Не стоит врать самой себе. Если она что-то и вынесла из своего неудачного брака, так это правило: лгать себе нельзя ни при каких обстоятельствах.
А Этан уже откинул полотнище, закрывавшее вход в палатку. Столь многое читалось в его взгляде — вызов, решимость, накал, — что Тамара нырнула в палатку, словно в омут.
Она с ума сошла! Разыгрывать холодность перед Этаном было грубой ошибкой. Парень вроде него обязательно воспримет это как вызов. Тем не менее, будь она проклята, если расслабится и будет спокойно наблюдать, как он добивается ее благосклонности. Ей совсем не нужна романтика или даже ее подобие. Честно говоря, он — последний человек, к которому она обратилась бы.
— Нельзя все время молчать. — От веселых ноток в его голосе ее раздражение только усилилось. — Посмотрите на меня.
Тамара резко развернулась, он схватил ее за руку, и она оказалась нос к носу с ним. Странно, но от безобидного прикосновения вдруг резко участился пульс.
— Это из-за того, что я вас опять поцеловал? Ну, можно считать, что все уже в прошлом.
А это уже оскорбление!
Конечно, для такого бабника, как Этан Брукс, поцелуй ничего не значит. А вот Тамара все силы приложила, чтобы забыть об этом, и… ничего не получилось.
Вчерашний поцелуй был совсем другой. Совсем не такой импульсивный и пылкий, как тогда, в «Амброзии».
Вчерашний поцелуй был полон нежности, сочувствия и понимания. Вчерашний Этан совершенно не походил на сильного, властного человека, каким она его знала. Зато оказался много привлекательнее.
Прикосновение его губ породило надежду в душе Тамара.
— Ну же, Там, что вы скажете, если мы отбросим все проблемы и просто порадуемся обильному угощению?
Этан указал на накрытые скатертями столы с выстроившимися в боевом порядке такими умопомрачительными блюдами, что язык проглотишь. Тамара охотно накинулась бы на них, даже если бы дело было только в голоде. Но эта пиратская улыбка…
Разве может она устоять?
— Хорошо, но вы должны знать, что меня не интересует флирт… Я хочу сказать…
Этан наклонился к ее уху и пробормотал:
— Это был всего лишь поцелуй.
Тамара почувствовала на щеке теплое дыхание и стиснула зубы от прокатившейся по телу неожиданной волны.
А он продолжал:
— К тому же очень короткий. Просто поцелуй.
— Да, вот именно. Ваша любимая фраза.
Этан засмеялся, отпустил ее руку и пошел к столу. Тамара металась между желанием тряхнуть насмешника как следует и восторгом от его настойчивости.
Она села на выдвинутый им стул. К ним подошел официант, снял крышки с блюд и с легким поклоном удалился.
— Я съела бы тост.
Этан поднял бокал с шампанским и подождал, пока она сделает то же самое.
— За новые старты и новый опыт. Может быть, это путешествие принесет нам все, чего мы желаем.
Тамара, опустив глаза, следила за тем, как поднимаются к поверхности пузырьки.
Новый старт, новый опыт… Этого ли она ждет от путешествия? Или чего-то большего? Иначе с чего такая тревога из-за какого-то флирта?
Ей была известна его репутация. Этан флиртовал так же легко, как делал свои миллионы. Она же очень давно не имела дела с обольстительными мужчинами и почти утратила правильную точку зрения на подобные забавы.
— За новые старты, — подхватила Тамара.
Она подняла бокал, легонько чокнулась, потом отпила глоток и удивилась. Не то тому, как легко пузырьки проскакивают в горло, не то лукавой улыбке Этана.
— Давайте есть.
Они принялись за ужин, и за столом воцарилась тишина. Им подали джайпурский плов, приправленный сухофруктами, нежнейшего ягненка и алу бхарта — картофель с пюре из тушеных баклажанов под острейшим соусом.
Едва язык Тамара ощущал какой-нибудь новый вкус, в ее голове проносились мысли, как этот вкус можно описать. Так было и раньше, до брака с Ричардом, и это еще раз доказывало, что ей пора начинать работать в полную силу.
Этан облизнулся и застонал от удовольствия.
Тамара рассмеялась:
— Я смотрю, вам нравится местная кухня.
— Так вкусно, что никак не могу насладиться. — Накладывая себе на тарелку еще картофеля, Этан предложил: — Хотите, я расскажу вам одну интересную историю, которую услышал от гида?
— Конечно.
— Раджастхан — старинное княжество, поэтому именно здесь зародилось высокое кулинарное искусство. Раджи любили охотиться и ели, в основном, дичь. Вот почему местные праздники в первую очередь славятся мясными блюдами.
— Как-то первобытно звучит.
Смешно шевеля бровями, Этан огляделся, словно что-то искал:
— Где моя дубина? Вы собираетесь расплатиться за мою пещеру?
Тамара хихикнула, радуясь тому, что он решил разрядить обстановку. Пожалуй, обедать в такой компании все-таки веселее, чем в одиночестве. Уж она-то за последний год отлично это выучила.
Хотя, в сущности, Тамара была одна не только последний год. Ричард часто и подолгу отсутствовал, ссылаясь то на работу, то на выступления, то на необходимость куда-то съездить ради презентации новой книги. Не говоря уже о том, что массу времени он проводил у своей любовницы.
Этан кинул на нее озабоченный взгляд и, не давая задуматься, пододвинул блюдо с картофелем:
— Еще?
Благодарная ему за эту нехитрую уловку, Тамара кивнула и положила себе еще порцию.
— Как вы начали свою карьеру эксперта по кулинарии? — поинтересовался он.
Опять отвлекает. Тамара готова была аплодировать его умению разбираться в ее настроении. Хотя не так уж трудно заметить, как она скисла при воспоминании о Ричарде и его подружке.
— Я всегда со страстью относилась к кулинарии, после окончания школы некоторое время работала на кухне в ресторане — разрабатывала вкусовые ощущения, — а потом еще год трудилась официанткой.
Тамара любила свою работу. Она могла дать самое подробное и объективное описание ресторана, его убранства, подаваемых в нем блюд и качества обслуживания. Благодаря тому что Этан предоставил ей возможность полгода поработать в «Амброзии», у нее появилась уверенность, что она сможет вернуться к любимому делу.
— Могу я задать вам глупый вопрос? — продолжал Этан.
— Разумеется.
— Не перестает ли вам нравиться блюдо из-за того, что вы о нем пишете?
Женщина помотала головой:
— Я люблю поесть. Я люблю свое дело. Еда едой, а работа работой. Так что все просто.
Они перешли к десерту — на сей раз это были сладкие шарики из муки и топленого масла с сахаром, миндалем и кардамоном под названием чурма ладду.
Тамара размышляла над тем, что сказала.
Все просто.
А может быть, действительно просто? Может, она все усложняет?
