Была хозяйкой дома. Его не знал я самого, А дочка мне знакома. К подъезду не пускали нас, Но, озорные дети, С домовладелицей не раз Катались мы в карете. Не на подушках рядом с ней, А сзади - на запятках. Гонял от гуда нас лакей В цилиндре и в перчатках. - Что значит, дедушка, 'лакей'? Спросил один из малышей. - А что такое 'камергер'? Спросил постарше пионер. - Лакей господским был слугой, А камергер - вельможей, Но тот, ребята, и другой Почти одно и то же. У них различье только в том, Что первый был в ливрее, Второй - в мундире золотом, При шпаге, с анненским крестом, С Владимиром на шее. - Зачем он, дедушка, носил Владимира на шее?.. Один из мальчиков спросил, Смущаясь и краснея. - Не понимаешь? Вот чудак! 'Владимир' был отличья знак. 'Андрей', 'Владимир', 'Анна' Так назывались ордена В России в эти времена... Сказали дети: - Странно! - А были, дедушка, у вас Медали с орденами? - Нет, я гусей в то время пас В деревне под РомнАми. Мой дед привез меня в Москву И здесь пристроил к мастерству. За это не медали, А тумаки давали!.. Тут грозный громовой удар Сорвался с небосвода. - Ну и гремит! - сказал маляр. Другой сказал: - Природа!.. Казалось, вечер вдруг настал, И стало холоднее, И дождь сильнее захлестал, Прохожих не жалея. Старик подумал, покурил И, помолчав, заговорил: - Итак, опять же про него, Про господина Хитрово. Он был первейшим богачом И дочери в наследство Оставил свой московский дом, Имения и средства. - Да неужель жила она До революции одна В семиэтажном доме В авторемонтной мастерской, И в парикмахерской мужской, И даже в 'Гастрономе'? - Нет, наша барыня жила Не здесь, а за границей. Она полвека провела В Париже или в Ницце, А свой семиэтажный дом Сдавать изволила внаем. Этаж сенатор занимал, Этаж - путейский генерал, Два этажа - княгиня. Еще повыше - мировой, Полковник с матушкой-вдовой, А у него над головой Фотограф в мезонине. Для нас, людей, был черный ход, А ход парадный - для господ. Хоть нашу братию подчас Людьми не признавали, Но почему-то только нас Людьми и называли. Мой дед арендовал Подвал. Служил он у хозяев. А в 'Гастрономе' торговал Тит Титыч Разуваев. Он приезжал на рысаке К семи часам - не позже, И сам держал в одной руке Натянутые вожжи. Имел он знатный капитал И дом на Маросейке. Но сам за кассою считал Потертые копейки. - А чаем торговал Перлов, Фамильным и цветочным! Сказал один из маляров.
