– Стивен, обожди здесь минуточку, – попросил Морфаил, переступая порог и закрывая за собой дверь.
– Что еще не так? – спросил Эрельвар, закрывая дверь за своим другом. Морфаил редко проявлял подобную настойчивость.
– Многое. Для начала, полагаю, вам следует извиниться перед своим фелга.
Эрельвар уставился на Морфаила с нескрываемым изумлением.
– Что?! Ты что, с ума сошел? Ты же был нынче вечером на совете… Ты же видел, что стряслось!
– Видел.
– И у тебя хватает наглости говорить, что это я должен извиниться перед ним?!
– Да, хватает.
– Ни за что. У этого человека ни капли чести.
– Мог ли человек бесчестный противостоять Темной столь непоколебимо? И не единожды, но дважды! А ведь во второй раз его бросили в темницу ее самые злостные недруги, и он все же отверг ее. Вы заблуждаетесь, мой господин. Стивен Уилкинсон человек чести, и я горжусь дружбой с ним.
– Ты ждешь, что я забуду о его поведении нынче вечером?
– Не совсем. Однако жду, что вы поймете, что в этом такая же доля вашей вины, как и его.
– Моей?! – Эрельвар возмущенно грохнул кулаком по столу. – Каким образом я-то виновен в этой его… вспышке?
– Вы хоть раз сказали ему хоть слово, которое не было бы приказом – или оскорблением? Вы когда- нибудь интересовались его мнением по поводу того, как с ним поступают? Вы не задумывались, с какой стати он должен вас уважать, когда вы сами столь явно не питаете ни капли уважения к нему?
Секунду-другую Эрельвар лишь молча испепелял Морфаила взглядом, но в конце концов отвернулся и сел в ближайшее кресло.
– Я… не понимаю я его, Морфаил, – признался он, не отрывая взгляда от узорного ковра.
– Вы просто не пытались. – Морфаил сделал шаг, чтобы встать перед ним. – Знаете ли вы, что до появления здесь он ни разу не видел, как человек умирает?
Эрельвар поднял глаза.
– Ни разу?
– Ни разу. Он горевал о смерти двух человек, которых убил, чтобы спасти меня. Точнее, он горевал о потере собственной невинности. Сегодня он чуть не погиб и должен был стоять над человеком, который умирал от раны в живот. Знаете ли вы об этом?
– Что он чуть не погиб – знаю. О втором я не был осведомлен.
– Так ответьте же: разве не в порядке вещей, если ребенок, ни разу не видевший смерти, станет после такого потрясения… неустойчивым?
– Но он же не ребенок!
– Разве? Во многих отношениях он так же наивен. Кое в чем он мудрее всех нас, вместе взятых. По- моему, пройдет еще немало времени, прежде чем вы как следует познакомитесь со своим фелга.
Эрельвар долго сидел, устремив невидящий взор в огонь. И, в конце концов, проронил:
– Ты… прав.
– Да, я прав. Сейчас я покину вас, мой господин. Стивен ждет за дверью. Я предлагаю вам основательно поговорить с ним. Спокойной ночи. – Морфаил вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Эрельвар вздохнул: у него уже был точно такой же спор с Глориен. Да еще заявление Терона на совете, что надо выбрать между собственной гордыней и пророчеством. Неужели он действительно так мелочен? Неужели это всего лишь уязвленная гордыня? Есть только один способ ответить на все эти вопросы…
Покинув кресло, Эрельвар подошел к двери. Грязный, измученный Стивен ждал снаружи. Какой же ценой дался ему ушедший день?
– Прошу, – сказал Эрельвар, – войди.
Войдя в комнату, Стив буквально рухнул в кресло перед письменным столом Эрельвара.
Эрельвар сел за стол, потупившись. Что сказать… как начать? Стив облегчил ему задачу, заговорив первым:
– Впервые вижу, что вы вроде как нервничаете.
– Я не… привык, чтобы правильность моих действий оспаривали. – Эрельвар поднял глаза и встретился взглядом со Стивом.
– Знаю.
Эрельвар поднялся с места и выглянул в узкое окно. С минуту он хранил молчание, всматриваясь во тьму.
– Я… воин, – наконец начал он, – а не дипломат. И Морфаил, и Глориен, да, пожалуй, и Терон говорили мне, что я… был несправедлив к тебе.
– Я с ними полностью согласен.
