вечером и упоминал ваше имя. Это ужасное убийство, должно быть, сильно потрясло вас, тем более что это личная потеря. Так в чем же состоят наши инструкции? Позвольте, я налью вам выпить.
Найджел достал свои записи и тщательно повторил урок.
— Понятно. Сбор комитета на квартире у Аллейна. Занятная идея! Василий должен их принять, а я должен их собрать — Янсена и трех русских, кроме Куприна, который арестован. Я должен изображать друга Куприна, представляющего его. Несколько затруднительно, но, думается, я смогу это сделать. А Куприн действительно арестован?
— Понятия не имею. А кто такой Куприн?
— Это глава организации в Лондоне. Нет сомнений, что это он прикончил Красинского. Ярд следит за братством уже два года. Ради моего друга Аллейна я тоже занимался этим и даже вкрался в доверие к их комитету.
Найджел рассказал ему об аресте Токарева.
— Как вы думаете, мистер Сумилов, мог Токарев убить моего кузена?
— Я думаю… я думаю, что это вполне возможно, — ответил Сумилов, придвигая телефон, набрал номер и стал ждать. — Возьмемся за Василия Васильевича, — пробормотал он и тут же, в трубку: — Алло, это квартира мистера Аллейна? Это слуга мистера Аллейна? А это…
Последовала отрывистая и булькающая русская речь, за ней длинная пауза, во время которой из трубки слышался тихий голос Василия. Наконец Сумилов дал отбой.
— Пока все в порядке, — сказал он. — Василий нервничает, но повинуется. Он, очевидно, боится комитета. Он сказал, что Янсен знает, где они сегодня прячутся. За комнатами в Сохо следит полиция. Он предложил мне позвонить Янсену и сказать ему, чтобы собрал остальных. От их собрания можно многого ожидать. Если Токарев сделал это, они наверняка начнут обсуждать его положение. Да, Аллейн расставил им славную ловушку.
Он заглянул в список телефонных номеров у себя на столе и снова поднял трубку. На этот раз разговор шел по-английски.
— Это вы, номер четыре? Я друг босса. Вы, верно, помните — мы встречались у него дома и в комитете. Вы, конечно, знаете, что босса взяли и доктора тоже. Я был с боссом, когда за ним пришли. Он успел шепнуть мне, что надо немедленно созвать собрание в…
Сумилов умолк, потому что с той стороны хлынул лоток жалоб и возражений. Последовала длительная беседа. Янсен, видимо, был сильно обеспокоен.
— Так приказал босс, — сказал под конец Сумилов. — Человек из Ярда благополучно уехал из Лондона. Василий это знает, и я могу лично подтвердить. Вы знаете меня, я — Сумилов. Если угодно, могу прийти и отчитаться. Это лучше делать не по телефону. Очень хорошо. Через полчаса у Василия, да. Он дал отбой.
— Все в порядке? — спросил Найджел.
— Думаю, что так, — Сумилов взглянул на часы. — Девять тридцать.
— Аллейн сказал, что я должен позвонить Василию и притвориться, будто мне нужен номер Фрэнтока. Это должно укрепить его в убеждении, что Аллейна нет в Лондоне.
— Разумеется. Так звоните прямо сейчас, да?
Найджел набрал номер и услышал старческий, ворчливый голос Василия.
— Кто там?
— Алло, Василий, это вы? — начал Найджел. — Послушайте, будьте так любезны дать мне телефон Фрэнтока. Мне нужно поймать мистера Аллейна, как только он там появится. Это говорит мистер Басгейт.
— Да, да, мистер Басгейт, конечно. Номер — «Фрэнток-59», сэр. Коммутатор работает до двенадцати.
— Большое спасибо, Василий, извините за беспокойство. Спокойной ночи.
— Как будто все в порядке, — сказал Сумилов.
Найджел поднялся.
— Подождите уходить. Я выйду через двадцать минут. Мы можем выйти вместе, — предложил русский. — Это ваше первое знакомство с инспектором Аллейном?
— Да. Он необычайно интересный человек, — признался Найджел. — Никому и в голову не придет, что он работник Скотленд-Ярда.
— Думаю, вы правы. Он получил блестящее образование, — с чувством сказал Сумилов. — Его карьера начиналась в министерстве иностранных дел; тогда мы с ним и повстречались. Потом, по личным причинам, он стал полисменом. Это занятная история. Возможно, он вам когда-нибудь ее расскажет.
Поскольку Сумилов явно не собирался дальше распространяться насчет инспектора Аллейна, Найджел попросил его поподробнее описать то общество, чью деятельность они расследовали. Он узнал, что Лондонское отделение братства действовало уже несколько лет. Сама организация появилась в глубокой древности и вошла в силу во времена царствования Петра Великого, когда были приняты различные ужасные и непристойные обряды, что-то вроде вывернутого наизнанку монашества.
— Один из их излюбленных обычаев — запираться в каком-нибудь доме, доводить себя до отвратительного религиозного исступления, а потом сжигать себя вместе с домом. К сожалению, не все это делали, так что братство выжило, превратилось в политическую организацию и признало советскую власть. Было ли оно само официально признано, я не смог выяснить, хотя, по предложению Аллейна, стал его членом и прошел кое-какие ритуалы.
Он бросил на Найджела странно отчужденный взгляд.
— Как видите, — заключил он, — я в некотором роде провокатор. Бесплатный. Но я некогда был патриотом и не люблю советскую власть.
— А кинжал?
— Он, несомненно, очень древний. Скорее всего, монгольский. Его связь с братством прослеживается испокон веков — им наносили увечья при совершении древних ритуалов. Его история ужасна, и многие фанатики среди членов братства верят, что он обладает сверхъестественной силой. Красинскому было доверено привезти его в Англию после специального собрания общества в Женеве — да, в Женеве, друг мой. Мы никогда не узнаем, почему он отдал его мистеру Рэнкину. Может быть, на него надавили, или он был напуган, или просто хотел оставить его надежному человеку. Он был сумасшедший. Поляки еще более сумасшедшие, чем русские, мистер Басгейт, — а теперь мне надо идти на собрание.
— Как вы думаете, где сейчас Аллейн? — спросил Найджел, когда они сошли вниз.
Сумилов ответил не сразу. Сначала он погасил свет в маленьком холле.
— Сейчас? — в темноте его голос звучал абсолютно спокойно. — Я бы сказал, в естественной среде обитания.
Снаружи, у порога, остановился мужчина, пытающийся раскурить свою трубку. Спички у него вышли, и он с досадой отбросил пустой коробок.
— Желаете прикурить? — спросил Сумилов.
— Большое спасибо, — ответил мужчина и протянул руку.
— Ярд? — очень тихо осведомился Сумилов.
— Да, сэр. Направлен инспектором Аллейном.
— С этим джентльменом все в порядке. Я сейчас иду в тот дом. Я не ожидаю подвоха, но вам, надеюсь, были даны инструкции?
— А как же, сэр. Мистер Аллейн очень беспокоился, как бы мы чего-нибудь не упустили, но как только последний из них войдет в дом, ловушка захлопнется.
— Надеюсь, вы будете осторожны. Они наверняка выставят часового.
— Да, сэр. Нам сегодня все объяснили. Я знаю, что мы не должны ни во что вмешиваться, пока не получим сообщение из венгерского ресторана. Мы будем ждать в пустом магазине напротив дома мистера Аллейна. Вход в него с другой улицы, а молодая леди должна позвонить нам туда. Свисток у вас есть?
— Да, благодарю вас. Приблизился одинокий пешеход.
— Премного обязан, — громко сказал человек из Ярда.
— Не за что. Спокойной ночи.
Сумилов и Найджел шли в молчании до самой Ловер Риджент-стрит.
