Да нет, ерунда, – тут же успокоил он себя. – Судя по всему, она тут не первый год стоит. Скорее, это какая- то хитрость конструкции. Ох, чтоб тебя! И впрямь шатает!» В довершение всего зарядил дождь; мокрые головки болтов стали предательски скользкими.
Путешественник потерял счет времени; к счастью, особые свойства его организма не позволяли усталости взять верх над натруженными мускулами. Вот он в очередной раз подтянулся… И вдруг сообразил, что упирается во что-то головой. Иннот перевёл дыхание и осмотрелся. Он как будто оказался под шляпкой исполинского стального гриба – десятки дырчатых балок поддерживали её снизу, словно споровые пластинки, расходясь по радиусам от центральной части. Изо всех сил цепляясь руками за скользкое железо, болтая в воздухе ногами, он добрался до края площадки, повисел там несколько секунд, собираясь с силами, и, нащупав рукой стойку поручня, заполз наверх. Словно дождавшись этого момента, дождь припустил вовсю. Иннот ухмыльнулся возникшей ассоциации – он как будто попал на исполинскую сковородку. Кругом шипело и клокотало, серебряная пена кипела и рушилась с края в пустоту. В десятке шагов впереди колыхался под порывами ветра водяной занавес. Он задрал голову – там, в нескольких метрах, темнела ещё одна площадка, поменьше; срывающиеся с неё потоки кольцом опоясывали башню. «Буйство стихий! Мне уже доводилось видеть нечто похожее, – подумал Иннот. – Причём не так уж давно; на крышах университета… Когда я принял вызов Подметалы. Надеюсь, местные ребята окажутся малость посимпатичнее проклятого эстета – ухайдакера!»
Сутулясь и щуря глаза, мокрый как мышь путешественник прошлёпал к башне и замолотил кулаками в дверь.
– Эй, хозяева! Откройте, что ли! Вам телеграмма… – он хихикнул и замолчал, прислушиваясь.
Ничего… Иннот внимательно исследовал проход. Похоже, неведомые конструкторы башни предпочитали раздвижные двери – металлические, покрытые синей краской створки определённо не имели петель. Между ними темнела резина уплотнителя. Иннот попробовал слегка отогнуть её в сторону. Получилось! Тогда он втиснул кончики пальцев как можно глубже и, кряхтя от натуги, раздвинул створки на несколько сантиметров. В образовавшуюся щель удалось вставить ступню, а минутой позже мокрый и взъерошенный путник очутился, наконец, внутри.
Выложенный светло-серым пластиком коридор был пуст. Иннот уселся у двери и стал, ругаясь сквозь зубы, распутывать шнурки кед. Вокруг потихоньку собиралась лужа. В таком виде его и застал один из обитателей, молодой паренёк в тёмно-синих, боксёрского образца трусах и белой куртке-кимоно. Он с безмятежным лицом вывернул из-за угла – и застыл, словно поражённый громом. Иннот, успевший надеть один кед, дружелюбно ему улыбнулся и помахал рукой.
– Это самое… Ты кто такой?!! – вне себя от удивления воскликнул паренёк; а затем, будто вспомнив о чём-то, сощурился и звучно втянул ноздрями воздух.
– Куки из племени куки, – представился Иннот, воспользовавшись своим любимым псевдонимом. – Я каюкер, охотник на монстров… А что это за место, уважаемый?
Уважаемый, не отвечая, слегка расставил ноги и затянул, словно кот: «Ё-о-о-о-о-о-о-о-о-о!» – всё громче и громче.
– Э! Э! Ты чего? – опасливо спросил Иннот и на всякий случай поднялся на ноги.
– Грохмант атакует! – завопил паренёк и бросился на незваного гостя.
– Грохмант отдыхает, – покачал головой Иннот и выбросил вперёд ладонь, сопровождая движение коротким электрическим импульсом; не настолько сильным, чтобы отправить на тот свет, но достаточным, чтобы отбить охоту к подобным эскападам, по крайней мере, на ближайшие полчаса.
Паренёк взбрыкнул ногами и успокоился. Каюкер тяжело вздохнул и натянул второй кед. «Нечего сказать, хорошенькое начало!» – мрачно подумал он и осмотрелся. Спрятать сей организм
– Есть такая штука – лифт называется, – ворчал Иннот, спускаясь. – Эх, мудрецы! Эдакую домину отгрохали, а на подъёмник вас не хватило…
«Стоп, – внезапно сказал он себе. – Я что, собственно, хочу – пожрать или поговорить с самым главным? На кой мне кухня?» Иннот резко остановился и повернул в обратном направлении.
– Начальство – оно где повыше любит! – бормотал он себе под нос. – Ставлю своё банджо против резиновых подштанников Подметалы, что это так!
Преодолев с десяток пролётов, каюкер смело шагнул в дверь – и нос к носу столкнулся с тремя аборигенами. Эти выглядели постарше «атакующего грохманта» и одеты были по-другому: в иссиня-серые кимоно и широкие чёрные штаны до лодыжек.
– Что за дела?! – озадаченно сказал один; по акценту Иннот определил, что он откуда-то с юга. – Прозелит, почему не в форме?! Что, совсем страх потерял? А ну, стоять!
– Старший послал, – буркнул Иннот, делая попытку улизнуть.
– Какой еще старший?! Ты кто такой вообще?! Стоять, я тебе сказал!!!
Иннот вздохнул. История, похоже, повторялась.
– Ты где эти тряпки взял?! – очень тихо спросил вдруг его товарищ. – При вступлении в монастырь старые одежды сжигают!
«Ну вот, сообразили, что я чужой…» – успел подумать каюкер. Один из серо-синих как-то по-особому шевельнул шеей, а спустя мгновение все трое набросились на Иннота. Один атаковал в лоб, двое других подпрыгнули, оттолкнулись ногами от стены и налетели с боков. Замелькали кулаки. Иннот присел, уклоняясь от удара, и тут же очень чувствительно получил под рёбра и по лодыжке. Причин миндальничать становилось всё меньше, и в дело вновь пошло электричество. Каюкер успокоил двоих нападавших; третий, почуяв неладное, отскочил было, но запнулся за ногу своего товарища – и Иннот достал его коротким резким ударом: пяткой в солнечное сплетение. Убегать, однако, было поздно: привлечённые шумом, в коридоре стали появляться люди.
«Похоже, эти, в синеньких кимоно, дерутся куда лучше тех, беленьких», – решил каюкер и осторожно
