именно потому, что находились в хорошей физической форме.
– Какого черта, приятель? Ты откуда взялся? – спросил один из них, но в отличие от копов, обращавшихся к Ларсону до того, без всякого недоброжелательства.
– Вы знаете… сколько… – хрипло выдохнул он, шатаясь и боясь, что если сейчас упадет, дальше ему уже не двинуться.
– Меня Картером звать, – сказал негр, стукнув себя в грудь. – А ты кто?
– Эл, – пролепетал Ларсон, не зная, по имени представился коп или по фамилии.
– А я Махан, – сказал белый полицейский. – Джимми Махан. – Он пригляделся к Ларсону и понимающе подмигнул. – Ну, выкладывай.
Ларсон обхватил колени, ища наилучшее положение, чтобы набрать побольше воздуху.
– Не могу… должен… спешить.
– Куда спешить-то, парень? – хмыкнул чернокожий. – Ты глянь на себя: дышишь, словно рыба, из воды выкинутая. Ну, доберешься ты туда, а толку-то от тебя?
– Мне… надо… Они… они сбрасывают вниз… там мама…
Задыхаясь, он привалился к стене.
– Сбрасывают?
Копы ошеломленно переглянулись. Ухмылка Картера пропала.
– Ты хочешь сказать, они…
– Людей… с восемьдесят шестого этажа, – подтвердил Ларсон.
– Дерьмо!
Махан утер пот со лба и снова нахлобучил фуражку.
– Делать-то что будем?
Ларсон соображал быстро. Конечно, лучше всего было бы уговорить одного из полисменов отдать ему свой пистолет, но ясно, что такая просьба едва ли будет встречена с пониманием и восторгом.
– Попасть туда… разумеется. Что мешает это сделать?
В этот миг его сознания достиг исполненный ужаса зов Силме.
Значит, мама следующая! Эл понимал, что, наверное, проявляет себя не с лучшей стороны, беспокоясь о возможной участи своих близких больше, чем о человеке, который уже сейчас находился на волосок от гибели, но он ничего не мог с собой поделать. В конце концов, старик уже прожил долгую жизнь, да и в настоящий момент, наверно, плохо осознавал происходящее.
Этот простой вопрос на миг поверг его в растерянность.
Конечно, этого следовало ожидать.
Ларсон закусил губу. Ноги еще болели, но дышать уже стало легче. Он подумал о Тазиаре – хотелось надеяться, что маленькому верхолазу хватит ума не ввязываться одному в свалку. В убийцы он ни по навыкам, ни по складу характера не годился. Однако мысль о друге натолкнула его на одну идею.
– Есть на этом этаже какие-нибудь окна? Махан пожал плечами.
– Это офисное здание, сплошное стекло. Можно сказать, тут одни окна и есть. А что?
Ларсон, не теряя времени даже на фразу «некогда объяснять», рванул с места, налетел на тяжелую дверь и, вышибив ее телом, оказался в коридоре с высоким потолком. Не замечая вокруг ничего, кроме входа в какой-то офис в дальнем конце, он побежал туда, резко повернул круглую ручку и одновременно ударил в дверь плечом. Она была заперта, и деревянная рама устояла, но вставленное в нее матовое стекло разлетелось вдребезги. Осколки, поранив ему плечо, дождем посыпались на мраморный пол. Эл прыгнул в брешь, выбив из рамы оставшиеся куски стекла и растоптав в порошок осколки на полу. Поскольку взгляд его был прикован к окну, он на бегу сшиб кресло и налетел на письменный стол, сильно ушибив бедро. Боль не отвлекла его даже на долю Мгновения: изрезанный стеклом, оставив позади себя опрокинутую мебель, он метнулся к широкому и высокому – более чем на полфута выше его немалого шестифутового роста – окну и из всех сил ударил по стеклу ребрами ладоней. Стекло даже не шелохнулось. Взревев от ярости, он стал барабанить по окну кулаками.
Голос Силме, вновь возникнувший в его сознании, прозвучал со странным спокойствием.
