когда величайшие ее горы были островами. Я помню великое Время Безмолвия, когда жизнь принимала неведомые вам, людям формы. А я была всегда… Не спрашивай меня о большем.
- Ты знаешь, зачем я пришел в твою пещеру. Ты поможешь мне?
- Сначала подойди к каменной чаше Времени, Хейд.
Вампир стремительно подошел к таинственному предмету и посмотрел на водную поверхность, то и дело рябившуюся из-за падающих сверху капель.
- Это зеркало прошлого и будущего. Вода хранит память веков, Хейд. Люди, звери или камни могут забыть, но вода - никогда. Что ты хочешь увидеть здесь? Спрашивай смело.
Вампир колебался лишь секунду. Он положил руку на край чаши и произнес:
- Покажи мне великих завоевателей прошлого!
- Другого я и не ждала от тебя, Хейд. И я не просто выполню твое желание. Я покажу то, что ты обязан увидеть. Смотри!
На водную поверхность перестали падать капли. Все звуки отодвинулись на задний план. И на гладком зеркале чаши стали проступать какие-то образы…
Снежные просторы. Огромные, уходящие к небу ледяные пики скал. Тысячи, десятки тысяч воинов в бронзовых доспехах плотным строем, выставив копья, ожидали встречи с бегущей невдалеке толпой варваров в звериных шкурах, потрясающих каменными молотами и палицами. Из-за стены копейщиков полетели стрелы, но это не остановило атакующих. Все смешалось. Кровь лилась рекою, и сраженные падали друг на друга без перерыва. С высокого холма, стиснув в ярости кулаки, окруженный толпой людей в богатых доспехах, за битвой следил немолодой мужчина с крючковатым носом и темными курчавыми волосами. Вот он повелительно взмахнул рукой, и мимо холма в контратаку бросился отряд воинов с короткими мечами и небольшими щитами…И изображение расплылось.
- Царь Шнек, повелитель страны Сем? - прошептал Хейд, видя, как неясные тени сливаются в новую картину.
Степь. Без конца и края. В небесах парят орлы, беспощадно палит солнце. Степная конница мечется, поливая стрелами атакующих огромный лагерь пехотинцев и кавалеристов. Над ними развевались алые стяги с четырехлучевыми крестами, у которых концы были загнуты против хода Солнца - военный символ ариев, знак разрушения во имя созидания, очищающая гроза. Передний отряд кавалеристов вел человек в обычном для ариев доспехе и остроконечном шлеме, но щедро расшитом золотой нитью плаще с леопардами и кречетами. С яростным криком он врубился в гущу врагов, сминая их злым боевым жеребцом и круша мечом. Чей-то клинок сбил с него шлем, и русые волосы разметались по сторонам, но воин развернулся вполоборота и с размаху рубанул врага. Его ярко-голубые глаза сверкнули дикой яростью - наследием суровых предков-северян.
- Масселл I Завоеватель из Арьяварты?
Небо, затянутое дымом пожаров. Бескрайнее поле, с одной стороны, далеко на горизонте, ограниченное лесом. Великолепный город, защищенный деревянными стенами. Крики, звон оружия, топот коней, свист стрел. На самых ближних подступах к воротам сошлись в смертельной битве два войска. Затем появился человек, облаченный в черные одежды, на вороном коне. Его волосы были темными, как вороново крыло, и прямыми, но черты лица и цвет кожи говорили о принадлежности к белой расе. Он что-то кричал сквозь шум боя сопровождавшим его командирам, указывая мечом в сторону сражающихся. Затем он дернул поводья и помчался вперед, не обращая внимания на летящие встреч стрелы.
- Даннер Великий?
А затем… А затем Хейд увидел в чаше свое лицо - надменное, с гордо задранным подбородком, на фоне каких-то дымящихся руин, кровавых схваток, изуродованных трупов. И собственное 'величие' показалось ему по неизвестной причине чем-то постыдным и смешным.
Промелькнуло еще несколько образов, очевидно - принадлежащих будущему. Какой-то златовласый вождь в шлеме с высоким гребнем, затем - два степняка самого дикого вида, снова человек с белой кожей - в странной одежде и не менее удивительном головном уборе огромного размера - он разглядывал в какую- то трубку поле боя, по которому двигались сомкнутые ряды пехотинцев без доспех, с необычного вида копьями в руках. Затем появился еще некто - волосы зачесаны на одну сторону лба, рот под щеточкой усов что-то яростно выкрикивал невидимым слушателям, глубокие серо-голубые глаза поражали своим блеском, напоминающим взгляд берсеркера. Сразу после этого показали какой-то каменный город, объятый огнем, к которому по выжженной и взрыхленной земле двигались гигантские боевые машины, метавшие в скрытого дымом врага снаряды, порождая грохот и пламя. Образы смазались…
'А сколько их было - тех, кто не попал в перечень самых великих? Готтхард Кровавый, величайший из теудов, степные вожди, северные мореходы - разбойники… А сколько тех, от чьих дел, потрясавших мир тысячи лет назад, ныне не осталось и следа? Сколько их было и сколько их будет! И никто из них так и не добъется своей цели - покорить мир своей воле…'И Хейд, наконец, понял, какому именно испытанию подвергла его хозяйка Пещеры Грез. Испытание его веры в Себя Самого.
В бессильной ярости он снова вырвал из ножен меч и потряс им над головою, воздев обе руки к сводам пещеры. А дразнящий смех звенел вокруг:
- Да, да, Хейд, я видела, как бессчетное множество иных искателей власти и славы потрясало оружием в ослеплении собственным величием. И где они ныне? Не там ли, где суждено быть и тебе?
- МОЛЧИ! Никто из них не был равен мне! Я бессмертен, я неподвластен старости и болезням!
- Так же и они находили в себе то, что возвышало их над предшественниками! И в свою очередь становились лишь предшественниками новых, не менее великих…
- Я ПОКОРЮ МИР!
Смех оборвался. И Хейд понял еще одно:только он, испытавший смерть, мог выдержать это испытание. Только его, бессмертного, не сломило осознание собственной незаметности пред ликом Вечности и Бесконечности. Голос с какой-то усталой интонацией проговорил:
- Меня мало интересуют дела людей. Пока они не могут причинить мне зла. Придет время, когда их возможности станут соразмерны их безумию, но я вижу это сквозь туман и не берусь судить, что ждет Землю дальше. Так ступай же, великий завоеватель Хейд - твоя награда ждет тебя внизу, в долине. Эти кони сами принадлежат твоей сфере, и их белый цвет - память о мертвенной чистоте Прошлого. Они последуют за тобою и станут верными друзьями твоих воинов. Ступай, Хейд. Я привыкла к одиночеству, и долгие беседы с подобными тебе быстро утомляют меня…
Хейд почти выбежал из пещеры, молниеносно спустился по склону - и в восхищении остановился пред ослепительно белыми лошадьми, неисчислимое множество которых паслось, ожидая его появления, в долине. Они были невероятно прекрасны, но даже сама их грация была странно печальной.
Огромный жеребец, как видно - вожак всех этих табунов, подошел к вампиру и заглянул ему в лицо. Из глаз животного веяла та же скорбь, что была и во всем облике белых лошадей. Словно бы они хотели что- то сказать - и не могли.
Хейд опустил ладонь на шею коня. От топота его конницы скоро содрогнется весь мир!
Не стоит подробно останавливаться на том, как Хейд создал из оживленных им жертв своей первой битвы маленькую, но боеспособную армию, как осторожно и скрытно совершал набеги на окрестные княжества и райксландты, добываю трупы для своих нечестивых ритуалов и оружие для экипировки новых воинов. Достаточно будет сказать, что постепенно бывшие владения Виндраума, находившиеся в самом центре Закатных Земель, превратились в край запустения и ужаса, а замок райкса, перестроенный и укрепленный, стал постоянным местом обитания безжалостного и таинственного повелителя вампиров. Конечно, окрестные племена еще могли бы, собравшись с силами, попытаться сокрушить своего общего врага, пока он не набрал достаточно сил, но раздоры райксов и застарелая вражда, особенно - взаимная ненависть между разными ветвями рода ариева, идущая еще со времен Даннера Завоевателя, сокрушившего подточенную изнутри державу, созданную Готтхардом Кровавым, поработившего протогерманские племена и оттеснившего туатов, чтивших Кернунноса Трехрогого, к Закату. И вот однажды из дремучих лесов, укрытых вечным теперь уже туманом, словно паутиной гигантского паука, двинулось огромное войско, послушное каждому приказу своего повелителя, беспощадное и бесстрашное…
Судьба нескольких смятых железными легионами Хейда райксландтов, чьи вожди заняли место среди полководцев повелителя вампиров, а жители стали либо бесправными и запуганными рабами, либо такими же чудовищами, как их убийцы, заставила остальных вспомнить о своих в целом общих корнях, и наконец-то
