поддерживаю таких людей, как ваш отец, потому что они не согласны с подобными высказываниями и тем самым автоматически становятся моими союзниками. Видите ли, мисс Уайлер, я работаю во имя новой американской революции, той, которая гарантирует право говорить, читать и делать в собственных спальнях все, что пожелают мужчины и женщины. Рэнделл Уайлер, по-видимому, согласен со мной, и я был бы рад услышать, что и вы тоже…
Он глядел на нее бесстыдно-ясными глазами, но грязный намек вызвал желание немедленно уйти.
– Ну что ж, мистер Олмстед, было интересно…
– Подождите, – попросил он, схватив ее за руку и притягивая ближе. – Вы еще не выслушали, что я хотел предложить.
– Разве? – бросила она с неприкрытым негодованием и вырвала руку. – Вряд ли мне захочется это слушать.
– Деловое предложение, – поспешно уточнил он. Кей остановилась.
– Вот как? Что же именно?
– Я издатель, и вы, возможно, заинтересуетесь работой в журнале.
– Какой именно? – осведомилась Кей.
– Пока мне на ум не приходит ничего определенного, но вся моя организация основана на работе с молодыми красивыми девушками – вроде вас. Не думаю, что вам будет стоить большого труда войти в курс дела – оказаться прямо в центре… событий, если именно этого вам захочется.
В его улыбке, обращенной к девушке, было нечто очаровательно-дьявольское. Ее любопытство было возбуждено.
– Мистер Олмстед, собственно говоря…
– Пожалуйста, – перебил он, – просто Орин.
– Орин, – начала Кей, но в этот момент рядом появился Тони Бэнкс.
– Прости, Орин, – сказал он, чуть задыхаясь и крепко ухватившись за локоть девушки, – но так много гостей хотят познакомиться с Кей. Не могу позволить тебе присвоить ее на целую ночь.
– Конечно, нет. Доброй ночи, Кей. Подумайте о моем предложении.
И, не успела девушка что-то сказать, Тони потащил ее в другой конец комнаты.
– Тони, что за спешка? – удивилась она. – Ты торопишься так, будто здесь сейчас бомба взорвется.
– Что-то вроде, – кивнул Бэнкс. – Иначе почему бы я подошел? Нехорошо, если люди подумают, будто ты в дружеских отношениях с Орином Олмстедом. И кстати, что это за предложение?
– Какая-то работа, вот и все. Я хотела узнать подробнее, да вы помешали. Он сказал, что я могу быть в центре событий, если захочу.
Тони громко фыркнул:
– Центр! Если пожелаешь? О, Кей, вот это да! Девушка остановилась, изумлено глядя на Бэнкса.
– В чем дело? Кто этот Орин Олмстед, Тони? Бэнкс раскрыл рот. Потом решительно двинулся дальше, волоча за собой Кей.
– Неужели не знаешь? Прожила в Чикаго целый год и не слышала о нем?
Кей покачала головой.
– Тогда, может, знаешь такой журнал – «Томкэт»?[21]
Кей уставилась на Тони.
Кто же не слышал о «Томкэт», первом и самом известном из иллюстрированных ежемесячников, редактор которого сумел произвести впечатление на читателей фотографиями обнаженных женщин, сделав при этом журналу репутацию едва ли не респектабельного издания? В каждом выпуске печатался легко вынимаемый разворот с ярким снимком очередной красавицы, известной как «Кошечка месяца для «Томкэт». Кей видела стопки экземпляров журнала, свободно продававшиеся на лотках по всему городу. Вспомнив о предложении Орина Олмстеда поместить ее «прямо в центр событий», Кей залилась краской. Но все же Орин ничуть не был ни груб, ни назойлив. Возможно, она просто не так его поняла?
– Он мне показался вовсе не таким уж плохим парнем, Тони, – сказала Кей. – Может, просто предлагал работу в издательстве?
Они подошли к алькову в боковой стене зала. Тони остановился и покачал головой.
– Слушай, Кей, я не говорю, что Олмстед плохой человек. Он, несомненно, на много голов выше этих слизняков-торговцев порнографией, печатающих снимки голых девочек. Он превратил журнал в корпорацию с тиражом свыше ста миллионов экземпляров в год, и я рад получать от него чеки на кругленькую сумму, которые он дает из симпатии к нашей политической программе. Но не обманывай себя. Олмстед разбогател на сексе. Секс занимает основную часть его политики, секс, да еще его зависимость от свободы печати. Готов поставить денежки, которые получу в день выборов, что именно о сексе он думает, когда глядит на тебя. Как всякий издатель, он постоянно ищет новые способы ПОДНЯТЬ тираж. Насколько я знаю, он одержим безумной идеей сделать большую статью о дочерях кандидатов, с их фотографиями, в чем мать родила, и поместить тебя на развороте, а девиц Кеннеди на заднем плане.
– Тони, ты просто смешон, – улыбнулась Кей. – Орин вряд ли захочет поставить в неловкое положение депутата, которому оказывает поддержку.
Тони покачал головой.
– Не уверен, что Олмстед умеет вовремя остановиться. У него свои понятия о том, что допустимо, а что – нет. Может, поэтому ему до сих пор удавалось отодвигать границы дозволенного. Но, прав я или нет, не лезь на рожон, хорошо? Не звони ему и, ради Бога, не принимай никаких приглашений посетить «Элли».[22]
