дымка. Такие затянутые туманом долины любят рисовать на своих пейзажах японские художники,
— Подходящая ночка, ничего не скажешь, — то и дело повторял Тиллотсон. Он вёл машину, в которой сидели Аллейн и Фокс, а следом ехала лондонская машина, где находились шофёр, местный полицейский и срочно отозванные Томпсон и Бэйли. Со всех сторон доносились гудки сирен — это расставляли новые посты и приступали к работе поисковые группы из Логминстера, Норминстера и Кроссдайка.
Неожиданно из тумана вырос постовой с фонариком в руке.
— Дальше нельзя ехать, сэр.
— Где Кейп?
— На том берегу.
Все вышли из машины, и постовой проводил их до мостика. Затем они на ощупь стали спускаться к шлюзу.
— И что это ей вздумалось ни с того ни с сего? — недоуменно спросил Фокс.
— От страха, — сказал Аллейн. — Она до смерти испугалась, решила бежать, и это ей удалось, черт возьми! Поосторожней, не свалитесь в шлюз.
Нащупывая ногами ступеньки, они спустились к буксирной дорожке.
— Кейп! — заорал Тиллотсон.
— Здесь, сэр.
Он стоял и ждал, где было ведено: между домиком смотрителя и шлюзом. Вид у него был разнесчастный. Когда Аллейн спросил его, как было дело, он объяснил, что сперва на «Зодиаке» началась какая-то суматоха, но из-за тумана почти ничего не было видно, только слышно, как шкипер спрашивал, что происходит, и женский крик: «Пустите меня! Пустите!» Постовой подошёл ближе, но ничего не увидел. Затем кто-то из пассажиров — кто, он не разглядел — окликнул его очень громким голосом и посоветовал пройти на теплоход и навести порядок. Кейп прыгнул в темноте на палубу, где метались какие-то люди, на которых он то и дело натыкался, пробираясь к тому борту, с которого услышал женский крик. Потом вдруг до него дошло, что женского голоса больше не слышно. Вместе со шкипером они загнали пассажиров в салон, где и обнаружили, что среди них нет мисс Хьюсон. Кейп и шкипер обыскали каюты и весь теплоход. Убедившись, что женщины нет на борту, Кейп соскочил на берег и сообщил о случившемся в Толларк, а его напарник на другом берегу оповестил всех постовых.
Оставив всех у домика смотрителя, Аллейн осторожно прошёл по дорожке, вглядываясь в белесую мглу.
— Эй, на «Зодиаке»! — тихо окликнул он.
— Здесь, — раздался откуда-то снизу приглушённый голос шкипера.
— Включите какой-нибудь свет.
Где-то далеко внизу засветился жёлтый шар.
— Значит, вы с Томом справились вдвоём и завели его в шлюз?
— Нам помог смотритель. Та ещё была работка!
— Все на месте?
— Да. Кроме неё.
— Это точно?
— Вполне.
— Вы, конечно, не представляете себе, куда она могла пойти?
— Понятия не имею.
— Миссис Тритуэй ночует у-смотрителя?
— Да.
— Хорошо. Как у вас тихо. — — Так они же все спят: я подождал, пока все лягут.
— Они знают, что теплоход в шлюзе?
— Утром узнают. С вечера никто не знал.
— Но выпрыгнуть на берег тут все же можно.
— Только не из кают — для этого им нужно выйти на палубу, а мы с Томом глядим в оба.
— Ну прекрасно. Так держать, пока от нас не будет новых распоряжений.
— Только не очень тяните, — попросил шкипер.
— Постараемся. Спокойной ночи.
Аллейн вернулся к домику смотрителя, который пригласил его и остальных в маленькую гостиную.
Пора было приступать к поискам, поскольку, по словам смотрителя, туман все равно не рассеется раньше рассвета. Аллейн велел двум полисменам наблюдать за теплоходом, все остальные отправлялись на поиск.
— 'Зодиак' стоит в шлюзе, и вода спущена, так что спрыгнуть с палубы на берег сложновато, но все же возможно. Следите в оба, — сказал он постовым.
— Вот как? В шлюзе? — удивился Тиллотсон.
— Да! — ответил Аллейн и взглянул на ухмыляющегося смотрителя. — Так мы договорились. Нравится это им или нет, но, если караульные не подведут, им придётся просидеть взаперти до тех пор, пока они нам не понадобятся. Идёмте.
3
Всего семь часов назад они с Фоксом поднимались на этот пригорок, а немного позже сюда подошла Трои. И всего четыре дня назад Трои сидела в лощине, где в старину собирались судилища, и беседовала с доктором Натушем.
Аллейн пытался вспомнить рельеф местности. Он шёл наугад, взбираясь на пригорок, и слышал сзади пыхтение своих спутников и приглушённый звук шагов. Тусклые жёлтые лучи фонариков выхватывали из мглы то чей-то рукав, то ногу, то клочок земли. Чем выше они подымались, тем реже станоьился туман, в котором обозначились и вскоре стали яснее вырисовываться знакомые фигуры.
— Проясняется, — тихо сказал Фокс.
Аллейн принюхался.
— Странно! Пахнет пылью.
Он повёл фонариком вправо и вскрикнул.
— А ну-ка посветите все сюда, — распорядился он.
Лучи фонариков, слившись, осветили развороченную землю, гравий и полузасыпанные куски дерева.
— Тот самый карьер! — воскликнул Фокс. — Я же говорил, что здесь опасно. Кровля обрушилась.
— Подходите осторожно, — сказал Аллейн. — В воздухе все ещё стоит пыль. Посветите-ка мне.
Все семеро сгрудились вокруг развалин, освещая фонариками торчавшие из-под земли обломки деревянных подпорок и краешек старой двери, прежде служившей крышей.
— Бэйли, — позвал Аллейн.
Они вдвоём присели на корточки, изучая следы на земле и примятую траву.
— Взгляни-ка, вот хороший отпечаток. Бэйли всмотрелся.
— Да, — сказал он. — Она, наверное, в этих туфлях и была, а вторая пара у неё в каюте.
— Американские, спортивные, на низком каблуке.
— Точно, сэр.
— О, господи! — ужаснулся Тиллотсон. — Спряталась тут… и надо же! Господи боже мой!
— Погодите, Берт, — сказал Фокс.
Аллейн, сбросив пальто, разбирал груду обломков.
— Мы опоздали, — сказал он, — мы опоздали, но давайте побыстрей все это разгребём. Все усердно принялись за дело.
