Ника Элиота будто окатили холодной водой с головы до ног.
– Ладно, ладно, Дэвайна, – пробормотал он ошеломленно. – Расслабься…
– Один – ноль в пользу леди, – прошептал Поль Сейлер, и в глазах его мелькнула тень улыбки.
Тэффи с негодованием повернулась к нему.
– Мы не на футбольном матче, мистер Сейлер!
– Но я не сказал ничего дурного, мадемуазель.
Она чувствовала, что он смеется над ней, но почему-то не обижалась. В глубине души она была рада показать ему, какой спокойной и уверенной может быть, когда не сбита с толку… не важно, чем. Она снова обратилась к долговязому парню, которого вопреки собственным словам уже называла про себя Ником.
– Так вот, насчет вечеринки, мистер Элиот. Не могли бы вы слегка приглушить звук?
– Или мы могли бы потанцевать… – С пьяной ухмылкой Ник потянулся обнять ее за талию.
Тэффи бросила на него взгляд, каким Медуза Горгона превращала в камень свои жертвы. Когда стало понятно, что это не помогает, она положила ключ на подоконник, чтобы на всякий случай освободить обе руки, и заговорила очень медленно и внятно:
– Сейчас же уберите руки.
– Ну давай, лапочка, один танец…
– Она не будет танцевать! – В мгновение ока объятия Ника разжались, и он отпрянул. Подняв юнца за воротник рубашки, как котенка за шкирку, Поль хорошенько встряхнул его и осведомился: – Будешь ты, в конце концов, вести себя нормально или нет? – Он не сердился, но в его голосе чувствовалась угрожающая неумолимая решимость. – Или мне придется преподать тебе урок хорошего тона?
– Кончай, Поль! – Ник попытался вырваться, но ему это не удалось. – Я только…
– Ну да, ты только приставал к девушке.
– Да ей понравилось!..
– А тебе нравится вот это? – Поль еще раз встряхнул племянника.
– Эй, осторожнее с рубашкой, она стоила кучу денег!..
– Так тебе, значит, нравится, когда с тобой грубо обращаются? – Поль тряхнул его еще раз, и драгоценная рубашка затрещала по швам. – Скажи, нравится?
– Конечно, нет, ты, паршивый…
– А-а-а, ты понял. Тогда извинись перед дамой.
Все еще придерживаемый за воротник, Ник посмотрел на Тэффи взглядом провинившегося школьника.
– Прошу прощения, лапочка… – Покосившись на Поля, он поправился: – Я хотел сказать, мисс Гриффин.
Тэффи кивнула и не смогла удержаться от улыбки. В душе она наслаждалась их потасовкой. Они ссорились без настоящей злобы, в шутку, совсем как ее братья.
– Ник, дорогой, – позвал изнутри мелодичный женский голос, – я тебя жду…
– Уже иду, Клодия! – Ник старался освободиться, стремясь вернуться обратно в квартиру. – Пусти, Поль. Я же извинился, разве нет?
Поль снисходительно отпустил его и посторонился, давая пройти. А эта Клодия, должно быть, ничего себе, подумала Тэффи, если ей повинуются по первому зову. Ну, впрочем, не совсем по первому: Ник задержался в дверях, чтобы бросить последний взгляд на темно-зеленый шелк:
– Почему бы тебе не прийти на вечеринку, ла… – (Поль Сейлер угрожающе повернулся к нему.) – Мисс Гриффин… – быстро поправился Ник и добавил с несмелой улыбкой: – По крайней мере вы позволите называть вас Дэвайна?
– Вы можете звать меня Тэффи, – расщедрилась она на радостях – ведь она вновь обрела уверенность!
– Ник! – Судя по тону, Клодия начала раздражаться. – Ты идешь или мне послать кого-нибудь за тобой?..
– Иду, иду!.. Не уходите, Тэффи. Поль, приводи ее. – И Ник исчез внутри.
– Наконец-то, – укоризненно произнесла невидимая Клодия. – А что случилось с Полем?
– Какая-то старая мегера жалуется на шум. – Ник, не стесняясь, говорил громко, так, что его было слышно на лестнице. – Ты же знаешь, как он носится со старухами…
Дальнейшие откровения были прерваны Полем, закрывшим дверь. Тэффи молча посмотрела на него, не зная, смеяться или плакать: мышкой ее, пожалуй, и можно было назвать, но старой мегерой – определенно нет.
– Это его жена?
– Жена у малыша Ника? Да, это было бы сенсацией. – Внезапно Поль заговорил более жестко: – Теперь вы видите, что происходит, когда вы разгуливаете здесь в таком виде?
– Надо полагать, это вся моя вина? – холодно спросила она.
Он пожал плечами:
