— Поможешь мне его тренировать? — спросила Сина.
Марис уставилась на серый каменный пол.
— Сина, ты ставишь меня в весьма затруднительное положение. И к тому же он мне совсем не по душе.
— Разве крыльев заслуживают лишь те, кто тебе нравится? За это ты боролась семь лет назад?
Марис подняла голову и встретилась глазами с Силой.
— Тебе отлично известно, что я боролась за то, чтобы крыльями владел тот, кто лучше летает.
— По ведь ты сама только что признала, что Вэл летает хорошо. — Сина отхлебнула кивы.
Марис неохотно кивнула.
— Но даже если он и выиграет, летатели не простят ему прошлого. Для них он навсегда останется Однокрылым.
— Я вовсе не прошу тебя шефствовать над ним всю оставшуюся жизнь. Я прошу лишь помочь мне сейчас, чтобы Вэл смог завоевать крылья.
— Чего ты хочешь конкретно?
— Ничего сверх того, что ты делаешь для остальных студентов. Укажи ему на ошибки, учи его так, как тебя учил твой приемный отец-летатель, как ты учила бы своего ребенка. Давай советы, направляй его, состязайся с ним в скорости и точности полета. Студенты «Деревянных Крыльев» ему не соперники, а меня, как ты сегодня видела, он не очень-то слушает. Да и кто я такая, чтобы учить его? Старуха-калека, давно уже летающая лишь во сне. Но ты — настоящий летатель, по праву считаешься одной из лучших. Марис, ты нужна ему.
— Я подумаю. — Марис допила киву и поставила пустую кружку на стол. — Хорошо, я согласна его учить, если только он будет прислушиваться к моим советам.
— Отлично. — Сина поднялась. — Спасибо. А теперь, извини, дел по горло.
— У двери она остановилась и добавила: — Понимаю, Марис, как тебе тяжело, но уверена, что когда ты узнаешь Вэла получше, то проникнешься к нему симпатией. Я знаю, он уважает тебя.
Марис попыталась не выказать удивления.
— Зато я его не уважаю. И чем дольше вижу, тем меньше симпатии к нему испытываю.
— Он молод, Марис. И жизнь его была не из легких. К тому же сейчас все его мысли, все побуждения, как и у тебя несколько лет назад, направлены на то, чтобы вернуть крылья.
Разгневанная подобным сравнением, Марис лишь усилием воли сдержала готовую сорваться с языка тираду о том, насколько, по ее мнению, Вэл-Однокрылый отличается от нее в юности.
Наступило тягостное молчание, затем Сина вышла из комнаты, тихо затворив за собой дверь.
На следующий день начались окончательные тренировки перед Состязаниями.
Шестеро претендентов на крылья летали с восхода до заката. Живущие на Сиатуте, Большом или Малом Шотане и других близлежащих островах студенты, чья очередь в этом году еще не подошла, разъехались на каникулы; в академии остались лишь те, чьи дома находились далеко. Сидя на голой скале, они часами напролет во все глаза наблюдали за полетами счастливчиков и мечтали о дне, когда и им выпадет такой шанс.
Сина, опираясь на деревянную трость, но чаще размахивая ею в такт словам, выкрикивала со смотровой площадки советы и похвалы своим оперившимся птенцам. Марис летала рядом — наблюдала, направляла студентов; сопровождала С'Реллу, Деймена, Шера, Лиа и Керра во время соревнований в скорости; состязаясь сразу с двоими, показывала им различные варианты фигур воздушной акробатики, способные произвести благоприятное впечатление на судей.
Вэл пользовался крыльями наравне с остальными, но Марис, хоть и постоянно помнила о данном Сине обещании, наблюдала за его полетами молча. Обращаться с ним, как с другими студентами «Деревянных Крыльев», по ее мнению, было глупо. Ведь он уже дважды участвовал в Состязаниях, значит, сам знает, что делать. Все-таки она решила поговорить с ним за ужином.
Войдя в трапезную, Марис обнаружила, что сегодня здесь пылает лишь один очаг из трех, лавки непривычно пусты; все не принимающие участия в Состязаниях этого года студенты сгруппировались за одним столом; за другим Сина что-то объясняла Шеру, Лиа и Керру; С'Релла и Вэл сидели за третьим в углу.
Деймен положил в тарелку Марис тушеную рыбу с овощами, и, налив себе кружку белого вина, она подошла к угловому столу.
— Как тебе наша еда? — спросила она, усаживаясь напротив Вэла.
Он спокойно взглянул на нее, и в его больших темных глазах ничего нельзя было прочесть.
— Вполне, — ответил он. — Да и в «Воздушном Доме» я на пищу не жаловался. Летатели едят отменно, даже летатели с деревянными крыльями.
Сидящая рядом с ним С'Релла пренебрежительно отпихнула вилкой на дальний край тарелки кусок рыбы.
— Стряпня Деймена всегда ужасно пресная. Вот когда по кухне дежурю я, получается действительно вкусно. Я готовлю по южным рецептам, от души пользуюсь специями.
Марис рассмеялась.
— По-моему, специй в твоих блюдах с избытком.
— Я говорю не о специях, а о еде, — сказал Вэл. — Сейчас у меня на тарелке не меньше четырех сортов рыбы, и свежие овощи, а в соус, похоже, добавлено вино. Пищи вдоволь и не кусочка тухлятины. Так, как мы, питаются только летатели. Правители да богатые торговцы.
С'Релла выглядела обиженной. Марис, нахмурившись, отложила нож и сказала:
— Ты не прав, Вэл. Большинство летателей едят немного и только простую пищу. Толстеть для нас — непозволительная роскошь.
— Бывало, я ел рыбу, от которой просто смердило. А бывало — уху, в которой не найдешь даже плавничка, — сказал Вэл холодно. — Я вырос на объедках со стола летателя, и буду счастлив до конца своих дней есть такую простую пищу. — Слово «простую» он произнес с нескрываемым сарказмом.
Марис вспыхнула. Ее настоящие родители не были богаты, но отец имел лодку и рыбачил у берегов Малого Эмберли, поэтому еды в семье было достаточно. А вскоре после смерти отца ее и вовсе взял на воспитание летатель Расс.
Марис сделала глоток из кружки и перевела разговор на другую тему:
— Вэл, я хочу узнать, как ты поворачиваешь в воздухе.
— Поворачиваю? — Он положил в рот последний кусок рыбы и отодвинул пустую тарелку. — Я делаю что-то неверно, летатель? — Его голос прозвучал бесстрастно, и Марис не поняла, была ли в его словах ирония.
— Нет, но я обратила внимание, что ты всегда разворачиваешься с потерей высоты. Почему?
— Так легче.
— Да, — согласилась Марис. — И к тому же при таком маневре ты еще и набираешь скорость, но он требует большего свободного пространства, чем поворот с набором высоты.
— Поворот с набором высоты при сильном ветре весьма сложен.
— И требует большей сноровки и силы. А твои мышцы недостаточно развиты. Не стоит избегать трудностей. Привычка поворачивать с потерей высоты выглядит безобидной лишь на первый взгляд. Когда- нибудь тебе необходимо будет повернуть с набором высоты, а ты не сможешь.
— Что-нибудь еще? — спросил Вэл, сохраняя совершенно непроницаемое выражение лица.
Ободренная успехом, Марис рискнула перейти к более скользкой теме:
— Да. Сегодня я видела, что ты летал с ножом на поясе.
— Ну и что с того?
— Не бери его с собой в следующий полет. Понимаю, что этот нож для тебя немалая ценность, но законы летателей запрещают брать в небо любое оружие.
— Законы летателей, — холодно произнес Вэл. — А кто дал летателям право устанавливать законы? Я что-то не слышал о законах фермеров. Или о законах стеклодувов. Законы издают Правители и только они. Отдавая мне нож, отец просил никогда не расставаться с ним, но в тот год, когда я владел крыльями, я, подчиняясь глупым законам летателей, нарушил данное отцу обещание, и мне до сих пор стыдно. Меня
