— Нет-нет, я отлично добралась сюда на метро.
Лорис Хауэлл расстегнула свое пальто и повернулась так, чтобы Дженнингсу было удобно помочь ей. Пэт посмотрела на красивую модную сумку Лорис, которая была поставлена на пол, а после перевела взгляд на Питера.
Ланг не сводил глаз с Лорис Хауэлл с того самого момента, как девушка появилась в комнате. Пэт и Дженнингс подвели Лорис к нему поближе.
— Питер, это и есть доктор Хауэлл,— сказала Пэт,— мы с ней вместе ездили в Колумбию. Она преподает антропологию в Сити-колледже.
Лорис улыбнулась.
— Добрый вечер,— поздоровалась она с Лангом.
— Не сказал бы, что этот вечер добрый,— недружелюбно ответил Питер.
Краем глаза Дженнингс увидел, как смутилась Патриция. А доктор Хауэлл словно ничего и не заметила. Ее голос звучал по-прежнему мягко.
— А кто тот проклятый черный негодяй, которого вы хотели бы здесь увидеть? — спросила она.
Лицо Питера побледнело. Его зубы скрипнули от боли, и он спросил:
— Что вы имеете в виду?
— Я просто спрашиваю.
— Если вам хочется провести здесь семинар по расовым взаимоотношениям, то не стоит тратить время! Я сейчас не в настроении,— пробормотал Ланг.
— Питер!
Он глянул на Пэт расширенными от боли зрачками.
— Чего ты хочешь? — спросил он у нее.— Ты ведь уже, кажется, разобралась в моих предубеждениях, так что...
Он уронил голову на спинку дивана и закрыл глаза.
— Господи, пожалей и убей меня! — крикнул он.
Слабая улыбка показалась на губах мисс Хауэлл. Она прямо глядела в глаза Дженнингсу, когда тот заговорил с ней.
— Я осмотрел его,— сказал Дженнингс,— но не обнаружил никаких физических расстройств или повреждений мозговых тканей.
— Вам хочется узнать, что с ним происходит? — спокойно спросила девушка.— Это очень серьезно. Это джу-джу.
Дженнингс уставился на Лорис.
— Так вы...
— Да, вот до этого мы договорились,— хрипло перебил его Питер,— все очень просто. Это джу-джу.— Он сидел, вцепившись пальцами в диванный валик.
— Вы сомневаетесь в этом? — спросила его Лорис.
— Да, я сомневаюсь в этом,— ответил Ланг.
— Вы сомневаетесь в моих словах из-за вашего предубеждения?
— Ох, господи, господи,— сдавленно простонал Ланг голосом мученика.— Мне навредили, и, чтобы облегчить свою боль, я должен кого-нибудь ненавидеть, и я ненавижу этих грязных дикарей...— Он тяжело откинулся назад.— Черт с ними. Думайте обо мне что хотите.— Он прижал дрожащие пальцы к своим глазам.— Дай мне умереть! Господи, господи, дай мне умереть!
Он обернулся к Дженнингсу:
— Уколите меня еще раз!
— Питер, твое сердце может...
— Ну и пусть! — Голова Питера снова запрокинулась и дернулась.— Хоть половину дозы! Вы не имеете права отказать умирающему человеку!
Пэт прижала руку к губам, изо всех сил стараясь не разрыдаться.
— Пожалуйста! — крикнул Питер.
После того как инъекция дала эффект, Ланг повалился на спину, его лицо и шея покрылись испариной. «Спасибо»,— пробормотал он. Его бледные губы дрогнули и улыбнулись, когда Патриция села рядом с ним на диван и вытерла ему досуха лицо полотенцем. «Спасибо, моя любовь»,— прошептал он. Она была не в силах говорить. Питер взглянул на мисс Хауэлл.
— Хорошо, простите меня, я очень измучен,— мягко сказал он ей.— Спасибо вам за то, что вы пришли, но я не верю, что можно что-то сделать.
— Тогда что с вами творится, как по-вашему? — спросила Лорис.
— Но я и сам толком не знаю, что случилось! — воскликнул Ланг.
— А я думаю, что вы все знаете,— с силой сказала Лорис,— и я сама все знаю! Джу-джу — это самое сильное языческое колдовство во всем мире. Люди веками верили в то, что джу-джу обладает разрушительной силой, и оно правда имеет такую силу. А вы, мистер Ланг, должны это прекрасно чувствовать!
— И откуда же вы все так хорошо знаете, мисс Хауэлл? — поинтересовался Питер.
— Когда мне было двадцать два года,— ответила она,— я провела в Зулу целый год, и жила я в деревне, где занималась сбором сведений для своей работы. Так вот, когда я жила там, одной старой нгомбо я очень понравилась, и она обучила меня всему, что знала сама!
— Нгомбо? — переспросила Пэт.
— Ну да, деревенской колдунье,— с отвращением ответил Питер.
— А я-то думал, что колдунами бывают только мужчины,— заметил Дженнингс.
— Нет, большинство из них — женщины,— сказала Лорис,— мудрые, добрые женщины, которые знают свое дело и трудятся не покладая рук.
— Мошенницы,— сказал Питер.
Лорис улыбнулась ему.
— Да,— сказала она.— Да, они обманщицы, мошенницы, бездельницы, шарлатанки. И еще,— ее улыбка стала не безмятежной, а беспощадной,— как вы думаете, Питер, что заставляет вас чувствовать, будто тысячи пауков покрывают все в этой комнате, покрывают вас самого, все ваше тело?
В первый раз за все время с тех пор, как он попал в эту квартиру, доктор Дженнингс увидел на лице Питера страх.
— Ты знаешь об этом? — спросил Питер девушку.
— Я знаю обо всем, что вам пришлось испытать,— сказала Лорис,— я сама прошла через это.
— Когда? — удивился Ланг. В его голосе больше не было неприязненной насмешки.
— В тот самый год,— сказала доктор Хауэлл.— Колдун из соседней деревни наслал на меня смертельное заклятие, джу-джу, а старая нгомбо Куринга спасла меня от этого заклятия.
— Расскажи мне об этом,— попросил Питер, дотрагиваясь до девушки.
Дженнингс заметил, что дыхание Ланга учащается. Это значило, что эффект второй инъекции подходит к концу.
— О чем вам рассказать? — спросила Лорис.— О пальцах с длинными когтями, которые разрывают ваши внутренности? Об ощущении, что вы тяжелый шар, потому что иначе нельзя раздавить змей?
Питер во все глаза смотрел на Лорис.
— О чувстве, будто ваша кровь превратилась в жгучую кислоту, а кости высосаны и пусты и вы рассыплетесь, если пошевелитесь?
Губы Питера задрожали.
— Или о том, как стаи голодных крыс поедают ваш мозг? Грязных, голодных крыс? Или о том, что глаза ваши расплавились и вот-вот потекут по вашим щекам, как студень? Или...
— Хватит.— Тело Ланга тряслось, как при спазмах.
— Я говорила вам все это только для того, чтобы вы поверили мне,— сказала Лорис,— я помню свою боль так же ясно, как если бы я пережила ее вчера вечером, а не пять лет тому назад. Я помогу вам, если вы хотите этого. Забудьте о своем недоверии. Или вы не верите мне, или вы здоровы и полны сил, разве вы не понимаете этого?
— Милый, пожалуйста,— сказала Патриция. Питер посмотрел на нее, потом снова на мисс Хауэлл.
