глухо спросил:
– Ты намерена манкировать супружескими обязанностями?
Ну что она могла на это ответить? Вопрос был не из простых, с подвохом. Грейс молчала. Ее тело жаждало прикосновений, однако на душе было тяжело, светлые мечты о чистой взаимной супружеской любви омрачались сомнениями в искренности чувств к ней Итана.
– Я не отрицаю, что ты вправе овладеть мной, и не отказываюсь от супружеского долга! – собравшись с духом, выпалила она наконец.
Итан прохрипел:
– Ты готова впустить меня?
– Я всегда готова к этому, – ответила она. – А ты меня хочешь?
– Я всегда хочу тебя, – ответил Итан и, взяв ее за бедра, рывком поставил на четвереньки.
Грейс и охнуть не успела, как Итан вошел в нее до упора.
– Тебе хорошо? – шумно дыша, спросила Грейс. Вместо ответа Итан стал овладевать ею с дикарской страстью, словно бы торопясь развеять ее сомнения.
Каскад ярких свежих ощущений захлестнул Грейс, подобно девятому валу, унеся с собой все ее подозрения и колебания. Упершись лбом в матрац и комкая простыню руками, она вздыхала и стонала, охваченная страстью. И чем мощнее становились удары волн о борт судна, тем глубже погружалась Грейс в пучину сладострастия, увлекая за собой Итана своими раскованными телодвижениями и бесстыдными криками. Грейс пыталась помочь ему скорее скинуть груз мрачных воспоминаний и вознестись вместе с ней из ада недоверия и отчужденности в рай чистой радости и блаженства.
Глава 14
Они сошли с корабля на берег в Бостоне, крохотном торговом городке, который когда-то давным-давно, во времена мрачного Средневековья, являлся крупнейшим британским портом. Их ожидало несколько экипажей, которые должны были доставить их самих и багаж в Белфорд-Парк. Это обширное родовое поместье Итана в графстве Глостершир раскинулось на добрых пять акров между городками Бродуэй и Уинчком, а сам роскошный особняк находился в деревне Белфорд-Энд.
Тепло простившись с юнгой и шкипером, которые должны были вернуться на шхуне в Лондон, Грейс села в карету.
– Дорога нам предстоит дальняя, – сказал Итан. – Можешь вздремнуть.
– Попытаюсь, – ответила Грейс, чувствуя легкую усталость после вчерашней качки.
И хотя ей было непросто задремать под страстным взглядом своего спутника, ее вскоре сморила дрема.
Первую ночь путешественники провели в Оукаме, в трактире «Король Яков», вторую – в гостинице «Гусь» в Уоруике. Днем Итан был угрюм и неразговорчив, хотя то и дело и поглядывал на Грейс. В его голубых глазах читалось вожделение. А ночью он взял реванш, улегшись к жене в постель.
И хотя Грейс осталась удовлетворена ласками мужа, ее не покидало ощущение, что Итан что-то утаивает от нее. Она тоже не торопилась впустить его в свой внутренний мир.
На третий день своего путешествия они добрались-таки до высоких чугунных ворот усадьбы. Красота старинного парка поразила Грейс, особенно же пленили ее рощи и платановые аллеи. Когда же, миновав ворота, экипаж въехал на гравийную дорожку, Грейс увидела дворец.
Утопая в зелени сада, трехэтажное величественное строение надменно взирало свинцовыми стеклами окон на копошащихся внизу людей, словно бы напоминая им всем своим несокрушимым обликом о скоротечности земной жизни и бесплодности интриг и страстей.
– Особняк был построен в начале семнадцатого века, – сказал Итан. – Наша большая семья жила в нем, пока не убили наших родителей. Потом нас, троих детей, забрали к себе граф и графиня Брант.
– Они стали вашими приемными родителями?
– Да, графиня доводилась сестрой моему отцу.
– А при каких обстоятельствах погибли твои родители?
Итан посмотрел в окно кареты, нахмурился и промолвил:
– Они погибли при весьма странных обстоятельствах. Их экипаж перевернулся по пути в Лондон. Мама скончалась на месте, тяжелораненый отец продержался еще неделю, но тоже умер от гангрены.
– И сколько же лет тогда было тебе?
– Восемь. Но я хорошо помню и отца, и мать.
Грейс вздохнула, представив, как Итану недоставало заботы и ласки родителей. Его чувства ей были близки и понятны, ведь она сама не знала в детстве отцовской любви и покровительства. Как, однако, мало они с Итаном знали друг о друге! Как много обид и тайн они сохранили в своих сердцах. А ведь супруги должны делить и радости, и печали! Что ж, возможно, со временем и между ними не останется никаких секретов.
К их экипажу уже спешили лакеи. Выйдя из кареты, Грейс огляделась по сторонам. Вокруг царил идеальный порядок. Снаружи здание было недавно отремонтировано и выглядело безупречно, а вот внутри требовался ремонт. Краска на стенах местами облупилась, обои выцвели, ковровые дорожки протерлись.
– Как только вернусь из Лондона, первым делом распоряжусь, чтобы в комнатах навели лоск, – сказал Итан, угадав, о чем думает жена.
Услышав это, Грейс помрачнела. Неужели он собирается оставить ее здесь?
К ним подошла миниатюрная блондинка, одетая в траур, и воскликнула:
