действительности. Мой отец никогда не занимался такими делами. Мне пора идти, Вилли, я опаздываю на самолет. Пожалуйста, верь мне! Мой отец виновен в этом не более, чем кто-либо другой.
– Я сказала то, что думаю, – холодно произнесла Вилли и повернула ключ в замке магазина. Она вошла внутрь и захлопнула дверь перед самым носом Джедда.
ГЛАВА 4
Скрываясь от палящего солнца под полосатым зонтом, Вилли потягивала лимонад и наблюдала за Джинни, которой очень шел костюм с рисунком под леопарда и в тон ему ободок на голове. Комплектов этого стиля было много в 'Серебряном экране'. Улыбаясь и обмениваясь приветствиями со знакомыми, Джинни переходила от одного столика к другому, чувствуя себя в клубе как рыба в воде.
Было приятно наблюдать за мамой в новой для нее роли модельера и бизнесмена. Хотя прошло немного времени, но она смогла добиться такого успеха на новом поприще и популярности, какая даже не снилась многим шикарным и хорошо одетым дамам Палм-Спрингс. Даже те, кто никогда не носил ничего такого, что можно было бы назвать оригинальным или экстравагантным, считали своим долгом приобрести что-нибудь в 'Серебряном экране'.
'Следите за 'Серебряным экраном'. Эта фраза стала регулярно появляться в местных газетах, а название магазина не сходило с уст модниц.
Одна из моделей Джинни – костюмы для женщин, которым за сорок, из черного габардина с высокими плечами и воротником из чернобурой лисицы, распродалась в один момент, несмотря на угрожающую цифру на ценнике – 1200 долларов.
Готовясь открыть магазин, Джинни планировала нанять полдюжины местных портных для воплощения своих идей. Но уже через месяц после открытия магазина она была вынуждена заключить контракт с небольшой фабрикой в Лос-Анджелесе для того, чтобы удовлетворить спрос на свою продукцию.
Вилли была счастлива, следя за маминым успехом. Первый раз в жизни Джинни делала карьеру, а не занималась какой-нибудь конкретной и рутинной работой. У нее был муж, который души в ней не чаял и во всем помогал. И Вилли чувствовала, что в жизни матери для нее остается все меньше и меньше места.
Уже через неделю после начала каникул Вилли поняла, что ее приезд домой был ошибкой. Лучше бы она посещала летнюю школу или занималась сама по европейской программе. Но сейчас уже поздно было что-либо менять, не обидев Джинни. Она с таким энтузиазмом убеждала Вилли провести каникулы дома, чтобы помочь ей с магазином и, вообще, отдохнуть и расслабиться.
Бывая в клубе, они часто заходили на кухню поболтать с Лаурой. Вилли всегда чувствовала какую-то вину, встречаясь с ней. Лаура так и не смогла до конца оправиться после смерти Вебба. Она очень изменилась, исчезли в ее взгляде живость и радость. Она стала жить уединенно, и стена отчужденности между ними становилась все выше и выше.
Но не только Лаура беспокоила Вилли. Сэм всегда пытался устроить так, чтобы Джедд был подальше от нее. Прошлым летом он отослал его на летнюю работу в Монтана. Джедд никогда не смел ослушаться своего отца. Вилли давно решила, что с ним все покончено, но не могла запретить себе думать о нем. Вот и сейчас его не было в городе. Вскоре после памятного разговора с ним она получила письмо, из которого узнала, что это лето он решил посвятить изучению их семейного бизнеса, начав с самых азов. Он работает в торговом центре, принадлежащем компании Фонтана. 'Папа говорит, что я достаточно долго бездельничал, и пришло время заняться настоящим делом. Он считает, что, работая здесь, я наберусь полезных знаний и опыта'. Письмо заканчивалось словами: 'Ужасно боюсь потерять тебя'.
Прочтя письмо, Вилли разорвала его и выбросила. Но, как бы она ни противилась тому, Джедд продолжал занимать ее мысли и сердце.
Сидя под зонтиком и обдумывая, чем бы заняться в оставшиеся дни каникул, она вдруг услышала свое имя, произнесенное по громкоговорителю.
– Мисс Вилли Делайе, подойдите, пожалуйста, к телефону в баре...
'Кто бы это мог быть?' – подумала Вилли, быстрыми шагами направляясь к бару. Она не ждала звонка и шла в бар просто из любопытства. Подняв трубку, она услышала знакомый ликующий голос.
– Слава богу! Я нашла тебя. Я бы сошла с ума, если бы не отыскала тебя.
– Шерил! – обрадовалась Вилли. – Где ты?
– Я у Малколма. И жду тебя на ленч. Ты просто обязана прийти.
– Конечно же, я приду. Когда ты приехала? Почему ты не сообщила мне, что ты в Палм-Спрингс?
– Вопросы потом. Обещаю, что на все ты получишь ответ. Пока. – Все еще продолжая улыбаться, Вилли положила трубку. Ее очень обрадовал звонок Шерил, ведь, если не считать нескольких телефонных разговоров, они не общались целую вечность. После окончания колледжа Шерил продолжала учиться. На вопрос Вилли, будет ли она заниматься и летом, Шерил тогда ответила: – Нет, подружка. У меня на лето более интересные планы.
Вилли быстро направилась к своему автомобилю, горя от нетерпения побыстрее увидеться со своей лучшей подругой и узнать, как ей жилось все это время.
Вилли припарковала машину на тщательно подметенной круглой площадке перед виллой Малколма, построенной в голливудском стиле. Посмотрев на роскошный дом, она подумала, что он никогда ни для кого не был счастливым.
Ничто не говорило здесь о том, что Малколм когда-либо имел семью. Кино (он никогда не употреблял слово 'кинематограф') занимало всю его жизнь. Оно принесло ему успех. В его сердце не было места для Шерил. Зная это, Шерил всегда чувствовала себя несчастной. Вилли очень удивилась, когда Шерил пригласила ее сюда. Раньше подруга старалась как можно реже бывать дома и встречаться с ней где- нибудь в другом месте.
Вилли позвонила в дверь особняка, приготовившись услышать бодрое 'входи'. Двери открылись, и Шерил бросилась в ее объятия.
– Вилли, дорогая, как я рада тебя видеть!
– Я не узнаю тебя, – сказала Вилли, отступая на шаг и удивленно поднимая брови. Она не могла поверить своим глазам. – Шерил! Ты ли это? Как ты похудела! Господи! Ты стала похожа на стручок фасоли. – Впервые она заметила, как Шерил похожа на свою мать. – Ты так красива! – воскликнула Вилли с
