другое. Мужики становились обузой, таща из семьи последний мешок пшеницы, чтобы поменять на самогон. Глава семейства, оставшись без работы, пытался наниматься в сторожа, в сучкорубы к тем, кто удачно покупал право на рубку подгорелого леса. Крошечную зарплату пропивал с расстройства, так как жена приносила с базара немного, но больше. Запив на неделю, замерзал где-нибудь или умирал, отравившись ядовитым водочным суррогатом. Нужна была стабильность, а её не было.
Ветровы не испугались нагрянувшей разрухи. Натуральное хозяйство могло быть временным, могло и затянуться на долгие годы. До пенсии оставалось не так уж и много лет, а прежние льготы постепенно «обшелушивали» с сельской интеллигенции, сидящие в креслах у рулей. Жить стало жутко весело.
Ветровы продавали молоко, масло, творог. Иван выкопал овощехранилище, в котором зимовала не только капуста нескольких сортов, но и редька, свёкла, тыквы, кабачки. Что-то ели сами, чем-то делились с поросятами и кроликами. Научился Иван делать вина из яблочек-полукультурок, смородины и малины. А что не успевал выпить с соседями, то попробовал выгонять через простейший перегонный аппарат. Солому, дрова, уголь нужно купить и привезти. Жидкая валюта на деревне не обесценивалась. Для собственного употребления Иван выгонял такую жидкость, которая тянула на восемьдесят градусов согласно показаниям спиртомера. Конечно, он разводил свой продукт до сорока, используя старое варенье или кипяченую воду. Водку производили из импортной дряни, которую нужно было применять совсем не в пищевой промышленности, но в погоне за барышами, это ничего не значило. Поэтому люди перестали покупать спиртное в магазинах, боясь нарваться на «палёнку». Такое имя получили суррогаты. Иван не страдал от отсутствия хорошей водки, но расплачивался с теми, кто оказывал услуги прозрачной жидкостью высокого качества и крепости. За это его уважали и всегда шли, как говорится, навстречу.
Иван крутил ручку сепаратора, Нина готовила творог для сыра. Дети приедут помогать, нужно отправить их в город по полной выкладке. В погребе отобраны банки с мёдом, крольчиной тушенкой, солёным и копченым салом, свежим вареньем, маринованными грибами и разными салатами. Дети выросли. Недалек тот день, когда приедут и скажут вот моя невеста или муж. Свадьбу надо изобретать. Где-то искать, занимать деньги на необходимые атрибуты. Нина понемножку откладывала в запас деньги. А Иван при каждом удобном случае покупал гвозди, топоры, фляги под мёд, хотя пасека. Покупал электромоторы к стиральной машине, к пылесосу, запасные части к старым «Жигулям». Не сломается у меня, понадобится соседу. «Деньги копить нельзя», – говорил жене, а она его не слушала, откладывая понемногу, а потом обменивая на новые купюры. Деньги теряли свои мускулы, но это её не трогало. Слово инфляция она недолюбливала, но не боялась. По деревне поползли слухи, что вот-вот наступит финансовый крах. Деньги упадут в цене, покупательская способность дойдёт до последнего предела.
– Папу видела во сне, – сказала Нина. – Надо бы на могилку съездить.
– Что мешает? Поедем. Растрясём твою кубышку. Пока её не накрыл девятый вал.
– Бабы зря не станут говорить.
– Картошку выкопаем и поедем. Дети дома за хозяйством последят. Уже взрослые ребята. Денег много накопила? Надо было соковыжималку взять или пару пылесосов. На свадьбу подарки,
– Да вот, как телёнок привыкнет к Вере. Как корова станет молоко отдавать. Правильно ли станут продавать.
– Когда не разводят молоко или сметану, значит – правильно торгуют.
Через два дня Ветровы купили в Рубцовске билеты на поезд.
Обходительная проводница предлагала своим пассажирам отличный чай и шоколад чужого изготовления, но никто ничего не покупал и не заказывал. Ветровы устроились на своих полках основательно, сразу же развернули постели, предполагая, что простыни, как обычно, влажные, но ошиблись. Комплекты были новыми и почти шелестели от остатков крахмала, хотя вагон обычный спальным. Стоимость оказалась уже не рубль, как это было многие годы. Рубль когда-то равнялся доллару, а поговаривали, что после реформы стоил семьдесят центов. В студенчестве редко позволяли себе такую роскошь, как постельное бельё, но иногда, оказавшись в плацкартном вагоне, брали один комплект на двоих.
Они могли бы получить распределение в городские школы, но попросились в глубинку. Иван был директором, завхозом, истопником в ветхой школе. По понятиям некоторых коллег Ветровы слыли глупыми и недалёкими. У них подрастали дети. Они жили в тесном саманном домике, стоявшем на школьном дворе. Многие однокурсники, отработав положенное, упорхнули в города, счастливо и выгодно женились или вышли замуж, трудились на благо родины в аппаратах и солидных организациях. Ветровы не вступали в партию, которая не только чуткий рулевой, но и цементирующая сила, делающая народ и её родную – едиными. Некоторые коллеги из глубинки рвались в райцентр, становясь для этого разными лекторами экономических, комсомольских и других сетей. Нужно показать себя, зарекомендовать не, сколько инициативным и творческим работником, а дисциплинированным и послушным, чтобы войти сначала в резерв, а уж потом стать инструктором райкома партии, возглавить профсоюз или получить креслице в районо.
Ветровы никуда не рвались. Они уважали своих учеников, прививали черты честных и благородных граждан, которые любят и берегут природу, а значит, родину, свой колхоз, своих родителей. Инспектирующие заметили, что директор редко чего просит для оборудования или ремонта здания школы. Удивлялись, узнав, что Иван с подростками перекрыли крышу, заменили рамы, поставили с родителями здание на новый фундамент, удалив сгнившие венцы брёвен.
Председатель колхоза, отказывавший сначала в помощи в подвозке топлива, выделении средств на краску, был крайне озабочен, тем, что директор перестал ходить на его заседания. «Что ты ничего не клянчишь? Предшественники приходили, кланялись. Я им давал краску, стекло и топливо завозил. Снабжал мяском и зерноотходами. Сильно гордый. Вот вызовут на комиссию, нам достанется, а особенно тебе, как директору. …Почему же? Уже отремонтировали? На новый фундамент? Кто тебе цемент дал?» Ветров рассказал, что краску купил на собственные средства, цемент привёз однокурсник, ставший начальником строительного треста, приезжавший поохотиться. «Школа вам, дорогой председатель, приносит условную прибыль, а кланяюсь я только на уроках физкультуры. Свои проблемы не перекладываю на других», – сказал весело Иван.
– Уголь что не просишь, за овощами, сеном не обращаешься?
– Сено кошу сам, уголь привезли, дрова с ребятами в бору собрали, а заодно и мусор закопали, который вываливают односельчане, не стыдясь своих детей. …Овощи выращиваем на участке, закладываем агрономические опыты по капусте, по картофелю. Помогает нам главный агроном. У нас живой уголок, а кролики и поедают сорняки. Диетическим мясом дети обеспечены. Это не эксплуатация детского труда. Производственная бригада учится пахать и сеять, пропалывать и деньги считать. У каждого трудовая книжка, в которой учитывается сделанное, начисляется зарплата. Да, мы продаём картофель, другие овощи. Арбузы и дыни дети могут брать домой, но всё записывается. Наши юные пчеловоды победили на многих конкурсах. Вы чем-то их наградили? А с удовольствием водите экскурсии из края. Вы обещали туристические путёвки за ударный труд на обрезке свёклы, лука-севка. До сих пор ничего нет. …Мы ездили, но только на свои деньги, которые получили за выращенные овощи, за породистых кроликов, за мёд.
Председатель стал рассказывать о проблемах с запасными частями, со строительными материалами.
– Ведь строятся дома и для них, – загорячился он. – А почему ты не жалуешься на меня?
– Не научен кляузничать. Пока есть силы и смекалка, ничего просить не стану, и не буду беспокоить. У педколлектива есть возможности содержать школу и себя самостоятельно. Дети учатся работать и получают за труд. Вы же забываете это делать. Поэтому они не спешат идти на прополку колхозной свёклы. А куда им деваться, ведь вы поделили свёкольные рядки между колхозниками, обещая сахар. У нас своя плантация. Дети знают, никто их не обманет. Производственная бригада всё делает коллегиально, но не без помощи родителей. Растут экономисты, агрономы, зоотехники, механизаторы, хотя обещанного трактора так и не увидели, а вот автомобиль нам дали, как приз, инвентарь собираем из утиля, который вы сдаёте, выполняя план.
О Ветровых в прессе писали много и разное. Приезжали из других районов за опытом. Удивлялись, восхищались. Председатель стал давать технику, построил для директора школы и его семьи квартиру, когда узнал, что его хотят забрать в край, чтобы опыт внедрял в каждой школе. Председатель понял выгодность сотрудничества. Недалеко от новой школы был заложен большой сад с ягодниками и плодовыми деревьями.
