полиция требует от меня сообщений о своих постояльцах, — извиняющимся тоном произнес он, беря пластиковую карточку ее идентификационного удостоверения.
— Мы из провинции, господин Льюис. Направляемся в столицу. Хотим попробовать открыть там свое дело…
Крэлл и Овэй также протянули ему свои карточки, и через минуту все формальности были завершены.
Войдя в просторный холл номера из трех комнат и кухни, наблюдатели заперли дверь и огляделись. Обстановка номера была довольно скромной, но опрятной. Они сняли куртки и сапоги и прошли по мягкому ковру к креслам. Крэлл достал детектор вторжения и обследовал номер. Вернувшись, он сказал:
— Все чисто. Видимо, в такой глухой провинции еще не ввели тотальный контроль.
— Все-таки нам очень помог Ярослав, — сказала Юэла. — Если бы не его банк данных, нам бы вряд ли удалось пройти идентификацию.
— Нам нечего опасаться, Юэла. Те люди, которыми мы стали, уехали с Рэйна незадолго до провозглашения Империи и находятся в Содружестве. Они покинули родину нелегально, и об их исчезновении здесь до сих пор не знают. Ведь они, то есть теперь мы, были охотниками, а охотники частенько уходят в экспедиции на несколько месяцев. Думаю, что особых осложнений у нас не возникнет. Правда, некоторые неудобства имеются, — улыбнувшись, сказал он, указывая на свое лицо. — Все еще не могу до конца привыкнуть к маске.
Овэй вышел на кухню, чтобы приготовить легкий ужин, а Крэлл включил гипервизор и стал просматривать программы, записывая их на портативный кристаллофон. Почти на всех программах транслировался репортаж о военном параде и проводах новой группировки армий в систему Денеба, где Имперский флот прорвал внешний пояс обороны. Бои теперь шли на планетах.
По улицам столицы, чеканя шаг под бравурные марши и восторженные крики горожан, маршировали легионы штурмовиков в серых комбинезонах. Над колоннами, которым, казалось, нет конца, реяли на ветру знамена частей. Камера, снимавшая, по-видимому, с аэромобиля, плыла над этой серой рекой, текущей в сторону главной базы Имперского флота. Бесконечные ряды десантных кораблей всасывали в себя людской поток, а он все не кончался. Комментатор захлебывался в верноподданническом раже, расхваливая мудрость Императора, гений его адмиралов и генералов и несгибаемый дух и свирепость солдат, идущих воевать за славу и процветание Великой Империи… Пропагандистская трескотня лилась со всех каналов, давя на психику. Крэлл чувствовал, как бредовые идеи проникают в подсознание, отпечатываясь в мозгу картинами величия, могущества и процветания Империи… Он уже понял причину прилипчивости этой словесной шелухи, но для верности включил детектор.
«Так и есть, внушение на уровне подсознания при помощи сигналов и видеообразов, записанных на наложенной подволне в специальном частотном диапазоне…» — подумал он и отметил этот факт в своем электронном блокноте.
Когда все трое собрались за столом, Крэлл сказал товарищам:
— Кое-что уже сейчас начинает вырисовываться. Местные правители используют для оболванивания населения очень мощный пропагандистский аппарат с применением методов подсознательного внушения. Так разжигаются в людях дремавшие в их подсознании самые низменные, звериные инстинкты, алчность, агрессивность… Им вбивают в мозги идеи превосходства их нации над другими, заселяющими прочие миры. Все это замешано на культе почитания Императора, как бога, а также на страхе. Людей делают слепым орудием, марионетками, которыми очень легко манипулировать в любых целях. Победить . Зло можно только раскрепостив сознание людей, очистив его от Рудиментов прошлого, искусственно взращиваемых в умах. Мне кажется, что нам придется заниматься именно этим.
Нужно вернуть Человеку его человечность, окончательно убив в нем Зверя…
— Я согласна с тобой, Крэлл, но это очень сложная задача. По силам ли она нам? — спросила Юэла.
— Об этом пусть подумают Слушающие. Нет ничего невозможного, Юэла. Нам же предстоит большая и трудная работа. Завтра отправляемся в Рэйнберг. Для начала мы должны внедриться в это общество, взглянуть на него изнутри, разобраться во всех его нюансах. Я не верю, что в этих людях не осталось ничего человеческого. Такого не может быть. А если и так, то надежда еще не потеряна. Они очнутся от кошмарного сна и сами сделают свой выбор…
Глава 12. НА ПОРОГЕ БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ
Три недели постоянных разъездов, совещаний и деловых встреч сильно вымотали Ярослава. Его стремительный вояж на заводы и в лаборатории завершился только прошлым вечером, когда он уединился на своей вилле на Рэйне-2 для составления меморандума руководству ИРУ и Министерству промышленности.
Ярослав завтракал в столовой вместе с Блэком, единственным другом, с которым он мог поговорить, не прячась за маску лжи, обмана и лицемерия. Гипервизор, включенный им во время завтрака, передавал бесконечные парады и репортажи о патриотическом энтузиазме рэйнцев, «вставших, как один, под знамена идей Великого Императора Чена». Безусые юнцы толпами шли на мобилизационные пункты, выкрикивая в милитаристском угаре лозунги, которыми всюду были увешаны стены домов. И парады, парады, парады… Ни слова об ужасах и кошмарах, творящихся на захваченных планетах.
Настроение Ярослава становилось все более мрачным. Он хотел уже выключить гипервизор, когда вдруг объявили о трансляции правительственного заявления и о последующем репортаже. Сияющий торжеством комментатор зачитал текст заявления, суть которого сводилась к тому, что система Денеб «склонилась перед мощью и величием Империи и почти без боя сдалась на милость Его Императорского Величества». Дальше шел репортаж о параде Имперских армии и флота по улицам сдавшейся столицы Денеба. Но радости на лицах горожан не было видно, хотя повсюду мелькали флаги Империи и лозунги типа: «С Империей навек!», «Да здравствует Император Чен!» — и тому подобные…
«Правители Денеба глупцы или предатели, — подумал Ярослав, выключая гипервизор. — Неужели они думают, что Император пощадит денебцев? Судьба народа предрешена — тяжкий труд и возможность превратиться в „пушечное мясо“. Элита, вероятно, сохранит некоторые привилегии и имущество, а народ обречен на нищету и вымирание. Флоту даже не позволили вступить в схватку с Империей. Предательством купили себе жизнь, но лишь на время! Менталия предпочла погибнуть, чем покориться. Капелла тоже сражалась до последней возможности, и хотя ее армия и флот разбиты, но дух сопротивления не угас. А эти… У них был достаточно мощный флот, чтобы противодействовать Империи весьма долго. Теперь он усилит Империю. Да, плохи дела… Империя проглотит нейтралов одного за другим, если они не объединятся. Что-либо изменить невозможно…»
Яр встал из-за стола и, пройдя в кабинет, сел за составление меморандума.
— Как видите, адмирал, политика Императора приносит свои плоды, — с довольным выражением лица сказал Посланник Лао адмиралу Колби. — Знаете, что заставило денебцев сдаться без боя? Страх! Только страх, который охватил их полудохлую демократию, когда они узнали о судьбе Менталии. Их флот только вдвое уступал нашему, и они могли бы долго обороняться, нанеся нам значительный урон, а теперь мы получим не только всю их промышленность и ресурсы целехонькими, но и все их корабли. Это означает, что мы сможем значительно расширить наши операции в самое ближайшее время. Стратегический план, разработанный под мудрым руководством Его Величества, успешно выполняется. А вы сомневались в целесообразности репрессий против менталийцев!
— Я и сейчас придерживаюсь своей точки зрения, — сухо ответил Колби. — Конечно, страх, охвативший руководство Денеба, позволил нам почти без потерь захватить этот мир, но народ-то принял нас не с восторгом. Они еще доставят нам хлопот. По мне, лучше победить в открытом бою и проявить милосердие к врагу, когда он повержен. Тогда он по крайней мере будет уважать победителя. А из страха произрастает только ненависть.
— Адмирал, страх — именно то, что позволит нам завоевать всю Галактику. Если эти скоты будут исподтишка строить козни, то ведь у нас есть и кнут, которым мы вышибем из их голов всякую мысль о сопротивлении. Их удел — работать, работать и работать… на благо нашей Империи.
Глэн Колби поморщился, слушая разглагольствования Лао. Но перед этим предусмотрительно отвернулся. Затем кашлянул и обратился к Посланнику:
— У вас уже имеются очередные директивы Его Императорского Величества?
