возвращаться в прошлое. Мы говорим о том, что уже не в силах изменить, и зря теряем время.
— Знаю. — Рейчел судорожно вздохнула, сжав его пальцы. Она мягко улыбнулась и, зная, что рискует, спросила: — Нет ли у тебя еще сюрпризов для меня? — Она больше беспокоилась о воссоздании атмосферы их былой любви, чем всерьез боялась чего-то. — Может быть, сейчас самое время рассказать мне.
В его глазах отражалась внутренняя борьба: сказать или промолчать.
— Жан-Люк! Умоляю, ничего не скрывай.
— Я был женат, — сказал он тихо, — наш брак… короче, мы разведены.
Следовало ли посвящать в это Рейчел? Бросив на нее взгляд, он пожалел о своих словах.
Рейчел долго молчала. Потом вдруг осознала, что все еще сжимает пальцы Жан-Люка, и отдернула руку.
— Что тут скажешь? Давай есть, ризотто остывает.
Голос Рейчел был на удивление спокоен. Она опустила голову, но, едва притронувшись к еде, отставила тарелку. Жан-Люк вглядывался в ее лицо.
— Я думал, ты голодна.
— Мне тоже так казалось. — Рейчел отпила минеральной воды. — Кажется, я потеряла аппетит.
— Лучше бы я тебе ничего не говорил.
Рейчел вздохнула.
— Вовсе нет. Я спросила — ты ответил, несмотря на твои уверения, что не хочешь ворошить прошлое. — Она встала из-за стола. — У вас есть дети?
— Нет. Мы были женаты меньше года.
Год? Порой бывает достаточно и более короткого срока…
— Как ее зовут?
— Какая разница? — Он вздохнул, с трудом сохраняя равновесие. — Мария.
— Это из-за нее?.. — Рейчел было бы невыносимо узнать, что Мария послужила причиной поспешного бегства Жан-Люка. — Почему ты не упоминал о ней раньше?
— Не упоминал, что был женат? — удивился Жан-Люк. — Когда? Зачем? Я женился через полгода после возвращения из Англии — о чем это говорит тебе?
Лицо Рейчел застыло.
— О том, что вы безумно любили друг друга, — сказала она без выражения. В горле застрял комок от подступивших слез.
Жан-Люк поднялся из-за стола. Он вдруг стал сердит и угрюм. Его глаза вспыхнули.
— Я обидел ее, очень сильно обидел. Мария — красивая, любящая, заботливая женщина…
— Зачем ты мне это говоришь? — охрипшим голосом спросила Рейчел. — Я не хочу слушать. — Все ее тело задрожало от гнева. — Как ты можешь, будучи здесь, рассказывать мне, что обидел другую женщину? Лучше бы раньше признался, каков ты есть, было бы легче и мне, и тебе самому.
— Разделяешь мнение твоей тетки, что деньги делают человека? Бог мой! Я просто безумец, вообразив, что ты освободилась от ее влияния. Неужели ты действительно так слаба и полна предубеждений?
Раздался телефонный звонок.
Ошеломленная Рейчел стояла, дрожа, не отрывая глаз от лица Жан-Люка. Он посмел назвать ее слабой и полной предрассудков!
Телефон продолжал звонить до тех пор, пока Жан-Люк не снял трубку.
— Да?
Рейчел стало жаль беднягу на том конце провода. Жан-Люк долго слушал, затем повесил трубку.
— Кто звонил?
— Колин.
— Что ему нужно в такое время?
— Это касается Наоми. — Жан-Люк помолчал, не зная, как сообщить Рейчел неприятное известие. — У нее инсульт.
— Наоми? Нет! Только не это! — Рейчел была не в состоянии справиться со столькими бедами, сыпавшимися друг за другом. С трудом передвигая ноги, она опустилась на стул. — В каком она состоянии?
— Все очень серьезно. Мне кажется, тебе стоит поехать в больницу.
Жан-Люк повез ее сам. Рейчел сидела молча, пока он не остановился на стоянке рядом с большим современным зданием больницы. Выйдя из машины, она спросила:
— Кто-нибудь сообщил Шону?
— Колин как раз собирался позвонить ему. У тебя все в порядке? Я надеюсь, ты не винишь себя? — Жан-Люк внимательно посмотрел ей в глаза. — Она стара. Рано или поздно это должно было случиться.
Рейчел закуталась в кардиган, наброшенный прямо поверх длинного желто-коричневого платья. На мгновение она закрыла глаза, собираясь с силами.
Наоми лежала без движения. Она выглядела жалкой и беспомощной. Рейчел попыталась найти врача, чтобы поговорить с ним, но, когда наконец нашла, он не был расположен сообщать ей подробности, так как она не родственница.
Рейчел вышла из палаты, Жан-Люк молча обнял ее.
— Она выглядит так… — всхлипнула Рейчел, с трудом выговаривая слова. — Не могу видеть ее такой безжизненной. Доктор был очень немногословен. Он ждет Шона. Ох, Жан-Люк, как это ужасно! Я недавно похоронила тетю Клару, а вот теперь Наоми…
— Все знаю. Но теперь ты не одна. Я с тобой.
Отрадно было слышать эти слова и чувствовать его ободряющее присутствие.
Через полчаса появился Шон. Рубашка торчала из брюк, пиджак застегнут кое-как.
— Ты видела ее?
Рейчел кивнула.
— Ну и как она?
— Не блестяще.
— Я пойду к ней. — Он бросил взгляд на Жан-Люка и намеренно отвернулся.
— Она ненавидит собственное бессилие, — бормотал Шон час спустя, сидя в маленькой приемной и рассказывая Рейчел подробности. — А где наш герой?
— Если ты имеешь в виду Жан-Люка, то он пошел за кофе.
— Зачем он здесь?
— Мы приехали вместе.
— Понимаю. — Карие глаза смотрели пристально. — Наоми сказала, что вы были любовниками. Это многое объясняет.
— Сказала? — Рейчел нахмурилась. — Когда?
— Я как раз звонил ей сообщить, что после всего происшедшего не смогу присутствовать на открытии Грейнджа.
— Мне жаль, что тебя там не было. Но я здесь ни при чем.
— Нет? — Он широко зевнул, глядя на часы. — Наверное, в сложившихся обстоятельствах так даже лучше. Я знаю, что вел себя как последний дурак.
Шон взглянул на приближающегося Жан-Люка с двумя пластиковыми чашечками.
— Она говорила о твоем друге неприятные вещи. — (Рейчел нахмурилась.) — Несла что-то странное. Неразборчиво бормотала и ворчала, совсем не так, как говорила обычно.
— Наверное, из-за инсульта!
Он пожал плечами.
— Не знаю, может, и так. Мне сразу показалось, что она не в себе. Расстроенная. Встревоженная… Извини, я должен идти.
— Как? Уже? — удивилась Рейчел. — Но ты же сказал, что скоро придут врачи, чтобы оценить ее
