слабой нелегальной партии, а не главы государства, а сам документ предназначался для японцев, слабо ориентирующихся в польском вопросе[39].
В окончательном виде меморандум, впоследствии переданный японскому руководству, состоял из трех частей: записки «Слабые стороны России», проекта общего договора и «Заключения». В пакет документов были также включены уже известный японцам план создания разведывательной сети ППС в России, а также «Объяснения к отдельным пунктам проекта договора».
Пароход, на котором эмиссары ППС пересекали Тихий океан, прибыл в японский порт Иокогама в ночь с 9 на 10 июля 1904 года, но из-за непогоды пассажиры смогли сойти на берег только 11 июля. Их встретил представитель японского Генерального штаба, отвез в Токио и помог разместиться в небольшом отеле, расположенном в стороне от центра столицы. В тот же день произошла встреча Пилсудского с Романом Дмовским. Пилсудский пригласил своего политического оппонента на обед, сопровождавшийся длительной беседой с участием Филиповича и Дугласа. Их беседы, в том числе и с глазу на глаз, о содержании которых не осталось достоверных свидетельств проходили еще несколько раз до момента отплытия лидера национальных демократов из Японии 22 июля 1904 года.
Итоги визита в Токио разочаровали Пилсудского. Его охотно принимали в Генеральном штабе, но ни один из высокопоставленных сотрудников МИД в переговоры с ним не вступил. Не удалось встретиться и с начальником Генерального штаба генералом Кодамой, который незадолго до их приезда был назначен начальником штаба действующей армии. Главным переговорщиком с японской стороны был назначен генерал Ацуси Мурата, руководитель одного из отделов Генерального штаба. Переговоры вновь показали, что японцы не намереваются брать на себя никаких обязательств политического характера, касающихся польского вопроса. Они по-прежнему хотели от ППС только разведывательной информации и участия в совместных акциях российской оппозиции по дестабилизации режима, то есть оказания посильной помощи Японии в ее войне с Россией. Со своей стороны, отмечал Пилсудский, они пообещали ему лучше обращаться с пленными поляками а также не выдавать поляков-дезертиров против их воли России после окончания войны[40].
Исследователи не располагают документальным подтверждением того, что эмиссарам ППС удалось заключить формальное соглашение о сотрудничестве с японскими военными. Именно поэтому большинство биографов Пилсудского утверждают, что миссия в Токио не дала результатов. Р. Сьвентек с этим мнением не согласен. Он считает, что 21 июля 1904 года, на последней встрече с поляками, Мурата подтвердил достигнутое в свое время в Лондоне соглашение о финансировании ППС в обмен на ее конкретные действия в пользу Японии на территории России. В подтверждение своей правоты он называет то, что контакты японских военных и дипломатов с представителями ППС, а также передача им крупных сумм денег после визита Пилсудского в Токио продолжались практически до октября 1905 года. И с этим аргументом польского историка нельзя не согласиться.
В пользу его вывода свидетельствуют и другие известные исследователям факты. Во-первых, эмиссары ППС не стали добиваться встречи с министром иностранных дел или кем-то из высокопоставленных чиновников МИД, чтобы обсудить политические аспекты широкого соглашения. Видимо, ответ Мураты на их меморандум был настолько категоричен и однозначен, что у них не оставалось ни малейшей надежды убедить японское правительство в необходимости действовать в пользу польского вопроса. Во-вторых, японская сторона профинансировала их обратный проезд в Европу выделив для этого 200 фунтов стерлингов.
Что же касается существенно более позднего свидетельства Пилсудского (сделанного в 1931 году) о том, что визит «не дал технических результатов», то его можно интерпретировать и таким образом, что главная цель, ради которой он ездил в Токио, то есть реанимация польского вопроса на международной арене, действительно достигнута не была.
Образовавшаяся от момента окончания переговоров и до отплытия в США свободная неделя была использована для отдыха. У Пилсудского и Филиповича не было причин торопиться с отъездом, поскольку поступавшие через японское посольство в Лондоне телеграммы соратников свидетельствовали о благоприятном развитии операции «Вечер». Они совершили двухдневную поездку на Фудзияму, продолжили знакомство с городом, общались с Дугласом, который после отъезда Дмовского оказался в их полном распоряжении, а также опекавшими их японцами.
На прощальном обеде, данном польскими гостями в честь своих сопровождающих, произошел курьез, надолго запомнившийся Пилсудскому. Им подали блюдо из сырой рыбы (известное сегодня многим нашим соотечественникам сашими), справиться с которым будущий маршал смог только с помощью нескольких рюмок коньяка.
30 июля 1904 года Пилсудский и Филипович отплыли на небольшом торговом судне «Тартар» из Йокогамы в Канаду. 13 августа они были в порту Виктория, где с ними произошел еще один курьезный случай. Пока они искали, где в этом городе можно было поесть мороженого, судно отплыло, увозя их вещи и деньги. Пришлось догонять его на другом корабле. Забрав багаж, они из Ванкувера через Торонто и Монреаль направились в Нью-Йорк, а оттуда в Ливерпуль. 31 августа эмиссары ППС прибыли в Лондон, а в начале сентября Пилсудский был уже в Кракове. Самое длительное в его жизни путешествие завершилось.
Несомненно, оно не прошло для него бесследно. Во-первых, Пилсудский понял, что партию вполне можно использовать для достижения собственных целей без согласования с ее уставными руководящими органами. Во-вторых, он убедился в эффективности действий конспиративной группы единомышленников, организованной в рамках более широкой структуры. В-третьих, у него появился собственный, неподконтрольный Центральному рабочему комитету ППС источник финансирования, позволявший проводить самостоятельную политику, формально не разрушая единства рядов ППС[41]. В-четвертых, был приобретен ценный опыт налаживания связей и ведения переговоров с высокопоставленными официальными лицами, наделенными полномочиями принимать самостоятельные решения, презентации им своих взглядов, достижения взаимовыгодного консенсуса. Этот опыт понадобится Пилсудскому при поиске поддержки своих планов со стороны Австро-Венгрии.
«Нельзя убить солдата Марксом»
Поездка в Токио временно оторвала Пилсудского от участия в делах ППС, но зато дала возможность в более спокойной обстановке еще раз, с учетом новых финансовых возможностей, обдумать вопрос о тактике партии в новых условиях.
Как говорилось ранее, уже в феврале 1904 года Пилсудский говорил о необходимости создания в рамках социалистической партии дисциплинированной военизированной организации для развертывания массового революционного движения в Царстве Польском. Ее штаб должен был располагаться в Варшаве. Если учесть, что в соответствии с положением об Исполнительной комиссии ЦРК ее члены были обязаны находиться в России, то возглавлять организацию и штаб реально мог только Ю. Пилсудский, в это время уже безусловный лидер пэпээсовских «стариков».
Все близко знавшие Пилсудского люди, а вслед за ними и его биографы сходятся в том, что он никогда не был теоретиком, кабинетным мыслителем. Зато его отличало необычайное умение воплощать на практике, казалось бы, самые невероятные идеи и замыслы, если он считал, что они могут приблизить к реализации главной цели его жизни – возрождению польского государства. Так было, в частности, при создании ППС, налаживании выпуска ее центрального печатного органа, формировании кадрового костяка партии. С не меньшей энергией «товарищ Мечислав» занялся в первой половине 1904 года организацией «десяток», то есть боевых групп ППС. Он придавал очень большое значение тому, чтобы их участники не боялись действовать открыто, были смелыми, дисциплинированными, точными и готовыми беспрекословно исполнять приказы своих руководителей. Одним словом, они должны были стать вооруженным плечом партии, офицерами и унтер-офицерами будущего восстания.
Формированию требуемых качеств характера должны были служить, например, мини-демонстрации, когда группа боевиков, вооруженная спрятанными под верхней одеждой дубинками, неожиданно сходила с тротуара на мостовую, образовывала колонну, разворачивала красное знамя, некоторое время маршировала по оживленной улице, а затем быстро расходилась. Огнестрельного оружия боевики первоначально не получали, да его у ППС в тот момент и не было.
Надо сказать, что усилия Пилсудского по созданию боевых групп долгое время давали ограниченные результаты. Малочисленные группы благодаря активности Пилсудского, Славека и Бронислава Бергера
