Трагедия 1941 года

Более того. За период с 12 по 18 июня Генштаб с подачи Сталина дважды дал указание о приведении войск в боевую готовность! Директива не была выполнена, а за это персональную ответственность несут нарком обороны Тимошенко и начальник Генерального штаба Жуков!

Таким образом, говорить о внезапности нападения вообще нет решительно никаких оснований. В какой бы то ни было трактовке военного аспекта внезапности. Особенно в незаслуженно и клеветнически обвиняющей Сталина трактовке маршала Жукова или подлеца Хрущёва. Потому как «внезапности нападения в обычном понимании не было, — отмечает в своей книге „Провокации против России“ генерал Н. Ф. Червов, — и формулировка Жукова была придумана в свое время для того, чтобы взвалить вину за поражение в начале войны на Сталина и оправдать просчеты высшего военного командования в этот период»[90]. Но это ещё далеко не всё.

* * *

Ещё при жизни Сталина и по его приказу в конце 40-х — начале 50-х гг. под руководством начальника Военно-научного Управления Генерального штаба генерал-полковника А. П. Покровского велась тщательная работа по обобщению опыта сосредоточения и развертывания войск западных приграничных округов по плану прикрытия государственной границы 1941 г. накануне Великой Отечественной войны. Под этим прикрытием продолжалось тщательное расследование причин невероятной трагедии 22 июня, которое в глубокой тайне было инициировано Сталиным еще в начале войны. С этой целью участникам тех событий, занимавшим в начальный период войны различные командные должности в войсках западных приграничных округов, были заданы пять вопросов:

1. Был ли доведён до войск в части, их касающейся, план обороны государственной границы; когда и что было сделано командованием и штабами по обеспечению выполнения этого плана?

2. С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?

3. Когда было получено распоряжение о приведении войск в боевую готовность в связи с ожидавшимся нападением фашистской Германии с утра 22 июня; какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками?

4. Почему большая часть артиллерии находилась в учебных центрах?

5. Насколько штабы были подготовлены к управлению войсками и в какой степени это отразилось на ходе ведения операций первых дней войны?

Вы только вдумайтесь в суть поставленных вопросов! Ведь они же однозначно свидетельствуют о том, что Сталин всерьез и не без оснований подозревал предательство части генералитета, в том числе и в вопросе о приведении войск в боевую готовность, что и привело к невиданной трагедии, ценой которой стала гибель 27 миллионов граждан Советского Союза! Ведь Сталин знал об истинном масштабе общих демографических потерь Советского Союза в войне. Он сам после войны все время горько сожалел, что война выбила около 30 млн. человек советских граждан. Жаль только, что сам публично не озвучил эту цифру, чтобы в дальнейшем не было спекуляций. Правда, по политическим соображениям сразу после войны этого, очевидно, не стоило делать. О материальном ущербе уж и не говорю, ибо даже астрономические его цифры ничто в сравнении с человеческими жизнями!

В те годы опрос являлся секретным мероприятием. Прошло время, наступило, казалось бы, время гласности. Честные историки в погонах решили обратиться к материалам этого опроса. И вот знаменитый и авторитетнейший «Военно-исторический журнал», начиная с № 3 1989 г., стал печатать ответы советских генералов на указанные выше вопросы, поочередно посвящая одну статью в номере ответу на один вопрос. Удалось опубликовать ответы генералов только на два первых вопроса, потому как едва только очередь дошла до ответов на вопрос «Когда было получено распоряжение о приведении войск в боевую готовность?», безо всяких объяснений публикация была прекращена. А главному редактору ВИЖ так дали по шапке и по рукам, что не приведи Господь…

Однако и того, что успели опубликовать, оказалось вполне достаточно, чтобы вбить хороший- прехороший осиновый кол в донельзя лживые байки Хрущева, Жукова и иже с ними лгунов о том, что-де накануне войны Сталин не разрешал привести войска в боевую готовность. Потому что все те, чьи ответы были приведены в первых публикациях, оперировали датами в диапазоне от 13–14 до 24.00 21 июня. Причём некоторые из них прямо указали, что получили приказы о приведении войск в боевую готовность лично от Жукова, в том числе как устно, так и письменно. Только в Западном округе, которым командовал предатель, но «невинная жертва сталинизма» приказ о приведении войск в боевую готовность не был отдан.

Чтобы не быть голословным, процитирую ответы некоторых генералов:

— «Генерал-полковник танковых войск П. П. Полубояров (бывший начальник автобронетанковых войск ПрибОВО).

16 июня в 23 часа командование 12-го механизированного корпуса получило директиву о приведении соединения в боевую готовность. Командиру корпуса генерал-майору Н. М. Шестопалову сообщили об этом в 23 часа 17 июня по его прибытии из 202-й моторизованной дивизии, где он проводил проверку мобилизационной готовности.

18 июня командир корпуса поднял соединения и части по боевой тревоге и приказал вывести их в запланированные районы. В течение 19 и 20 июня это было сделано.

16 июня распоряжением штаба округа приводился в боевую готовность и 3-й механизированный корпус (командир генерал-майор танковых войск А. В. Куркин), который в такие же сроки сосредоточился в указанном районе».

— «Генерал-лейтенант П. П. Собенников (бывший командующий 8-й армией)… Командующий войсками округа решил ехать в Таураге и привести там в боевую готовность 11-й стрелковый корпус генерал-майора М. С. Шумилова, а мне велел убыть на правый фланг армии. Начальника штаба армии генерал-майора Г. А. Ларионова мы направили обратно в Елгаву. Он получил задачу вывести штаб на командный пункт.

К концу дня были отданы устные распоряжения о сосредоточении войск на границе. Утром 19 июня (значит, указанные в предыдущей фразе действия имели место 18 июня. — A.M.) я лично проверил ход выполнения приказа. Части 10,90 и 125-й стрелковых дивизий занимали траншеи и деревоземляные огневые точки, хотя многие сооружения не были еще окончательно готовы. Части 12-го механизированного корпуса в ночь на 19 июня выводились в район Шяуляя, одновременно на командный пункт прибыл и штаб армии».

— «Генерал-майор И. И. Фадеев (бывший командир 10-й стрелковой дивизии 8-й армии).

19 июня 1941 года было получено распоряжение от командира 10-го стрелкового корпуса генерал-майора И. Ф. Николаева о приведении дивизии в боевую готовность. Все части были немедленно выведены в район обороны, заняли ДЗОТы и огневые позиции артиллерии. С рассветом (то есть на рассвете 20 июня. — A.M.) командиры полков, батальонов и рот на местности уточнили боевые задачи согласно разработанному плану и довели их до командиров взводов и отделений. В целях сокрытия проводимых на границе мероприятий производились обычные оборонные работы, а часть личного состава маскировалась внутри оборонительных сооружений, находясь в полной боевой готовности».

— «Генерал армии М. А. Пуркаев (бывший начальник штаба КОВО).

13 или 14 июня я внёс предложение вывести стрелковые дивизии на рубеж Владимир-Волынского укрепрайона, не имеющего в оборонительных