Скоро вернулся Пэтрик в сопровождении Триэрна. Тот был сама любезность. На его кепке красовалась надпись «Мальчик и омар».
– Здесь есть моторный катер, но мы пойдем на веслах. Не возражаешь? – спросил Пэтрик. И повел Дженни на самый конец мола, где была привязана маленькая шлюпка с неизбежной надписью «Фея» на блестящем борту.
– В автобус набилось столько народу, – вспомнила Дженни.
– Еще бы, – кивнул Пэтрик, подсаживая ее в лодку. – Ведь предстоят празднества.
– О, бедные души! – воскликнул Триэрн. – Помогите им, силы небесные, избавиться от недугов!
– Уймись, – попросил Пэтрик.
Журчание воды и мерное поскрипывание весел в уключинах напомнили Дженни о тех днях, когда они с Пэтриком плавали в их маленький залив. Она почувствовала уместным спросить у Триэрна насчет Уолли.
– Он в полном порядке, мисс, спасибо вам. Увидите, мальчонка здорово переменился, ставши непорочным носителем благодати господней, посылаемой уверовавшим.
Дженни оставалось только кивнуть.
– Но не скажу, чтобы он возгордился своим особенным положением, – продолжал Триэрн. – Тише мышонка, а сам изнутри так и светится, наш Уолли.
Пэтрик ущипнул Дженни, чтобы не рассмеяться.
Они причалили к молу и вышли на берег. Триэрн умолял Дженни навестить бывшего ученика и приторным голосом пожелал молодым людям спокойной ночи.
Дженни огляделась по сторонам. В свете фонаря увидела витрину магазина, переполненную какими-то предметами.
– Вот-вот, – усмехнулся Пэтрик. – Это и есть «Лавка чудес» мисс Кост. Пошли.
Только когда они поднялись по отремонтированной и расширенной лестнице и взору девушки представилась гостиница, она поняла, сколь разительные перемены произошли на острове. Старое помещение оставили без изменений – лишь отремонтировали. Зато к нему с обеих сторон пристроили большие двухэтажные крылья, отчего старый дом стал казаться совсем крохотным. Появились внушительный вход и гостиная, раздвинутые портьеры позволяли видеть, что здесь многолюдно. Гости читали, играли в карты, писали письма. В дальнем конце стоял стол для пинг-понга. За ним высилась стойка бара.
– Ну, вот мы и дома, – сказал Пэтрик.
Они уже свернули в коридор, когда в вестибюль вошел какой-то мальчик и нерешительно направился в их сторону. Поверх длинных брюк на нем болталась хламида зеленого цвета, на макушке криво сидела какая-то странная шапочка. Дженни узнала его, лишь когда он вошел в полосу света.
– Костюм из дома моделей Кост, – объяснил Пэтрик.
– Уолли! – воскликнула Дженни. – Так это же Уолли!
Мальчик хитро посмотрел на нее и постучал костяшками пальцев себе по лбу.
– Приветствую, приветствую. – Голос у него все еще оставался писклявый. Мальчишка протянул руки. – Я Уолли. Глядите: все сошли.
– Уолли, ты помнишь меня? Мисс Уильямс? Свою учительницу?
Он ухмыльнулся.
– Одна дама дала мне пять шиллингов, – похвалился он. – Да. Одна дама.
– Эй, попрошайка, – одернул его Пэтрик.
Уолли захихикал.
– Я вовсе не попрошайничаю. – Он посмотрел на Дженни. – Приходите ко мне. В «Хижину Уолли».
– Ты еще ходишь в школу?
– В школу… Я играю в фестияле. – Он снова показал ей руки, вскрикнул совсем как раньше и убежал.
– Не обращай внимания, – посоветовал Пэтрик. – Пошли, Дженни.
Они открыли старую дверь с табличкой «служебное». За ней все было таким знакомым.
– Дженни! – радостно воскликнула появившаяся неизвестно откуда миссис Бэрримор. – Как чудесно! – Она была одета гораздо лучше прежнего и показалась Дженни ослепительно красивой. Женщины расцеловались. – Я так рада. Я так рада, – твердила миссис Бэрримор.
Ее руки, обнимавшие Дженни, дрожали, в глазах стояли слезы. Девушка была потрясена.
– Пэтрик покажет тебе твою комнату. Ужин в прежней столовой. А я… я тороплюсь. Там у нас что-то вроде собрания. Пэтрик тебе все расскажет. Надеюсь, это ненадолго. Ты даже не представляешь, как мы тебе рады.
– Она понятия не имеет, – подхватил Пэтрик. – Да, я совсем забыл об этом чрезвычайном совете, Дженни. На нем обсуждается наша стратегия и мисс Прайд. Как там дела, мама?
– Не знаю… Не блестяще… Я не знаю…
Она мешкала, как и прежде сцепляя и расцепляя пальцы. Пэтрик поцеловал ее.
