Рени. — Пришелец советовал бросить шар в море. Значит, его можно брать в руки и переносить с места на место.
— Я боюсь до него дотронуться, — откровенно сказал Ден.
— Я тоже, но мы поручим это Рени.
Такое предложение в глазах Дена было вполне естественным. Если существует какая-то опасность, то пусть ей подвергнется раб. Ден не мог знать, что, говоря это, Геза только выполняет просьбу самого Рени.
— А если шар здесь не загорится?
— Вот это и интересно проверить, — снова повторил Геза слова Рени. — Но я не думаю, что шар может гореть только над столом. В тайнике стола нет, и ты сам рассказывал, что там горит такой же шар.
— Когда же мы это сделаем?
— Перед самым празднеством. Можно было бы поступить еще лучше: внести шар при всех. Но это будет нелепо, если он не загорится.
— Мы можем проверить заранее, — сказал Ден, воодушевленный выдумкой Гезы.
Если затея увенчается успехом, вся страна будет поражена. Потрясающее впечатление не развеется никогда! Такие вещи не забываются.
— Позови Рени!
Рени тотчас же явился. Низко поклонившись, он замер в ожидании, готовый исполнить любое приказание. И, хотя он отлично знал, зачем его позвали, догадаться об этом по его лицу было невозможно.
Ден заранее удалил всех рабов. В зале никого не было.
— Рени, — сказал Геза, — поднимись в семигранную комнату и принеси сюда шар.
— Черный шар?! — Рени прекрасно разыгрывал безграничное удивление.
Потом, словно спохватившись, он почтительно поклонился обоим братьям и направился к двери.
Потянулись минуты напряженного ожидания.
Геза волновался, вероятно, гораздо сильнее Дена. Что ни говори, а таинственный шар пришельцев вызывал невольный страх не только в народе, но и в нем. Геза ни за что на свете не хотел подвергать Рени какой бы то ни было опасности. Ведь до сих пор никто никогда не дотрагивался до шара. И хотя он сам только что убеждал Дена в том, что шар можно не только трогать, но и переносить, полной уверенности в этом у него не было. Но Рени сам просил произвести этот рискованный опыт и поручить исполнение именно ему.
Что касается Дена, то его беспокоил только результат опыта.
Ждать пришлось довольно долго, Рени почему-то медлил. Геза начал уже серьезно тревожиться.
Наконец послышались шаги и на пороге появилась бронзово-красная фигура молодого раба. В его руках был черный шар.
Геза облегченно вздохнул.
Твердыми шагами, внешне совершенно спокойно, Рени вышел на середину комнаты, ступил на скамью, с нее на стол и, вытянув руки, поднял шар над головой.
Это была ошибка, Рени «не мог знать», что задумали Ден и Геза, зачем они велели ему принести шар. Стоило Дену обратить внимание на эту странность — и он сразу понял бы всю разыгранную комедию. Но, к счастью, Дену было сейчас не до размышлений.
— Приказывай, господин, — сказал Рени.
Геза понял, что осторожный Рени хочет, чтобы ответственность за то, что могло сейчас произойти, легла на самого Дена. Кто знает, вдруг шар не повиснет в воздухе, а упадет и разобьется. На Рени мог тогда обрушиться безрассудный гнев Дена.
Верховный жрец молчал, очевидно не решаясь произнести слова, которых ждал Рени.
— Надо довести до конца, — сказал Геза.
— Отпусти шар! — приказал Ден.
Рени отнял руки и быстро соскочил на пол.
Шар не упал!
Он висел над столом, ни к чему не прикрепленный, таинственный, непонятный, одним только неестественным своим положением вызывая чувство непреодолимого страха.
И все трое смотрели на шар со страхом, даже Ден, который видел его каждый день. Рени не мог поверить, что именно он осмелился взять в руки этот шар и принести его сюда. Собственная смелость удивляла его.
— Наши гости разбегутся, — сказал Геза.
— Они никогда не осмелятся это сделать, — ответил Ден. — Но шар не светит.
Он совсем забыл, что сотни раз входил в семигранную комнату и каждый раз заставал шар не светившимся. Он вспыхивал после его прихода.
И действительно, едва он успел произнести эти слова, шар вспыхнул.
Над столом повисло маленькое солнце. Огромный зал, с двумя рядами столбов, поддерживавших потолок, осветился так ярко, как не был освещен со дня своей постройки. Самые отдаленные углы оказались залитыми ослепительным белым светом.
— Этого не видел никто и никогда, — прошептал Ден. — Благодарю тебя, Геза!
Рени незаметно улыбнулся. Если бы гордый жрец мог знать, что он благодарит не Гезу, а своего раба!
— Теперь надо отнести его обратно, — сказал Геза. — Но сперва он должен погаснуть.
— Он всегда гаснет сам, но как это сделать, я не знаю.
Рени приблизился:
— Разреши мне сказать.
— Говори!
— Позволь мне снова взять его в руки, мои господин.
— Ты обожжешься! — воскликнул Геза.
— Я думаю, он потухнет, — скромно ответил Рени.
— Вот как, — заметил Ден, — ты, оказывается, умеешь думать.
Рени молчал, ругая себя за проявленную инициативу.
Что с ним случилось сегодня? Почему он дважды забыл осторожность, давно ставшую привычкой?..
— Что ж, попробуй! — решил Ден. — Нельзя же оставить шар здесь. Ты преступно избаловал Рени, — обратился он к брату, когда Рени отошел от них. — Раб осмеливается думать! Это неслыханно!
— Я часто разговариваю с Рени. — Геза тоже понял допущенную Рени оплошность и старался исправить ее. — Я сам приказал ему думать, когда он говорит со мной. Сейчас он обращался ко мне. Он выполняет мой приказ.
Ден ограничился тем, что пожал плечами.
Предположение Рени оправдалось раньше, чем он сам думал. Он не успел не только дотронуться до шара, но даже поднять руки. Шар погас, как только он поднялся на стол.
«Похоже, что шар слышит мысли человека», — с невольным страхом подумал Рени.
Он осторожно дотронулся до поверхности шара. Она была холодной, будто не от нее только что исходил яркий свет.
«Все, что светит, одновременно и греет, — думал Рени, неся шар обратно в семигранную комнату. — Ручки светилен сильно нагреваются. Солнце греет. Почему же шар ведет себя иначе? Видимо, это не свет, а что-то другое. Но что?»
Успех празднества был обеспечен, — люди убедятся в могуществе верховного жреца. Ден был в восторге.
— Напрасно я велел приготовить факелы и светильники в саду, — говорил он. — Этот шар заменит собой всё.
— Они не помешают, — возражал Геза. — Не будем же мы выносить его в сад.
— Это было бы еще поразительнее.
— Согласен с тобой. Но нельзя же оставлять пиршественный стол в темноте, чтобы осветить сад.
Они долго и тщательно обсуждали церемониал появления шара. Внесет его Геза. Все должны думать,
