— Мы должны погрузиться, — сказал Квамус.
Но все же он оказался неправ. Под нарастающий рев полицейской сирены что-то вынырнуло на поверхность среди бултыхающихся деревянных обломков. Лори увидела это первой, она вскочила на ноги и закричала:
— Смотрите туда! Мистер Квамус, видите?
Мы прильнули к борту и вытаращили глаза. В каких-нибудь тридцати футах от нас на волнах колыхался огромный зеленый ящик величиной с железнодорожный вагон, но в виде гроба с выпуклым, отчетливо заметным, несмотря на коррозию, знаком креста на крышке.
Квамус присматривался к ящику, а его лицо стало цвета слоновой кости. Я чувствовал биение собственной крови и медленные, неритмичные удары сердца.
— Так это оно и есть? — спросил Уолкотт. — Его вы искали?
Квамус утвердительно кивнул и сделал знак, которого я не понял, индейский знак, аналог крестного знамения или знак, отгоняющий злых духов.
— Это — Микцанцикатли, Не Имеющий Плоти, Костяной Человек, провозгласил он.
С нарастающим страхом я смотрел на ящик-гроб, который вздымался и опадал на волнах, удивительный и молчаливый памятник давно минувших веков, символ ужасной мощи, с которой мы теперь должны были помериться.
33
— Поспешим, — приказал Квамус.
Уолкотт переключил двигатель на обратный ход и медленно вел люгер, а мы с Лори, перегнувшись через борт, баграми притягивали ближе медный ящик. Его поверхность, изъеденная коррозией, потемнела от старости и приобрела ядовито-зеленый цвет, но несмотря на это было удивительно, что ящик сохранялся так долго под илом залива.
По обе стороны ящика находились медные кольца, первоначально служившие для пропускания канатов, с помощью которых ящик втянули на палубу „Дэвида Дарка“. Некоторые из них были полностью разрушены коррозией, но мне удалось зацепиться за одно багром, а потом Лори буквально перелезла через борт, встала на дрейфующий ящик и протянула через кольцо канат.
— Нет смысла возвращаться в Салем, — заявил я. — Полиция схватит нас, не успеем мы проплыть и полмили. Может, двинем к побережью Грейнитхед?
Уолкотт ускорил обороты двигателей.
— Наверно, нас и там схватят, — заверил он. — Но попробовать стоит. Что мы сделаем, когда доплывем до места? Этот чертов гроб слишком велик. На берег нам его не вытянуть.
— Там есть платформа и блок. Попробуем вытащить его блоком.
— А что дальше? Полиция будет сидеть у нас на хвосте?
— Не знаю. Может, одолжим где-нибудь грузовик. Только попробуйте их опередить, хорошо?
— Ясное дело, всегда стоит попробовать. Я хотел только спросить, есть ли у вас какой-то план?
— Что-нибудь выдумаю, идет?
— Вы начальник, не я.
Однако не успели мы проплыть и четверти мили, как стало ясно, что полицейская моторка догонит нас задолго до конца пути. Уолкотт выжимал из люгера все что можно, но в его планы не входило сжечь двигатели, а медный ящик, который мы тащили за кормой, представлял, конечно же, дополнительный балласт.
— Быстрее же, быстрее, — настаивал Квамус, но Уолкотт покачал головой.
Полицейская моторка приблизилась на расстояние окрика, после чего сирену выключили, и моторка завертелась перед носом люгера, чтобы быстро, точно и безошибочно преградить нам дорогу. Один офицер уже балансировал у борта с мегафоном в руке, а другой стоял за ним, с автоматом.
— Хорошо, можете затормозить, — сказал я Уолкотту. — Нет смысла рисковать, они ведь могут начать палить.
Уолкотт уменьшил обороты, и люгер начал медленно дрейфовать, направляясь на встречу с ожидающей полицейской моторкой. Медный ящик, двигаясь по инерции, поравнялся с нами и с шумом ударил в корму.
— Выйти на палубу с руками за головой, — приказал полицейский. Стоять так, чтобы я видел вас всех.
Он двинулся вдоль борта, но не сделал и трех шагов, как неожиданно схватился за живот и упал, исчезнув у нас из поля зрения.
— Что случилось? — спросил Уолкотт и встал на носу, чтобы лучше видеть. — Вы видели? Он, наверно, поскользнулся.
Другой офицер, с автоматом, неожиданно побежал в кабину моторки. Потом появился водитель, размахивая полотенцем и аптечкой первой помощи.
— Что случилось? — закричал я. — Все ли у вас в порядке?
Второй офицер поднял на нас взгляд и, взмахнув рукой, приказал нам плыть дальше.
— Подплывите поближе, — обратился я к Уолкотту. — Побыстрее, пожалуйста.
— Вы шутите? — запротестовал Уолкотт. — Теперь у нас есть шанс улепетнуть.
— Подплывите к ним! — приказал я. Уолкотт пожал плечами, сплюнул и прибавил обороты. Через минуту мы доплыли до полицейской моторки.
Лишь когда катер буквально коснулся борта моторки, я увидел кровь. Она забрызгала всю палубу, как будто кто-то облил лодку пурпурной краской из резинового шланга. Второй офицер появился снова, в окровавленной рубашке и с руками, вымазанными по локоть в крови, как будто надел длинные красные перчатки.
— Что случилось? — спросил я, охваченный ужасом.
— Не знаю, — ответил полицейский дрожащим голосом. — Это Келли. У него лопнул живот. Это означает, что у него действительно лопнул живот и все вывалилось наружу через рубашку.
Он посмотрел на меня.
— Вы же этого не делали? Вы не застрелили его или что-то в этом роде?
— Вы чертовски хорошо знаете, что мы этого не делали.
— Ну тогда возвращайтесь в Салем… понимаете? Возвращайтесь в Салем и явитесь в полицейское управление. Я же должен отвезти Келли в госпиталь.
Появился рулевой в рубахе, заляпанной кровью. Он был очень бледен и не сказал ни слова, только направился в рубку и включил двигатель. Через минуту полицейская моторка развернулась и с включенной сиреной понеслась к пристани. Люгер вместе с ящиком одиноко качался на волнах прилива. Я посмотрел на Квамуса, а Квамус — на меня.
— Несмотря ни на что, мы поплывем в Грейнитхед, — решил он. — Как только полиция опомнится от шока, они сообщат в полицию Салема сами, и если мы появимся там, то будем арестованы. Нам нужно доставить наш груз к берегу, а потом я найду или одолжу машину, и поедем в Салем за грузовиком- рефрижератором.
— Вы думаете, Микцанцикатли может оставаться все это время без охлаждения? — спросил я его.
Квамус посмотрел на ящик, дрейфующий за кормой люгера.
— Не знаю, — медленно и серьезно проговорил он. — Я опасаюсь, что этот офицер на моторке… что это уже работа Микцанцикатли.
Лори посмотрела на отца.
— Папа, — сказала она. — Отвезем это на берег, хорошо?
Уолкотт кивнул.
— Там нет ничего заразного? — уверился он. — Этот ящик-гроб не опасен?
— Не в этом смысле, — уверил я его. — Но чем скорее мы двинемся отсюда, тем лучше. Чем дольше
