Переступив порог этого заведения, я почувствовала, как меня охватывает паника: вешалок, манекенов и вещей было так много, что я буквально потерялась в этом храме моды. Меня мгновенно обступили служительницы храма, которые тут же принялись выяснять, что мне понадобилось.
— Свитер, — буркнула я, окончательно растерявшись.
Мне принесли свитер. Но, боже мой, на что он был похож… Ярко-зеленый — мне сказали, что он очень подойдет к моим глазам, — с какой-то безумной надписью, вышитой пайетками, к тому же узкий, как водопроводная труба.
Я поинтересовалась у юных муз, не издеваются ли они надо мной, но в ответ услышала что-то о новой коллекции.
— Большой свитер, — уточнила я.
Мне принесли что-то совершенно несуразное, оранжевое и длинное, доходившее до самых колен.
— Широкий темный свитер из плотной шерсти, — решилась уточнить я, и ответом мне было молчание.
Из храма я, можно сказать, была изгнана с позором. Окончательно осознав свое непростительное непонимание моды, я уныло поплелась домой и ходила бы в дырявом свитере еще долго, если бы заботливый Лесли не подарил мне то, что я хотела, буквально через пару дней.
Однако теперь Лесли был занят своими домашними тиранами, да и случай просить его такой помощи был не самым подходящим: наступили выходные и мы с Майлсом решили немного отдохнуть от трудов праведных, а заодно проведать нашу страдалицу Мэгги.
Я не знала, как выкрутиться из этой дурацкой ситуации. Брюки безбожно давили в талии — я же привыкла к тому, что они болтались на ней, слегка прихваченные поясом. Весь день страдать и мучиться оттого, что жмут брюки, было не по мне. Поэтому, переборов жгучий стыд, я попросила мисс Пейн съездить со мной в магазин, чтобы выбрать одежду.
Моя Дженевра согласилась со мной так же легко, как и предложила это сделать. Я даже заподозрила, что эта хитрая бестия догадывалась о моей проблеме. Мы наскоро оделись — мне нужно было успеть купить брюки до приезда Майлса — и покатили в то место, которое посоветовала мне мисс Пейн.
На беду, у моего велосипеда по дороге спустило колесо, поэтому мне пришлось оставить его на парковке, оседлать велосипед мисс Пейн и вести мою маленькую старушку, как школьницу, на раме.
О том, чтобы успеть к приезду Майлса, не могло быть и речи. Зная его нелюбовь к моим опозданиям, я сунула мисс Пейн свой мобильный с просьбой позвонить Майлсу, а сама нырнула в примерочную с кучей свитеров и брюк, выбор которых я доверила Дженевре.
Увы, мисс Пейн не оправдала моих надежд: хоть эти свитера и меркли в сравнении с тем, что предлагали мне девицы, о которых я писала выше, я все же не была в восторге от открытой шеи, слишком уж подчеркнутой груди и всяких затейливых вставочек и шнурочков. Джинсы и брюки, которые мне выдала мисс Пейн, тоже не слишком меня обрадовали. Да, они действительно замечательно сидели на моей фигуре и не мешали дышать свободно, но я привыкла к куда более широким моделям.
— Ну что это? — перемерив пять свитеров, поинтересовалась я, вынырнув из примерочной. — Вы хоть раз видели на мне такое, мисс Пейн?
— Не знаю, как мисс Пейн, а я уж точно не видел, дорогая кузина… — Передо мной стоял Майлс.
Я редко краснею, но в тот момент явственно почувствовала, как малиновый пожар разгорелся на моих щеках. На мне был мягкий джемпер фисташкового цвета с овальным вырезом, подчеркивавшим мою новообретенную грудь, и джинсы с высокой талией, на мой взгляд слишком уж выделявшие то, что, по моему мнению, не заслуживает того, чтобы выделяться.
— Покрутись и поправь волосы, — мило улыбнувшись, приказал мне мой кузен.
Если бы я была в своей обычной одежде, то чувствовала бы себя гораздо спокойнее и ответила на его приказание какой-нибудь ироничной фразой. Но, увы, я стала заложницей своего нового гардероба и чувствовала себя одним из тех манекенов, что стояли в магазинчике.
— Тебя можно поздравить, Кэролайн, — заявил он, после того как я прошла эту унизительную процедуру. — Мисс Пейн лучше всякого консультанта. Она выбрала то, что тебе идеально подходит. Нечто простое, но в то же время обворожительное. Ты хоть понимаешь, что она сделала из тебя почти красотку?
— Почти? — искренне расхохоталась я. — Да уж, Майлс, если бы я была озабочена своей внешностью, я бы тебе этого не простила.
— Я просто хотел сказать, что тебе это исключительно идет. Спасибо, мисс Пейн. Я и не ожидал, что увижу Кэрол такой хорошенькой.
— Пустяки, — покачала головой моя старушка, разглядывая меня почти что с материнской нежностью. — Правда, вначале мне пришлось ее немного откормить, — добавила она. — В противном случае все это болталось бы на ней как на вешалке. Да и вряд ли тогда она вообще задумалась бы о покупке новых вещей.
— Так держать, мисс Пейн, — засмеялся Майлс.
Я гневно задернула занавеску примерочной перед их ехидными физиономиями. Да, конечно, я подозревала, что моя Дженевра та еще пройдоха, но такого я от нее не ожидала. Да еще и Майлса сюда вытащила — это же надо такое придумать!
— Кстати, как ты попал в магазин? — поинтересовалась я у Майлса, когда мы доставили мисс Пейн и два велосипеда на его «лендровере». — Это она постаралась?
— Разумеется, — хмыкнул Майлс. — В подробностях рассказала, где тебя найти. Я только одного не понимаю: почему ты так злишься и смущаешься? Это же нормально — покупать себе вещи и советоваться с друзьями.
С друзьями… — подумала я. Теперь мы уже друзья. А ведь еще совсем недавно…
— Э-эй, — позвал меня Майлс. — Ты что заснула?
— Я просто не люблю покупать вещи. Я всегда теряюсь в магазинах. И потом, мне всегда казалось, что одежда не имеет никакого значения. Какая разница, во что ты одет? Главное, что ты собой представляешь. Истина, конечно, не новая. Но, по-моему, кое-кто о ней забывает.
— Да, ты права. Не так уж важно, как ты выглядишь, — с неожиданной для меня легкостью согласился Майлс. — Но разве это не приятно — видеть свою любимую хорошо одетой и знать, что она старалась для тебя?
Хорошо, что в момент разговора Майлс смотрел не на меня, а на дорогу. Мои щеки снова запылали, и я немедленно тряхнула головой, чтобы скрыть румянец за рассыпавшимися по лицу волосами.
— Или подругу, — опомнившись, добавил Майлс. — Не важно кого: подругу, любимую. Важно, что это просто приятно.
Читатель поймет меня, если я скажу, что ожидала застать в доме своего друга все тот же хаос, царивший там до того, как Мэгги увезли в больницу.
Об этом я честно предупредила Майлса, который ответил мне, что он, конечно, редкостный скептик, но вовсе не сноб и беспорядок, учиненный шаловливым ребенком, не заставит его в ужасе бежать из дома Лесли.
Однако, к своему огромному облегчению и не без некоторого удивления, я увидела вполне сносную гостиную, спокойного Лесли, осунувшуюся, но веселую Мэгги и — что совсем уж странно — очень миленькую, хорошо одетую девочку.
Девочка подошла к нам с Майлсом и звонким как колокольчик голосочком прозвенела:
— Здравствуйте.
Похоже, в тот день я впервые услышала ее голос. До этого моим ушам доводилось внимать лишь злобному рычанию, урчанию и мычанию, которое раздавалось из вечно перепачканного рта. Меня так и подмывало спросить «Неужели это ты, Энджи?», но я не решалась будить лихо, которое Лесли непонятно как удалось усыпить.
Майлс покосился на меня с некоторым недоумением и имел полное на то право: все мои рассказы об этой девочке были разукрашены выражениями, вроде «этот маленький злобный тролль», «этот бесенок с ангельским именем», ну и тому подобное, что, впрочем, читатель и сам не раз встречал в моих описаниях. Ограничившись недоуменным кивком в сторону Майлса, я поздоровалась с девочкой.
