Марисса прикусила нижнюю губу. Она отвернулась от обвиняющего взгляда Каллена. Ее трясло.
— Уходи, — прошептала она.
Каллен взял ее за плечи и резко развернул.
— Я прав, не так ли? Он оставил тебя одну. Он знает о том, что с тобой случилось? Что ты оставила школу? Что ты больна?..
— Я не больна, — гневно воскликнула Марисса. — Я беременна! И мне не нужна ничья помощь. Я прекрасно справляюсь сама.
— Он бросил тебя?
— Бросил? — Марисса издала странный звук, чем-то напоминающий смех. — Нет, мужчина, с которым я спала, не знает об этом.
— Какого черта?
— Я могу справиться сама. — Она сбросила его руки. — Последний раз говорю тебе, Каллен: это тебя не касается.
Каллен открыл было рот, но потом закрыл его. Она снова была права. Это не его дело. Она беременна. Где, черт возьми, носит отца ребенка?
— Ты права. То, что ты делаешь, меня не касается. — Его голос стал более жестким. — У меня остался последний вопрос.
— Ты еще не понял? Я не отвечаю больше на вопросы.
— Ты ушла к нему той ночью? — У Каллена на лице дергался мускул. — Поэтому ты упорхнула из моей постели? Чтобы быть с ним?
Обвинение резануло по ней будто ножом. Она не думала, она отреагировала. Ее рука рассекла воздух. Она дала ему пощечину со всей силой и отчаянием, которое так долго копилось в ее сердце.
Звук удара раздался в комнате. Голова Каллена дернулась назад, но это не помешало ему прорычать ругательства, схватить ее за запястье и заломить ей руку за спину.
— Ответь мне. Ты спала с ним той ночью? — Нет!
— Сначала со мной, потом с ним. Этот мужчина ждал тебя. Твой любовник. Ты оставила меня, чтобы пойти к нему. Твое тело было согрето моим, твои губы распухли от моих поцелуев…
— У меня нет любовника. У меня никогда не было любовника. Я никогда не…
Она застонала, сжала руки. Но было слишком поздно. Господи, слишком поздно!
Бесконечно текли секунды, в душной комнате тикали часы. Марисса отвернулась и закрыла глаза. Кажется, прошла вечность, прежде чем Каллен заговорил:
— Ты хочешь сказать, что ребенок в твоем чреве мой?
Еще было не поздно солгать.
— Марисса. — Каллен повернул ее лицом к себе. — Марисса, посмотри на меня.
Она покачала головой. Он дотронулся до ее подбородка и приподнял ее лицо.
— Я хочу узнать правду, — сказал Каллен упавшим голосом. — Здесь или в суде. Твой выбор. Я тот мужчина, от которого ты забеременела?
Она знала, что он не шутит.
— Ответь мне, — вырвалось у Каллена, — это мой ребенок?
Марисса глубоко вздохнула и сказала «да».
ГЛАВА ПЯТАЯ
Любой человек был бы счастлив расти в семье О'Коннеллов хотя бы потому, что у него были бы братья и сестры.
Каллен сидел напротив Сина в бостонском стейкхаузе и думал о своей семье.
Да, бывало время, когда он очень хотел, чтобы кто-нибудь, особенно родной брат, понимал бы его без слов.
Каллен поднял бокал вина.
В эту минуту Син пытался разгадать, о чем он думает. Каллен это понял по блеску в его глазах.
Син явно решил взбодрить его и улучшить его настроение. Он изо всех сил пытался развеселить Каллена. Он уже полчаса рассказывал ему историю, в которой участвовали, не считая его самого, греческий кораблеторговец, итальянский принц и актриса, секс-символ Голливуда. Син ужасно болтлив и у него незаурядное чувство юмора, а это значит, что его история была чертовски смешной и была рассчитана заинтересовать слушателя.
Но ничего не получалось.
Откуда у Каллена возьмется хорошее расположение духа? Его жизнь уже никогда не будет прежней. Он все еще не мог поверить в то, что произошло. Он вообще сомневался, что когда-нибудь сможет прийти в себя.
Марисса Перес была беременна.
Нет. Это звучит так, будто она сама забеременела, но на самом деле…
Он сделал Мариссу беременной. Беременной! Какого черта он допустил такое? У него было много женщин, но он всегда пользовался презервативами. Если же он долго жил с женщиной, то знал наверняка, что у нее были свои средства предохранения. Любой здравомыслящий человек поступал так.
Каллен сделал большой глоток эля.
Куда подевался его здравый смысл той ночью? Он взглянул на Мариссу, и гормоны послали его мозги куда подальше. Это не оправдание. Ему не семнадцать лет, и он давно не думал «нижним этажом».
Он ни разу в жизни не ложился с женщиной в постель после столь кратковременного знакомства. Сначала он напоминал себе о профессорах, которые связывались с аспирантками. Связь начиналась очень быстро, но потом…
Пока они шли от стоянки до его номера в гостинице, он спросил Мариссу, принимает ли она противозачаточные таблетки. Что-то в этом роде. Вроде бы тогда его мозг еще соображал.
Она ответила, что принимает, и он думал, он надеялся…
Он зашел слишком далеко. Они оба слишком далеко зашли. Их губы слились, их тела горели от страсти. Его сердце выпрыгивало, когда он стягивал с нее одежду, прикасался к ее округлой груди, ласкал соски, любовался ее золотистой кожей…
— Кэлл? Ты в порядке?
Каллен моргнул. Син наблюдал за ним, его бледно-голубые глаза горели беспокойством.
— Да. Все в порядке.
— Секунду назад ты выглядел, как…
— Я сказал, все в порядке, малыш. — Каллен откашлялся и осмотрелся. — Где наш официант? Закажем еще один бокал.
Син кивнул.
— Хорошая мысль.
— Итак, — весело продолжил Каллен, — принц заложил машину и…
— Я сказал, что он предложил заложить машину. — Глаза Сина сузились. — Ты не слышал ничего из того, что я тебе сказал.
— Конечно, слышал. Тот парень, с которым ты играл, хотел заложить, э-э, его «порш».
— «Мазерати».
— Правильно, его «мазерати». А ты сказал…
— А я сказал?..
Великолепно. Они заранее договорились пообедать вместе. Син позвонил и сказал, что будет проездом в Бостоне. Теперь их встреча превратилась в викторину.
Он хотел оказаться от встречи, но подумал, что его отказ вызовет уйму вопросов. Теперь же их встреча и обернулась уймой вопросов.
— Ну же, старик, — лениво протянул Син. — Все правильно. Я прикарманил чек. Что я сказал?
Каллен решил действовать наудачу и проиграл.
