— Ты можешь разрушить мою жизнь, Салим, но тебе не удастся заставить меня…
— Не удастся? — спросил Салим, когда стюард, принеся бутылку воды и упаковку аспирина, поспешно вышел. — Или ты пьешь аспирин сама, или я насильно накормлю тебя им.
Грейс свирепо посмотрела на Салима. До чего же она ненавидит этого человека! Хотя аспирин сейчас действительно может помочь.
Грейс проглотила таблетку и сделала несколько глотков воды.
— Допей воду.
— Я достаточно выпила. Больше не хочу.
— Я не спрашиваю, чего ты хочешь.
— Вот именно, — ответила она и с вызовом посмотрела на него. — Ты никогда не спрашивал, чего я хочу, а все делал по-своему.
— И что?
— Ничего, — проворчала она и допила воду. — Теперь ты доволен?
Салиму не давала покоя ее бледность.
Внезапно он вспомнил бриллиантовые серьги, которые подарил ей на день рождения, старинные заколки для волос, золотую подвеску. Было еще много других подарков. Всякий раз Грейс сначала отнекивалась, не желая принимать от него дары, но он уговаривал ее.
Грейс умело играла его чувствами, притворяясь, что ей ничего от него не нужно, кроме ласк и поцелуев. Хотя зачем ей нужны были все эти безделушки, если ей удалось украсть у него десять миллионов долларов?
— Ответь мне, дорогая, разве я обманул твои ожидания?
— Я этого не говорила. — Ее губы дрожали. — Я сказала, что ты никогда не спрашивал, чего я хочу.
— Немного поздновато признаваться мне в том, что тебе не нравились мои подарки, Грейс.
Грейс уставилась на него, потом фыркнула.
— Ты настолько самоуверен, Салим. Я вообще не понимаю, как мы могли сойтись.
— Сойтись? — язвительно повторил он. — Такты называешь то, что было между нами?
— Наши отношения — ошибка. Я знала заранее, каков ты.
— Конечно. — Он холодно улыбнулся. — Я уверен, что ты заранее обо мне все разузнала.
— Ваше высочество, вам когда-нибудь говорили, что вы чрезвычайно надменны? — Ее голос дрожал. — Хотя любому осмелившемуся сказать вам такое наверняка отрубили бы голову. Так что пусть я буду первой. Вы надменный, самонадеянный, жестокий, хладнокровный сукин…
Салим притянул ее к себе и поцеловал в губы. Грейс попыталась было вырваться, но не тут-то было. Он знал, что существует много способов заставить Грейс замолчать, но почему-то решил именно поцеловать ее.
Внезапно она перестала сопротивляться и разомкнула губы. Она шептала его имя, а Салим, усадив упрямицу к себе на колени, целовал ее так, как мечтал все последние пять месяцев.
— Уступи мне, — хрипло прошептал он, и она, простонав, позволила ему целовать себя в шею и плечи. Грейс взяла его руку и прижала к своей груди. — Грейс, дорогая…
Она запустила руки в его волосы и страстно прошептала:
— Молчи и просто целуй меня, как прежде.
Салим рванул вверх ее юбку и принялся ласкать ее бедра. Грейс подрагивала от удовольствия и шептала его имя.
— Посмотри на меня, — сказал он. — Я хочу видеть твое лицо, когда буду ласкать тебя.
Грейс подняла голову. Увидев ее затуманенный взгляд, услышав ее неровное дыхание, он застонал. Салим чувствовал, что возбужден до предела.
Ему всегда нравилось наблюдать за реакцией Грейс, когда он целовал и ласкал ее. Как долго он ждал этой минуты! Долгие месяцы Салим проводил ночи без сна, воображая себе их страстные объятия. И вот теперь все снова повторяется. Эта женщина сводит его с ума в очередной раз, лишая способности рассуждать здраво.
Салим замер. Неужели он снова позволит ей дурачить себя? Ведь Грейс отвечает на сто ласки только затем, чтобы избежать наказания.
Он снял ее со своих колен и усадил на соседнее кресло. Грейс побледнела.
— Салим?
— Салим, — язвительно передразнил он ее. — Это все, что ты готова мне сказать, дорогая?
— Я не… я не понимаю.
— Перестань, Грейс, ты все прекрасно понимаешь.
Он вскочил на ноги, чувствуя прилив злости оттого, что снова поддался ее чарам.
— Ты лишаешь меня способности мыслить здраво, — холодно сказал он. — Ни один мужчина не сможет противостоять тебе.
Грейс уставилась на него в искреннем удивлении. Салим заметался по салону самолета, как раненый лев.
— Хватит, любимая, почему бы тебе не признаться мне во всем?
На ее глаза навернулись слезы.
— Я была права насчет тебя, — неровным голосом сказала она. — Ты самодовольный, надменный…
Наклонившись, Салим ухватился руками за подлокотники ее кресла. Грейс оказалась в ловушке.
— Возможно, я самодоволен, дорогая. — Он сверлил ее глазами. — Но, по крайней мере, меня нельзя назвать вором, в отличие от тебя.
Грейс вздрогнула.
— Что?
— Неужели это слово так неприятно для твоих прелестных ушей?
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о тебе, дорогая. Ты потрясающе талантлива. — Он мрачно улыбнулся. — Ты великолепно разбираешься в математике, актерском мастерстве и, конечно же, в любовных утехах. В постели ты всегда была превосходна.
— Ты сошел с ума, — прошептала она.
— Я действительно на время лишился рассудка, но это в прошлом. Зато теперь я знаю одно: за свои деяния ты отправишься в тюрьму, Грейс.
— В тюрьму? Ты спятил! Ты обладаешь большой властью, но даже тебе не удастся засадить меня за решетку!
— Хватит, дорогая, игра окончена. Ты украла у меня десять миллионов долларов, работая помощником по финансовым вопросам. Эти деньги должны были пойти на финансирование нескольких проектов в моей стране.
— Замолчи! Я хочу вернуться на Бали. Стюард!
— Я добьюсь своего! — рявкнул Салим, хватая ее за руки. — После того как ты сбежала от меня, я только и делал, что ждал возможности поквитаться с тобой.
— Я не сбегала от тебя, а просто ушла. Женщина вольна уйти от своего любовника, когда ей вздумается.
— Ты украла мои деньги и сбежала.
— Нет! — крикнула она, пытаясь вырваться из его железных тисков.
Раздался раскат грома. Самолет тряхнуло.
Внезапно наступила тишина, затем послышался взрыв, в иллюминаторе появились языки пламени. Самолет накренился и начал падать…
Последнее, что помнила Грейс, — Салим обхватил ее, опустил на пол и накрыл собой.
Затем послышался вой ветра, чьи-то крики, потом все стихло.
