— Только непонятно, зачем понадобился я, — произнес Маршант. — Естественно, мы — Правление, с которым она сотрудничала, — готовы оказать любое содействие, но в то же время… — он помахал безукоризненно изысканными перчатками.
— Все очень просто, — ответил Аллейн. — Нужно решить один-два чисто профессиональных вопроса. И похоже, что только вы можете в этом помочь.
— Можно было бы…
— Конечно, было бы можно, — прервал его Аллейн. — Но дело не терпит отлагательств. Мисс Беллами была убита.
Маршант неуверенно дотронулся рукой до затылка.
— Не верю, — сказал он.
— Можете поверить, потому что это правда. Хотите снять пальто? Нет? Тогда, может, мы войдем?
— Все перебрались в гостиную, сэр, там удобнее, — сообщил Фокс. — Доктор с мистером Темплетоном. Придет попозже.
— Где Флоренс?
— Она помогала миссис Пламтри устроить постель, а теперь обе в будуаре на случай, если понадобится их помощь.
— Хорошо. Сюда, пожалуйста, мистер Маршант. Я только взгляну на больного и присоединюсь к вам.
Аллейн, постучав, вошел в кабинет. Лежащий в постели Чарльз выглядел утомленным и встревоженным. Поодаль, на стуле сидел доктор Харкнесс, наблюдая за пациентом. Увидев Аллейна, доктор предупредил:
— Больше никаких огорчений.
— Я знаю, — ответил Аллейн и подошел к кровати. — Я заглянул спросить, как вы себя чувствуете.
— Мне очень жаль, что так вышло, — прошептал Чарльз. — Все в порядке. Я мог бы продолжить.
— В этом нет никакой необходимости. Мы вполне обойдемся.
— Вот видите, Чарльз, — заметил Харкнесс. — Перестаньте волноваться.
— Но я хочу знать, Харкнесс! Как я могу не волноваться? Господи, что вы такое говорите! Я хочу знать, что они думают. Я имею на это право. Аллейн, ради бога, скажите мне. Вы ведь не подозреваете никого из близких? Все что угодно, только не это. Ведь это не… мальчик?
— Дело складывается так, что против него нет улик.
— Ох, — вздохнул Чарльз и закрыл глаза. — Слава богу! — Потом он опять беспокойно зашевелился, дыхание стало прерывистым. — Все из-за этих намеков, неопределенности… — начал он возбужденно. — Почему мне нельзя все сказать? Может, меня подозреваете? Да? Тогда, ради Христа, скажите и покончим с этим.
Харкнесс склонился над кроватью.
— Так не пойдет, — обратился он к Аллейну. — Уходите.
— Да, конечно, — Аллейн пошел к двери. Он слышал, как Чарльз бормотал, задыхаясь, «Но я хочу с ним поговорить!» и как Харкнесс пытался его успокоить.
Когда Маршант вошел в гостиную, Тимон Гантри, полковник Уорэндер, Рози Кавендиш и Берти Сарасен мрачно сидели в креслах у только что вновь разожженного камина. Ричард и Анелида устроились в стороне от остальных, а Филпот скромно расположился в глубине комнаты. Увидя Маршанта, Рози и Берти импульсивно рванулись ему навстречу, а Ричард встал. Маршант с ритуальной торжественностью поцеловал Рози, сжал локоть Берти, кивнул Гантри и, протянув вялую руку, двинулся к Ричарду.
— Мой дорогой мальчик! Что тут можно сказать? Дикки, дорогой мой!
Ричард, не проявляя ответного энтузиазма, просто позволил долго пожимать себе руку. К пожатию Маршант решил добавить еще мужественное похлопывание по плечу, а потом, уже короче, поприветствовал Анелиду и полковника Уорэндера. С видом человека, в чьем авторитете никто бы не усомнился, он произнес несколько приличествующих фраз. Все меланхолически внимали и, казалось, вздохнули с облегчением, когда пришел Аллейн.
— Прежде всего, мистер Маршант, — начал Аллейн, — я хотел бы пояснить, что вопросы, которые я буду вам задавать, имеют единственной целью снять подозрения с людей невиновных и помочь разобраться в деле, которое, вне всяких сомнений, является убийством. Мэри Беллами была преднамеренно убита лицом, которое, я уверен, находится в этом доме. Вы должны понять, что мы не можем допустить, чтобы соображения личного порядка или умалчивание по причинам сугубо профессиональным, препятствовали нашему расследованию. Любая попытка скрыть какую-либо информацию может кончиться весьма печально. С другой стороны, сведения, которые не имеют к делу никакого отношения, как это может оказаться и в вашем случае, фигурировать в дознании не будут. Это ясно?
— Я считаю, Монти, — заметил Гантри, — нам надо посоветоваться с адвокатом.
Маршант задумчиво на него взглянул.
— Это ваше право, — сказал Аллейн. — Вы также вправе отказаться отвечать на любой вопрос или даже на все вопросы до приезда вашего адвоката. Но послушайте сначала вопросы, а потом уж решайте.
Маршант внимательно разглядывал свои руки. Потом он взглянул на Аллейна:
— Какие у вас вопросы?
Присутствующие тревожно зашевелились.
— Первый. Какое именно положение занимала миссис Темплетон, вернее тут уместнее сказать мисс Беллами, в акционерном обществе «Маршант и K°»?
Маршант высоко поднял брови.
— Ведущая и знаменитая актриса, играющая исключительно в постановках, финансируемых нашим Правлением.
— Были у нее какие-либо деловые связи с Правлением?
— Конечно, — сразу ответил он. — Она обладала контрольным пакетом акций.
— Монти! — воскликнул Берти.
— Дорогой мой, это ничего не стоит выяснить по списку наших акционеров.
— Давно она занимает такое положение?
— С тысяча девятьсот пятьдесят шестого года. До этого владельцем акций был ее муж. Но в тот год он все перевел на ее имя.
— Я не знал, что его финансовые интересы распространялись и на театр.
— Я полагаю, что в нашей области это было его единственное капиталовложение. После войны мы оказались в затруднительном положении. Нам грозило банкротство, как, впрочем, и многим подобным обществам. Можно сказать, что он спас нас.
— Был ли его шаг продиктован тем, что его жена была с вами связана?
— Она лишь обратила на нас его внимание. Но в целом, должен сказать, он верил в то, что мы способны возродиться и расшириться. В этом отношении он оказался абсолютно прав.
— Почему он перевел свою долю на имя жены, вы знаете?
— Не знаю, но могу предположить. Его здоровье внушало опасения. Он… был преданным мужем. Возможно, он также думал о налоге на наследство.
— Понимаю.
— Здесь так жарко, — заметил Маршант, расстегивая пальто.
Фокс помог ему раздеться. Маршант уселся, элегантно положив ногу на ногу.
Открылась дверь, и вошел доктор Харкнесс. Кивнув Аллейну, он сказал:
— Ему лучше, но на сегодня достаточно.
— Кто с ним?
— Старая нянька. Они его устроили в кабинете. Имейте в виду, больше никаких визитов.
— Хорошо.
Доктор Харкнесс тяжело уселся на диван, а Аллейн опять повернулся к Маршанту:
