– На лестницах всегда народу как на улице, так что…
– Это ровным счетом ничего не значит. Даже если бы я ходила нагишом… – она заметила блеск в его глазах и поторопилась закончить, – все равно это не оправдывает того, кто ведет себя подобным образом.
– Именно поэтому я и привел его в чувство.
– Спасибо, хотя и не за что. Началось-то с шума, который вы устроили… – Она смущенно замолчала. – То есть я знаю теперь, что это не ваша вечеринка, но музыка-то все еще играет, и громко…
– Только до десяти. Если вы потерпите ровно… – он взглянул на часы, – тридцать пять минут, я обещаю, все закончится.
…Тэффи вдруг озарило: Ник назвал ее старой мегерой, имея в виду не возраст, а то, как она себя вела. Она повернулась к окну, надеясь, что холодный воздух освежит ее, и напоминая себе, что имеет полное право осуждать Ника и его поведение.
– Как он мог подумать, что его заигрывания могут мне понравиться?!
– Он еще научится себя вести. Ему только двадцать.
– Между прочим, мне «только» двадцать два, а я не кидаюсь на первого встречного, с которым мне хочется поразвлечься…
Тэффи запнулась. Поль сжимал губы, едва сдерживая смех.
– Рада, что мне удалось вас развеселить, – с достоинством произнесла она.
– Я только подумал…
Он не смог удержаться от откровенной улыбки. Она осветила его лицо, как солнце, проглянувшее среди облаков, и показала Тэффи то, что она до сих пор не замечала: мужественные черты, волевой подбородок, благородную линию губ, открывающих превосходные ровные зубы. Но больше всего Тэффи притягивали глаза, в которых она читала, что она ему нравится.
– У вас мало шансов на победу, если вы кинетесь на первого встречного, правда? – лукаво спросил Поль.
– Д-думаю, да. – Она отлично понимала, что он имеет в виду: при ее небольшом росте ей было бы довольно трудно осуществить такие намерения даже в отношении Ника; что же касается Поля, ему достаточно лишь слегка повести плечом… – В любом случае я и не собиралась этого делать, – поспешно сказала она.
– Поразвлечься!
Он все еще смеялся над ней. И ей все еще это нравилось. Его больше не интересовало, насколько широко распахивается ее пеньюар, хотя сейчас она стояла ближе к окну и ветер дул сильнее. Нет, он смотрел ей прямо в глаза, прямо ей в душу, пробуждая своим взглядом какую-то новую ее ипостась, о которой сама Тэффи не знала, не хотела думать, но которая всегда была с ней, ожидая его.
– Ну что ж. – Она неохотно потянулась за ключом, лежащим на подоконнике. – Я, пожалуй, лучше пойду.
– Ник пригласил вас на вечеринку, – мягко произнес Поль, – но вам вряд ли будет интересно.
– Наверное, вы правы. – Она вспомнила неуклюжего Ника и вздохнула. – Вряд ли.
– Не только из-за него. – Поль, должно быть, читал ее мысли. – Вам просто будет скучно со всеми этими пожилыми… как бы их назвать? – Он ненадолго задумался. – Акулами масс-медиа, кажется, так.
– Масс-медиа? Вы хотите сказать, они с телевидения и все такое? – Тэффи широко раскрыла глаза. – А я кого-нибудь из них знаю?
Поль пожал плечами:
– Они в основном со студий звукозаписи. Ник пытается сделать карьеру в видеобизнесе.
– Так вот чем он занимается! – Тэффи была заинтригована.
На сей раз Поль Сейлер громко расхохотался:
– Ваш интерес к его персоне привел бы Ника в восторг, но, к сожалению, он пока всего лишь студент.
– Я так и думала. На самом деле он меня ни капельки не интересует…
Вдруг у нее возник вопрос:
– А откуда у студента деньги на такую вечеринку?
– Он не слишком ограничен в средствах. К тому же это моя квартира.
– Вы предоставляете вашу квартиру для вечера, который вам настолько безразличен? – Она уставилась на него в недоумении. – Очень великодушно.
– Было бы, если бы я здесь жил. – Тень пробежала по его лицу. – В общем-то, я здесь только потому, что они попросили меня заглянуть.
– Они?.. – Вспоминая повелительный, самоуверенный голос, который заставил Ника вернуться к гостям, Тэффи машинально подбрасывала и ловила ключ, подбрасывала и ловила… – Они – это Ник и та женщина, Клодия?
Он кивнул, забавляясь:
– Вы задаете так много вопросов, мисс Гриффин. Да, и Клодия тоже…
– Ой!.. – Ключ внезапно выскользнул у Тэффи из рук. Сверкнув в сумерках тускло-золотистым светом, как какое-нибудь экзотическое насекомое, он вылетел в окно и исчез внизу. – Блин печеный! – Она
