Знакомо задрожала земля. Вокруг Светозара молились - некоторые вслух, некоторые - молча, закрыв глаза. Одни обращались к Небесному Господину, другие - к древним языческим богам. Но так или иначе, а все обращались к той Силе, которая благословляет людей на борьбу за свободу и свою землю.
Нет, чуда не произошло. Копейщики были практически сметены волной бронированных всадников с длинными копьями. Катафрактарии врезались в ряды обычной пехоты и ополченцев, топча людей. Иные из них уже побросали длинные кавалерийские копья и обнажили мечи, обрушивая их на головы людей внизу. Но все это Светозар видел словно во сне, будто бы наперед знал, что ждет венетов сегодня. Но вот враги окончательно прорвались сквозь ряды обороняющихся и начали, сломав строй топтать лучников. Вальгаст негромко посоветовал:
- Если когда и атаковать, то только сейчас:
Светозар порывисто обнял менестреля - единственного человека, которому целиком доверял, а потом привстал на стременах, вздымая меч над головой, и крикнул:
- В бой!
Теперь уже раздался грохот копыт со стороны лагеря венетов. Всадники, возглавляемые царем венетов, словно острием копья, распороли вражескую массу и принялись яростно рубиться, самоотверженностью восполняя свое небольшое число. Следуя их порыву, воспряли духом пехотинцы. Казалось, повторялся сценарий прежнего поражения Хейда - неповоротливые катафрактарии, растратив всю энергию своей атаки, преграждали путь другим вампирам, которые в давке и сами теряли построение.
Хейд понял эту угрозу. Но в мысли завоевателя, помимо его воли, вклинивалось и совсем посторонее: этот Светозар... Как он не похож на людей, окружающих его! И как похож на самого Хейда! Точнее, на того юношу, каким некогда был всемогущий повелитель вампиров. Да, Хейд думал только о себе и не особо любил окружающих, но было и еще нечто...
'Нет! Второй раз ему не победить! Не ему тягаться со мною! Не отделилось еще мясо от костей!' - и Хейд поразился этой внезапно мелькнувшей мысли. Если срок еще не пришел, то однажды он все-таки придет?.. Завоеватель опустил забрало шлема - и тут же вслед за ним опустились забрала личной стражи. Где-то здесь была и Ульра, не отличимая в доспехах от прочих воинов, готовых сражаться и умирать по воле Хейда. Как и он сам, впрочем - ибо жизнь без уже обретенных величия и власти была ему не нужна. Взвились в небеса штандарт Империи - бордовый, с крестом Бессмертия, и знамя личной стражи - на черном фоне белый круг с перевернутой пятиконечной звездою внутри. Лязгнул, покидая ножны, остроконечный кавалерийский меч, и последний резерв повелителя вампиров двинулся в атаку.
Семь раз Хейд во главе своей личной стражи прорывался сквозь ряды яростно сражающихся, топча и своих, и чужих без разбора, - и семь раз вновь бросался в сечу. Его доспехи, плащ, меч, копыта и морда коня были покрыты кровью, он рыскал по полю брани, и личная стража тенью следовала за ним. Неоднократно смерть угрожала повелителю вампиров, но он раз за разом отбивал удары, избегал стрел и дротиков, перерубал древки нацеленных копий.
И вот его взору предстал Светозар. Царь венетов, также верхом, был без шлема и щита, тоже с ног до головы покрытый кровью. Несколько секунд они разглядывали друг друга, а затем Светозар наставил на Хейда клинок и, что-то крича, погнал коня вперед. Повелитель вампиров также пришпорил своего и изготовился нанести смертельный удар. Два всадника стремительно сближались, и никто не дерзнул вмешаться в этот судьбоносный поединок. Хейд хорошо разглядел спутанные русые волосы противника, залитое потом лицо и горящие гневом небесно - голубые глаза. Оба изготовились для удара.
Но неожиданно, за миг до столкновения, два коня прянули в разные стороны - словно вмешались некие высшие силы, по мнению которых время такого поединка еще не пришло. И Светозар, в тщетной попытке настигнуть врага уже не заботясь о себе, вытянулся в сторону Хейда и рубанул со всей силой, на которую был способен. Попади такой удар в цель - и повелителя вампиров не спасли бы никакие доспехи. Однако тот нанес встречный удар - и всадники миновали друг друга. Клинок Хейда вырвался из его руки, отлетел и упал на пропитанную кровью землю внизу. Светозар стремительно развернул коня - но завоевателя уже скрыли теснящиеся всадники личной стражи. Царь венетам прошептал проклятие и огляделся - на горы трупов своих воинов, на изнемогающих и едва держащихся под натиском превосходящего, не знающего усталости противника, людей, на сжимающееся кольцо окружающего противника... Он сорвал с пояса окованный медью рог и трижды протрубил сигнал к отступлению. Как и ожидал Светозар, в лагере позади ему откликнулись трубачи, и тогда лужич поскакал к ближайшему отряду своих воинов, отбивающемуся от тяжелых пехотинцев Хейда. Он еще мог послужить своему народу - собрать оставшихся в живых в единый кулак и пробиться к лесу. Таков долг вождя.
Хейд не хотел верить своим глазам! Вместо того, чтобы в беспорядке бежать и гибнуть под ударами преследователей, большая часть воинов Светозара сжалась вместе, закрылась считами, ощетинилась оружием - и вновь бросилась в бой! Разя направо и налево, ни разу не нарушив плотности построения, они пробились сквозь окружавших их врагов и начали двигаться к лесу. Туда же устремились повозки лагерного обоза, пытаясь хоть что-то спасти.
Тогда повелитель вампиров, вновь с мечом в руке, в восьмой раз повел свою стражу в атаку. Здесь и сейчас он должен был уничтожить врага - чтобы тот больше не возродился, не оспорил его, Хейда, власть. Когда тут было задуматься о том, что войско Светозара поредело и ослаблено, воины изранены, а новых набирать уже негде?! Перед глазами завоевателя стоял лишь тот миг, когда дерзкий царь венетам выбил из его руки меч, ослепительно засверкавший в падении. И это видение нужно было смыть новыми потоками крови!
Этого удара воины Светозара выдержать уже не смогли. У кого-то подкосились ноги, кто-то не удержал тяжелого щита, кого-то пронзила боль раны - и вражеские всадники прорвались сквозь внешнюю линию отступавших. Разгоняя и убивая людей, вампиры почти не встречали серьезного сопротивления. Почти не встречали...
Так или иначе, но даже аморфная толпа отступавших всему вопреки пыталась прорваться к спасительной чаще. Прорубившись сквозь них, Хейд вновь изготовил своих всадников к атаке - и на их пути вырос живой заслон. Некоторое число воинов Светозара без всякого приказа развернулось и вновь встало плечом к плечу, прикрывая спины своих соратников. Повелителю вампиров бросились в глаза двое - гигант с тяжелым боевым молотом в руке и стоящий рядом с ним молодой золотоволосый воин с мечом. Хейд взмахнул мечом...
Еще никогда прежде Рингалл не ощущал в себе такой силы. Мир вновь преобразился, и привычные образы уступили место хаосу разноцветных пятен. Его сердце переполнила ненависть - и тут же ушла, уступив место печали по далекой Родине. Берсеркер занес титаническое орудие над головою - и обрушил его на черную, клубящуюся стену черных облаков, волною накатившуюся на него и его братьев по оружию. И снова, снова, не чувствуя усталости, не нуждаясь в передышке! Он был уже недосягаем для обычных чувств - с того момента, когда понял, что следующий натиск противника будет смертелен для беспорядочно отступающих людей, и что кто-то должен остановить врагов. Это означало смерть? Что ж, он был готов к ней... Новый удар - и черное пятно истаяло с лязгом и грохотом падения на землю. Может быть, там, после смерти, он хотя бы бесплотным духом, хотя бы на миг, но вновь увидит родные скалы, леса, продуваемые ветрами долины... Может быть, еще живы и пикты - хотя бы один род из потомков Великого Медведя? Жаль, некому будет рассказать у костров о его подвигах в дальней земле. Ведь он и здесь сражался за далекую Родину, против угрожавшего ей врага...
Вальгаст, решивший если и умереть, то не в трусливом бегстве, а с оружием в руках, не успел выдернуть клинок из сраженного врага, как вдруг лезвие боевого топора задело его плечо. Пальцы разжались, менестрель упал на колени, зажимая рану - но смертельного удара не последовало. Он успел увидеть, как со звериным ревом вперед бросился Рингалл, сокрушая всех, кто вставал у него на пути, как враги окружили его, умирая, но нанося рану за раной, но тут сознание Вальгаста помутилось.
Менестрель не успел увидеть лишь того, как могучий пикт пал среди вражеских трупов, последним ударом выбив из седла поразившего его конного стражника.
Волк Хват, метавшийся по полю боя, неожиданно застыл, подняв острые уши - а затем, не разбирая дороги, рванулся в сторону леса. Он почувствовал, что хозяину грозит опасность, и мчался на выручку.
Светозар был для него не просто 'хозяином', не просто тем, кому был предан благородный зверь. В глубине памяти хранилась память о том, как этот человек спас Хвата от смерти в лесу, которая грозила
