такую дурость?! Еще кто кого похитил и заточил, если вспомнить все прелести этой плюшевой интервенции… Прозвучавшее погрузило меня в столь глубокий ступор, что я почти не обратил внимания на острие клинка, замаячившее у меня перед самым носом, – попросту отвел рукой задумчиво, не потянувшись за тесаком.
Оно и к лучшему, потому что иначе дуэль считалась бы начатой. Исход же ее предсказать несложно – Мекан фехтовальные финты выделывать не учит. Только убивать с одного удара. И длина клинка высокородному не в помощь, с его-то классической стойкой. Спустить первый удар по тесаку, проскочить под мечом, упав на колено, и снизу, в основание бедра, или в живот– куда дотянусь…
На счастье, в затуманенном всеми пережитыми нелепостями сознании забрезжил выход из этого тупика:
– Эй, погоди-ка! Выбор оружия-то за мной…
Эльфенок в запале кивнул, соглашаясь. Есть такое положение в каноническом дуэльном кодексе Хтангской династии. А значит, и возможность отделаться от надоедливого недоросля, не навлекая родовую месть ни убийством малолетнего дуэлянта, ни отказом от вызова по всей форме. Похоже, в этом самом кодексе сыщется и форма поединка, вполне безопасная для обоих участников.
Разумеется, я не имел в виду классическую дуэль на песнях. Помнится, на исходе Войны Сил варлорды Дня и Ночи учинили меж собой такую разборку. Орали круглосуточно, музыкального инструмента загубили – не счесть. И в конечном счете без смертоубийства у них там не обошлось. Ну так они были мужики серьезные, не гляди, что эльфы, и вообще без малого аватар с демоном.
Нет, нам такой вариант не подойдет. Во-первых, меня родители, Судьба и все боги разом и слухом обделили, и голосом не слишком порадовали. Орать «ложись» во время аркналета только и хватает. А во- вторых, нужен способ, гарантирующий, что эльфенок выживет при любом раскладе. Да и мне самому неохота отправляться за Последнюю Завесу от какой-то случайности. Правда, тут, кроме всего прочего, важно не перегнуть палку с безопасностью, чтобы избранный вид дуэли не оказался оскорбительнее повода к вызову. Типа поединка на кремовых тортах, который хорош только для нежных барышень, да и то при условии, что найдется, кому с них крем слизывать.
Оскорбительнее… Вот, нашел! Это годится безоговорочно, да и выглядит вполне серьезно, исторические прецеденты подтверждают. Настоящее испытание силы воли, как ни погляди.
– В таком случае я требую поединка на оскорблениях в соответствии с кодексом Хтангской династии! Сугубо личных, не затрагивая род и способности к деторождению! – на последнем-то поле я бы его обыграл вчистую, если не по опыту, то по врожденному цинизму. А тут надо сохранить хотя бы иллюзию серьезной разборки…
Теперь настала очередь моего горе-противника отключиться стоя. Хоть кругом его обойди да над ухом пальцами пощелкай. Только меч, все еще по-дурацки отведенный в сторону, слегка подрагивал.
Наконец эльфенок справился с новостью, убрал оружие в ножны и, щелкнув каблуками, полупоклоном выразил согласие с условиями дуэли. После чего довольно сноровисто избавился от шлема, доспехов и перевязи, лишь перевесив дату на пояс, перехватывающий стеганую подцоспешную куртку. Надо отдать ему должное – сравнительно быстро очухался, и полуминуты не прошло. Видимо, неспособность оперативно отреагировать на смену ситуации присуща далеко не всем Ино-рожденным.
Сам я тоже сменил позу и вытянулся по стойке «смирно» перед тем, как по армейской привычке козырнуть в ответ, поднеся два пальца к краю бан-даны. Причем с удивлением обнаружил, что мне ответственность момента далось немногим легче – тело изрядно занемело от напряжения.
Теперь все формальности были соблюдены, все преимущества отыграны. Право первого удара принадлежало инициатору поединка. То есть первого слова. Хорошо хоть не первой ночи – я представил себе условия
Хотя с хтангского рыцарства станется. Даже отдаленный их последователь заметно приободрился, отнеся мою реакцию на собственный счет, набрал полную грудь воздуха и приступил к своему монологу. Время, потраченное на его подготовку, прошло не зря – тирада вышла внушительная.
Под градом его многословия мне оставалось лишь посмеиваться. Казалось, границы цитат видны невооруженным взглядом, то есть слышны без слуховой раковины, словно стыки дубового рельса под колесами шахтной вагонетки. Проклятия и обличения вились в воздухе цветисто, как вымпелы, разве что в косички не заплетаясь. По всему видать, книжек высокородный прочитал много. Если б еще только правильных…
Наконец на пятой минуте поток литературных оскорблений иссяк. Или дыхание сбилось у малолетнего ухажера великовозрастной кузины. Весь выговорился, до пустых легких, до звона в башке, меня при этом не только не задев, но даже не позабавив толком.
Все равно такие старания следовало вознаградить. Причем адекватно – фольклором моего детства. Разумеется, со всеми ограничениями условий поединка. Но уличные мальчишки сильны не одной нецензурщиной, в обращении к иным сторонам жизни они тоже изрядно поднаторели.
Прищурившись, я выдал довольно стандартный перебор всех статей противника, от умственных до кишечных. Недолго, всего на пару минут, и без особой грязи, скорее с сострадательной интонацией: дескать, уродилось же такое на свет Дня, что с ним теперь поделаешь-то?
Эльфенка этим вполне невинным сводом пороков телесного, умственного и духовного здоровья откинуло назад, будто хорошим пинком в грудь. Прямо к лестнице, ведущей на стену внешнего контура замка. Пришлось поспешать следом, чтоб совсем с глаз не скрылся.
То, что телесная часть приписанных хворей и уродств вообще не свойственна его расе, Тин-кербелл упустил. Как видно, от общего обалдения и отсутствия какого-либо опыта в реальном препирательстве. Даже перейдя к ответному слову, он продолжал отступать – по ступеньке вверх на каждую фразу. То ли его подбрасывало отдачей от громогласных обличений моих злодейств, мыслимых и немыслимых, то ли он попросту бессознательно хотел забраться повыше. В общем, держал дистанцию из последних сил.
Лестница под малолетним задирой кончилась слишком внезапно. Очередной прыжок назад и вверх подбросил светлоэльфийского наследника уже над пристенной галереей. Очередной ступеньки там не оказалось, а умение держаться за воздух в число родовых талантов рода Рий-осурр, судя по всему, не входило. Так что, отбол-тав в недолгом полете положенное число нелепых взмахов руками и ногами, противник ощутимо приземлился на пятую точку, порадовав меня едва ли не девчачьим ойканьем и слезой, сорвавшейся с кончика носа при быстром-быстром отползании назад без малейших попыток встать на ноги. Обличающий монолог при этом как-то смялся и затух. Таким образом, слово перешло ко мне, так сказать, естественным порядком.
