случившемся.
— Что нам делать, Яр?
— Успокойся, Джон, все нормально, — ответил Ярослав, внимательно выслушав его рассказ. — Прошу тебя, сделай так, чтобы у этих господ подозрения относительно нас укрепились.
— Ты в своем уме, мой мальчик?! Усугубить и без того непростое положение? Мы же навсегда погубим свою репутацию и репутацию фирмы! Мы погубим дело наших предков, все, что с таким трудом создавалось!..
— Так надо, Джон. Мне нужна дискредитация нашей фирмы в глазах общества, банков, промышленников. Мне нужно, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что мы нечисты на руку, а теперь и приперты к стене. Необходимо, чтобы наше положение выглядело абсолютно безвыходным. Это исходные для начала большой игры с Президентом Ченом. Все должно выглядеть абсолютно достоверно. Ты понял меня, Джон?
— Понял… Ты хочешь пожертвовать всем ради выполнения своего задания?
— Пойми, на карту поставлено гораздо больше, чем репутация фирмы и наша личная. И еще… Репутацию мы восстановим, уверяю тебя. Но пока придется пострадать. Так надо.
Джон Перри откинулся в кресле, закрыв глаза и обдумывая положение.
«Старею… — подумал он с раздражением и грустью. — Приходится тащить все дела одному. Если бы Ярослав больше занимался фирмой… Ах, Яр… А какие надежды подавал! Если бы не твоя „Контора“, тебе не было бы равных среди инженеров. Жаль, что твоего отца уже нет, он-то не допустил бы этого».
Через несколько дней Ярослав вошел в кабинет к Джону. Тот поднялся из кресла и взволнованно взмахнул газетой.
— Читал?!
— Это «Экономическое обозрение»? Читал… Ты лучше включи гипервизор, тогда и услышишь. Нас разносят в пух и прах, обвиняя во всех смертных грехах. Все идет замечательно!
— Ты так спокоен! Мне бы твою выдержку…
— Джон, действительно все нормально. Ситуация под контролем. Для моего дела чем все хуже — тем лучше. Больше шансов на то, что привлеку внимание Имперского Разведывательного Управления Рэйна к своей персоне. Они, конечно, станут проверять и перепроверять все до мелочей, прежде чем выйдут на контакт, а уж при вербовке будут предельно осторожны. Именно поэтому нужно, чтобы наша дискредитация была громкой и абсолютно достоверной. Фальшь они быстро распознают, и тогда все полетит к черту, вся операция. Так что, Джон, крепись. Стисни зубы и крепись! Ты должен выглядеть так, будто все происшедшее — дикая несправедливость. Высказывай побольше резких суждений по отношению к Налоговой инспекции, Комиссии, Правительству да и к самому Президенту. Пусть журналисты разнесут по свету нашу обиду. Придется разыграть весь этот спектакль.
— Яр, не по душе мне все это. Но раз надо, так надо. Придется играть.
— Вот и хорошо. Остается сделать последний мазок в нашей мрачной картине — испортить отношения с банками. Хотя они уже и без нашего участия основательно подпорчены.
— А как мы будем существовать дальше? Без денег, без кредитов и заказов?
— Джон озабоченно посмотрел на друга. — Мы же действительно пойдем ко дну.
— Не пойдем. И деньги, и заказы появятся, да в таких размерах, о которых мы раньше и не мечтали. Только все будет происходить в полной секретности. Нужно поработать с нашими людьми. Соответствующее прикрытие будет осуществляться на самом высоком уровне. Полностью нас не закроют даже официально. Работать будем. Налоговая инспекция и Комиссия установят формальный контроль над фирмами, но это ничего не изменит.
Глава 9. УДИЛЬЩИК ПРОГЛОТИЛ НАЖИВКУ
Ярослав приземлил свой «Фантом» у многоэтажного подземного гаража, напротив клуба «Робби». К нему сразу же поспешил робот и запарковал машину в гараже.
В холле клуба было малолюдно. Посетители сидели за столиками ресторана, играли в бильярдной, танцевали, вели деловые беседы в кабинетах… Клуб жил своей обычной жизнью. В «Робби» развлекалась только техническая элита.
Администратор проводил Ярослава за столик в ресторане, где играл настоящий живой оркестр. Его быстро обслужили, подав отличные блюда. «Робби» несколько уступал «Каскаду» в богатстве убранства, но не в изысканности кухни.
Ярослав наслаждался ужином, оглядывая зал ресторана. Наконец он увидел того, кого искал. Метрах в десяти слева от него сидел Дон Лучелли в обществе полноватой блондинки с невыразительным, блеклым лицом. Они о чем-то оживленно беседовали, изредка поглядывая в зал. Блондинка иногда украдкой показывала на того или иного человека, видимо, представляя их собеседнику.
Наконец Ярослав заметил их взгляды и на себе и, сделав безразличный, скучающий вид, стал смотреть на сцену, на которой два эксцентрика-акробата давали маленькое шоу. «Так, теперь я, видимо, представлен. Кто же эта блондинка? Раньше мне не доводилось ее видеть. Ну что ж, не буду торопиться. Скоро Лучелли должен „клюнуть“. Я для него весьма привлекательная „наживка“,
— размышлял Ярослав, потягивая красное вино. Покончив с ужином, он встал из-за стола, стараясь, чтобы это заметили окружающие, и неторопливо направился к стойке бара.
— Жак, налей-ка мне двойного бурбона, — непринужденно обратился он к бармену. Получив бокал и сделав глоток, Ярослав поинтересовался: — Жак, а ты не знаешь блондинку, которая сидит с лысым господином в вишневом костюме?
— Это Элиз Батли, господин Самарин. Она редактор Экономического справочника и одна из ответственных сотрудников «Вестника промышленности». У нее большие связи. Ее спутника я не знаю, но он здесь был уже несколько раз.
— Спасибо, Жак. Дай-ка мне еще сантрийскую сигару.
Ярослав прошел в бильярдную. Краем глаза он заметил, что Лучелли направился за ним, тоже делая вид, что наблюдает за игрой. Кто-то сзади положил ему на плечо руку. Ярослав обернулся.
— О, это ты, Гер! — воскликнул он, приветствуя старого приятеля. — Вот это встреча! Сколько лет, сколько зим… Не ожидал, что встречу тебя здесь. Пойдем выпьем и поболтаем…
Они спустились в маленький уютный погребок, отделанный в старинном балканском стиле, и сели за столик.
— Какими судьбами здесь? Ведь ты лет пять назад перебрался на Коррино…
— Я здесь по делам. Зашел немного отдохнуть и вдруг вижу — ты. Рассказывай, Яр, как поживаешь, как дела? Слышал о тебе кое-что… Ты все еще холост?
— Да, холост. Как-то не удается найти ту, единственную…
— Ничего, еще встретишь. Мы с тобой ого-го какие…
Они выпили и немного поболтали на обычные в таких случаях темы. Ярослав заметил, как в погребок вошел Лучелли. «Он явно ищет предлога для знакомства», — подумал Ярослав. И тут Герберт, словно подыгрывая ему, спросил: — Яр, я читал и слышал по гипервидео, что у тебя возникли большие неприятности. Это правда? Может быть, я смогу чем-то помочь тебе?
— Спасибо, Гер. К сожалению, почти все, что пишут и говорят, соответствует действительности. — Он краем глаза заметил, что Лучелли, сидящий за соседним столиком, прислушивается к каждому их слову. — Единственно, я не рассчитывал, что мои действия получат подобную интерпретацию. Я всегда старался работать честно. Но сейчас, кажется, влип, и вряд ли ты сможешь мне помочь. Налоговая инспекция наложила штраф в триллион. Я на грани банкротства. Недавно я купил фирму «КОР», она обошлась мне в очень крупную сумму, да и в новый проект вложено триста миллиардов… Резервов почти не осталось. Хоть продавай «КОР» назад! — в сердцах воскликнул Ярослав и заметил, как загорелись глаза Лучелли. «Сейчас заглотнет», — подумал он и продолжил вслух: — Мне очень нужен крупный заказ и кредит на разработку и производство нового Байтон-генератора. Скажу тебе по секрету, Гер, — переходя на шепот и изображая изрядное опьянение, пробормотал Яр, — новый генератор будет намного превосходить лучшие образцы концерна «Байтон-Технология». Фирма «КОР» — весьма перспективное вложение капитала, да и мои специалисты не лыком шиты. Правительство ни черта не понимает в проблемах развития технологии, а военное строительство ведет просто бездарно.
— Ну, ну, Яр, потише, — с тревогой в голосе попытался урезонить его Герберт, — здесь люди. Ты много
