— Тебе известно, как я стал Великим Делакорте? — Макс снова настиг его. — Я ведь не родился им, как ты знаешь. Только потому, что мой отец…
— Пример неудачный, старина. — Гарри оборвал Макса и наставил обвиняющим жестом палец ему прямо в лицо. — Эта напыщенная галиматья могла показаться горяченькой в те времена, когда в Белом доме сидел Рузвельт. Но сегодня тебе ее не продать и за цент. Теперь требуется совершенно иной подход! Что-то…
Он с отвращением умолк и направился к стулу.
— Но ты же не нуждаешься ни в чьих советах! Ничего не хочешь слушать. Всегда все знаешь сам.
Взяв в руки портфель, он открыл его и принялся искать что-то внутри.
— Присядь, Гарри. — В голосе Макса звучали повелительные нотки.
— У меня нет времени выслушивать твои нравоучения, приятель. — Лицо Гарри искажала неприкрытая злоба, которая вскоре превратилась в настоящее бешенство. — Где этот чертов номер этой чертовой службы такси?
— Нет, Гарри, ты присядешь, — повторил Макс.
— А я тебе сказал, что у меня нет времени…
Он осекся, едва услышал звон, с которым лезвие кинжала вылетело из ножен.
Повисло тяжелое молчание. Гарри недоверчиво смотрел на Макса. (Признаться, я тоже.)
— Ты мне угрожаешь? — наконец выдавил он из себя. Макс не отвечал. Кинжал, зажатый вверх клинком в его правой руке, медленно опустился.
Думая, что он выиграл очко, Гарри небрежно глянул на свой позолоченный «ролекс».
— Ладно, — бросил он. — Даю тебе пять минут. И избавься, будь добр, от своего идиотского ножика.
— Это кинжал, между прочим, — поправил его Макс и сделал быстрое движение, словно направлял клинок прямо в сердце Гарри.
ГЛАВА 8
— Эй! Поосторожней! — воскликнул Гарри, встревоженный и рассерженный одновременно.
Но Макс не изменил положения, продляя угрожающее мгновение: его серо-голубые глаза не мигая смотрели в упор на Гарри.
— Эй! — воскликнул тот еще раз, изрядно напуганный.
Макс продолжал смотреть на него. Затем отвернулся и метнул кинжал в рекламный щит со своим изображением. Гарри (я тоже, разумеется) вздрогнул, когда острие вонзилось в сердце Великого Делакорте.
— Как удачно, — отметил Макс. — Отличный бросок.
Раскат отдаленного грома заставил Гарри еще раз вздрогнуть — боги словно выражали свое негодование. Макс и Гарри продолжали смотреть друг на друга. Когда наконец Гарри заговорил, голос его звучал натужно:
— Ты, Макс, сумасшедший. Полагаю, тебе это известно?
— Как одна из возможностей, — спокойно отвечал мой сын. — Безумство на короткой ноге с этим домом. Разве ты не чувствуешь? — (Я видел, как сильно его улыбка выводит Гарри из терпения.) — Здесь сам воздух искрится безумием.
Он был совершенно прав. Так оно и было.
Макс резко обернулся к камину.
— А теперь, — продолжил он, — садись.
— Макс, говорю тебе, мне необходимо идти. — Голос Гарри звучал уже не агрессивно, а мягко.
Макс стремительно вытянул руку, сорвал со стены пару дуэльных пистолетов, один из них положил на стол и, держа второй в руке, обернулся к Гарри. Тот следил за ним, затаив дыхание.
— Что ты делаешь? — едва выговорил он.
Макс сложил ладонь ковшиком и приставил к уху:
— Извини?
— Что ты делаешь? — повторил Гарри.
— Сегодня утром как раз зарядил, — отвечал Макс. Его ответ, разумеется, не прозвучал успокаивающе.
— Что? — переспросил его собеседник.
— Я сказал…
— Я слышал, что ты сказал, — прервал его Гарри. — Меня интересует, что ты хотел сказать своим заявлением о том, что «ты их зарядил»?
Макс вытянул вперед правую руку и прицелился в сердце Гарри.
— Как что? Зарядил для того, чтобы стрелять. Присядь, прошу тебя.
— С тобой невозможно разговаривать серьезно, — запротестовал Гарри.
Но тем не менее ни он, ни я не испытывали никаких сомнений относительно полной серьезности Макса, что тот и подтвердил, нацелив пистолет прямо в сердце Гарри. Ствол уперся в его грудь.
С трудом сглотнув пересохшим горлом, Гарри сел, положив шляпу и портфель на стол рядом с собой.
— Ты действительно хочешь, чтобы твой отец присутствовал при нашем разговоре? — едва слышно спросил он.
— Несомненно. Я хочу, чтобы он слышал все — от слова до слова. И сейчас я посылаю молитву Господу, чтобы Он дал отцу возможность понять то, что я намерен сделать.
«Ох, сынок, сынок! Я понимаю. Единственное, что еще служит мне, это мои мозги!»
— Слушай, я не знаю, какого дьявола ты тут затеял, — нервно продолжал Гарри, — но будь добр, не принимай необдуманных решений. Мы можем все спокойно обсудить. Мне кажется, тебе необходима помощь, приятель.
— И ты мне намерен ее оказать? Так, как ты оказал мне ее в Чикаго? — тихо спросил Макс.
Гарри заметно побледнел.
— Или так, как ты помог мне в Де-Мойне? В Нью-Орлеане? В Тампе? — продолжал спрашивать мой сын.
— Что ты, собственно, имеешь в виду?
— Относительно последних трех мне потребовалось навести справки, — Макс не ответил на его вопрос. — Но сведения о Чикаго обрушились мне прямо на голову в мае нынешнего года. Последовал телефонный звонок от некоего мистера Чарли Хейнса…
— Подожди минуту, — попытался прервать его Гарри.
— …которого очень интересовало, почему я отверг его щедрое предложение. Был ли я в самом деле так тяжело болен, как ты ему сообщил. — Пистолет Макса смотрел прямо в лоб агента.
«Было ли это правдой?» — задал я себе вопрос.
— Макс, прежде всего опусти пистолет. — Гарри тщетно старался говорить властным голосом.
— Ты имеешь в виду помощь такого рода?
— Макс, я действительно хотел помочь тебе, — нагло продолжал тот.
«Он действительно способен на такое!» — догадался я.
— До чего любопытная помощь, приятель, — ответил Макс. — Отказаться от четырех хорошо оплачиваемых ангажементов, даже не посоветовавшись со мной!
— Ладно, признаю. Я был не прав.
И голос наглеца внезапно пресекся в страхе, когда дуло ствола уперлось ему в лоб.
— Не стану с тобой спорить. Но вопрос в другом, старина, почему ты так поступил?
Гарри попытался перевести дух. Но ему это не удалось, и его голос звучал хрипло, когда он заговорил.
