Отсутствие кокетства и ее занятость бизнесом ответили на оба вопроса Ли. Разговор о рекламе указывал на то, что он видел ее не на котильоне для дебютанток. Но кем была она? Каким бы ни был ответ, он ясно чувствовал, что общество Франчески Спаулдинг не доставит ему никакого удовольствия. Однако сделка есть сделка, и ради дела благотворительности Он должен был позаботиться, чтобы она не пожалела об отданных деньгах.
– В какой вечер вам удобней, чтобы мы отправились куда-нибудь? – поинтересовался он. – И есть ли место, куда вам особенно хотелось бы пойти?
– Я дам вам знать после того, как мой пресс-агент договорится об освещении в печати. А с вашей стороны не возникнет проблем с занятостью?
– Совершенно не возникнет, – ответил Ли, думая о том, что чем скорей Франческа Спаулдинг позвонит, тем скорей он сможет отделаться от обязательств перед приютом. – Когда бы вы ни были готовы, просто позвоните по моему личному телефону. – Он вручил ей свою визитную карточку, извинился и торопливо потряс руку Франческе Спаулдинг. В конце концов это был бизнес, а не удовольствие.
Субботним вечером Ли Стоун отправился на свидание с Франческой Спаулдинг в лимузине компании. Обычно он ездил на старом «корветте», но как-то не мог представить себе, чтобы стройная, как статуэтка, Франческа с комфортом устроилась сама и поместила свое пышное убранство на одноместном сиденье. Маленькое расследование – ничего больше, на самом деле просто Ли спросил свою секретаршу, не знакомо ли ей имя Спаулдинг, – и оказалось, что Франческа работала моделью на контракте для Эме Майнер, косметической фирмы. На Ли произвело впечатление главным образом то обстоятельство, что «Майнер» продала губной помады и лака для ногтей столько, что фирма оказалась на несколько уровней выше «Стоун электроникс» в каталоге «Фортуна 500».
Ровно в семь часов его автомобиль остановился у входа в башню из стекла, возвышавшуюся над Ист- Ривер, где жила Франческа. Шофер открыл дверь перед Ли, и он вошел в холл, где привратник спросил его имя и позвонил наверх.
После того как о его прибытии было извещено, он ожидал, что его пригласят наверх – по крайней мере, для того, чтобы он выполнил свои джентльменские обязанности – сопроводил леди от ее дверей и помог надеть пальто. За 3200 долларов он был готов расстараться.
Однако привратник сказал:
– Мисс Спаулдинг скоро спустится.
«Скоро» растянулось на двадцать минут, в течение которых Ли сидел в лимузине, а раздражение его нарастало до такой степени, что он уже был готов приказать водителю везти его домой. Благотворительность имела свои пределы. И как раз тогда, когда Ли их достиг, Франческа величаво вышла из подъезда – ее выход невозможно было пропустить, поскольку она набросила шиншилловую шубку на нечто облегающее, с низким декольте и из белого шелка, с плиссированной юбкой до пят.
Ли выскочил, чтобы ее встретить. Несмотря на недовольство, он невольно одарил ее восхищенным взглядом. Она тоже замерла на миг, оценивая его внешность – темно-серый костюм от Севиля Роу, брусничный галстук, английские ботинки ручной работы.
Прежде чем кто-то из них успел вымолвить слово, сверкнула вспышка. И теперь Ли заметил молодого человека с несколькими фотоаппаратами, свисающими с шеи, который вышел вслед за Франческой из здания.
– Пошли, – сказал Ли, быстро потянув Франческу к машине. – Сбежим от этого типа.
Она выдернула руку.
– Но ведь это Бак Лансинг, – сказала она, – мой личный фотограф. Я велела ему сделать это для предания гласности. Бак поедет с нами.
И, не дожидаясь согласия Ли, она и фотограф уселись на заднее сиденье автомобиля.
Ли задержался на тротуаре. Его не обрадовали ни перспектива видеть свое изображение по всему городу, ни приятель Франчески. И это определенно не входило в условия их соглашения. Он прикидывал, не послать ли их вдвоем в ресторан в этой машине, а сам он возьмет такси и поедет домой. Да и в госпиталь он мог послать свой собственный чек на 3200 долларов; эта сумма показалась ему внезапно незначительной, коли речь шла о том, чтобы выпутаться из этой ситуации.
– Ох, да поехали. Франческа подтолкнула его к открытой дверце. – Это просто на всякий случай, понятно? Садитесь, Стоун, и не будьте таким нелепым, старомодным букой-бякой.
Это помогло. Ему неоднократно говорили разные женщины, в основном бывшие любовницы, что у него есть склонность принимать себя слишком всерьез. Он тоже сел сзади, не обращая внимания на то, что фотограф оказался зажатым между ним и Франческой.
В «Ле Сирк», где он заказал столик, Ли послушно позировал для дюжины фотоснимков и великодушно изменил заказ: вместо двухместного – трехместный стол. Вообще-то, общество Бака Лансинга начинало радовать его все больше, чего не скажешь о Франческе. Ведь фотограф не делал какую-то там легкомысленную работу в области моды, а был в свое время во Вьетнаме и обслуживал Белый дом при Джонсоне. Они обменивались разными историями, в то время как Франческа сидела молча, полностью занятая едой.
Было всего лишь начало одиннадцатого, когда они вышли из ресторана. Сидя в машине, Ли спросил, памятуя, что должен угождать ей в этот вечер:
– Что теперь? Не хотите ли потанцевать? Франческа одобрительно улыбнулась, словно Ли наконец попал в точку и угадал главную цель этого дорогого вечера.
– Да, – ответила она. – Но на этот раз я выбираю место, сама.
Она наклонилась вперед и, когда водитель отодвинул стеклянную перегородку, произнесла что-то так тихо, что Ли не смог расслышать, куда она велела ехать.
Ли подозрительно оглядел темную улицу, когда машина остановилась перед темным зданием, похожим на фабричное.
– Что это такое?
– Забегаловка, – ответила Франческа.
