12
Билли не мог придумать лучшего времени, чтобы поскользнуться на еще не высохшем полу, сломать себе ногу и угодить в больницу.
Лиси заехала навестить бедолагу и теперь, выйдя на больничное крыльцо, припорошенное свеженьким белым снежком, мучительно размышляла, как ей оказаться в двух местах сразу: на дежурстве, куда ей придется выйти вместо Билли, и в школе, на конкурсе чтецов, где сегодня Алли должен был декламировать стихотворение Уолта Уитмена, которое помог ему выучить Дрю.
Вот если бы на конкурс пошел Дрю, подумала Лиси, но звонить ему первой после ссоры ей хотелось меньше всего.
С другой стороны, я ведь позвоню ему не для того, чтобы выяснять отношения. Да и потом, у меня просто нет выхода. Если я отправлю на конкурс миссис Элистер, брат мне этого никогда не простит.
Лиси достала мобильный и, секунду поколебавшись, набрала номер Дрю, в надежде что застанет его дома. Связаться с ним иначе было затруднительно, потому что Дрю до сих пор не обзавелся новой зарядкой для мобильного, отшучиваясь тем, что отдыхает от постоянной доступности.
К счастью, Констанция развеяла опасения Лиси и подозвала внука к телефону.
— Алло?
Сердце Лиси забилось, как сверчок, попавший в узкую щель, когда она услышала звук его голоса.
— Дрю, это Лиси.
— Я уже догадался, — шутливым тоном ответил Дрю. — Конни аж таяла от счастья, когда передавала мне трубку. «Хани, это Лиси звонит», — передразнил он бабушку, и Лиси рассмеялась.
— Слушай, Дрю, ты не мог бы сделать для меня одну вещь? — посерьезнев, спросила она.
— Так и знал, что ты по делу, — мрачно буркнул он. — Выкладывай.
— Малыш Билли загремел в больницу, а мне кровь из носу нужно попасть на конкурс чтецов к Алли.
— Предлагаешь мне надеть твою форму, сесть в полицейскую машину и прокатиться по городу? — насмешливо полюбопытствовал Дрю. — Учти, у меня нет прав.
— Дрю, я о другом. Но, если ты не хочешь, я не буду настаивать.
— Кто бы сомневался. Мы ведь гордые. И просто так не позвонили бы, — проворчал Дрю. — Конечно, я приду к Алли. Мы с ним вместе учили «Одуванчик». И вообще, я уже почти отцом себя чувствую.
Лиси с облегчением вздохнула, подставила лицо снежинкам, и ей показалось, что эти маленькие белоснежные мотыльки тают на теплой коже, как поцелуи. Как поцелуи Дрю…
Алли аплодировали так громко, что у Дрю, сидевшего в самом центре, чуть было не лопнули барабанные перепонки. Мальчик и вправду оказался на высоте: он прочитал стихотворение не только с выражением, но и с чувством. Кроме всего прочего, Алли отличился и с выбором поэта — другие школьники, не решившись на подобный эксперимент, читали стихотворения детских авторов.
Алли честно получил свое первое место, маленькую статуэтку и коробку шоколада, которую сразу же отдал Дрю, чтобы сберечь для сестры.
— Наверняка вернется голодная и грустная, — серьезно заметил мальчик. — А в конфетах есть… этот, как его… Короче, какая-то штука, от которой люди смеются.
Эта штука не в конфетах, мой мальчик, хотел было пошутить Дрю, но вовремя осекся и поправил Алли:
— Серотонин — гормон радости. Только он не в конфетах, а внутри нас. Иногда его кому-то не хватает, вот как твоей сестре, и тогда нужно есть шоколад, бананы и сыр. Гормон от этого… ну, как бы просыпается.
— И тогда мы радуемся?
— Точно, Алли.
Дрю хотел спросить у мальчика, как часто Лиси возвращается грустной, но тут подошла мисс Тим, кузина Карригана, которая, как и говорила Лиси, была учительницей Алли.
Мисс Тим сразу признала Дрю Донелли и не без удивления поняла, что он пришел на конкурс вместо сестры Алана О'Райли. Дрю объяснил, что они с Алли сдружились, и поинтересовался, как мисс Тим понравилось выступление ученика.
Алли аж рот раскрыл от удивления, когда его учительница, известная своей любовью к оправданной и неоправданной критике, принялась расхваливать «юное дарование». Решив, что лучше убраться, пока у мисс Тим хорошее настроение, Алли шепнул Дрю, что будет ждать его во дворе.
— Алли, конечно, не простой ребенок, — призналась Дрю мисс Тим, когда мальчик убежал на школьный двор. — Но я ему даже сочувствую. Родители погибли в страшной катастрофе. Оба были репортерами и… если помните ту историю с банком в Оклахоме…
Дрю кивнул, смутно припоминая подробности.
— Так вот, они погибли, когда пытались спасти заложников…
— Я этого не знал, — пробормотал Дрю и только теперь понял, что имела в виду Лиси, говоря о «бесценной жизни».
— Алли был совсем еще крошкой, когда это случилось, — продолжила мисс Тим, — а Алисии было семнадцать или вроде того. В общем, дед заменял ребенку отца, а Алисия — мать. Потом дед умер, а внучке взбрело в голову пойти по его стопам и стать полицейским. Женщина-полицейский, подумать только! Правда, — немного смягчившись, добавила мисс Тим, — надо отдать ей должное: она всегда работала на совесть и добилась большого уважения. Ее даже хотели сделать детективом, но, только между нами, говорят, ничего не вышло из-за ее упрямства. В общем, мисс О'Райли сделали какое-то предложение, которое ей не понравилось. Как мне говорили, она заявила, что никогда не пойдет работать туда, где надо закладывать своих коллег. А без той работы, как ее у них там называют, крысиной роты, их сержант отказался перевести мисс О'Райли на должность детектива. Так что все вышло не лучшим образом. Вот и Алли такой же упрямец, как и его сестра. Мальчик чувствует себя одиноким и постоянно чудит. Понимаете?
— Да, — кивнул Дрю и подумал, что, если бы Лиси позволила, только позволила бы ему быть рядом, многое могло бы измениться.
— И я понимаю, — печально отозвалась мисс Тим. — Понимаю Алисию О'Райли куда больше, чем она думает. Родители Мэта тоже погибли еще молодыми, и его воспитывал мой отец. А я была Мэту матерью, нянькой, а потом и прислугой. В общем, всем, кем только могла быть. Я всю жизнь посвятила ему, потому что еще тогда, когда он был ребенком, увидела в нем гения. Так и вышло — он стал талантливым писателем. Правда, со скверным характером, из-за которого не нашел себе ни жены, ни даже домработницы. Если бы не та история, то, возможно, он был бы сейчас мягче, добрее и…
— Вы о том, что случилось с Доном Дикхэмом? — осененный внезапной догадкой, перебил ее Дрю.
— Да, — кивнула мисс Тим. — Но мне не хотелось бы говорить об этом.
— Послушайте, мисс Тим… Вы должны рассказать мне все. Речь идет о жизни, человеческой жизни, — сбивчиво начал Дрю. — От вашей откровенности очень многое зависит, мисс Тим.
Мисс Тим пристально посмотрела на него и, похоже, до нее дошло, что его интерес вызван не праздным любопытством. Она колебалась, но аргументы, приведенные Эндрю Донелли, отмели последние сомнения.
— Ну хорошо, — сдалась она. — Только пойдемте ко мне в кабинет. Надеюсь, у вас есть время?
Дрю молча кивнул, и ему показалось, что они с Лиси вышли наконец на ту тропу, которую так долго не могли разглядеть за густыми пучками искусственных кустов.
Лиси объехала вокруг дома Карригана и сонно зевнула.
Карриган не выбирался из своей норы, судя по всему, уже третьи сутки, и это изрядно настораживало Лиси. Раньше он хотя бы заглядывал в «Вельвет», а теперь и вовсе никуда не ходит. Несколько раз Билли видел, как к этому старому бирюку заходила пожилая дама, у которой в каждой руке было по здоровому
