Пропустив поток энергии, струящийся из ближайшего разлома, через свой разум и тело, Прайд сконцентрировал ее в руках и ощутил, как горячая волна захлестнула его, прокатилась по плечам и рукам и собралась в пальцах, заставляя их кончики засветиться едва заметным багровым светом, каким светится остывающее в кузнице железо. Уловив едва заметный кивок рыцаря, эль Нарим коротким рывком выдернул саблю из раны, и Нарлинг заорал от стеганувшей боли. Для надежности южанин сразу же припечатал его голову к полу, не позволяя забиться, а Прайд в тот же миг возложил руки на живот Гефорга, выпуская накопленную энергию в его тело. В полумраке подземелья стало отчетливо видно мягкое пульсирующие сияние под растопыренными ладонями рыцаря. Кровь тотчас же остановилась, а рана на глазах начала затягиваться. Дыхание Гефорга выровнялось, и только болезненная бледность говорила о том, что молодой человек был недавно на пороге смерти.
– Теперь немного полежи так, – едва слышно посоветовал Прайд, сам ощущающий жуткую слабость, навалившуюся на него. – Вскоре ты сможешь продолжать путь вместе со всеми.
Видимо, рана оказалась действительно серьезной, потому что вместо переполнявшей его несколько мгновений назад горячей благотворной энергии паладин чувствовал теперь только смертный холод, буквально заморозивший все его тело. Сил подняться не хватило, и Прайд привалился плечом к каменному саркофагу.
– Спасибо, – поблагодарил Гефорг, закрыв глаза.
Рыцарь ощущал, как холод отступает, сначала сменяясь дрожью от слабости, а потом теплом, когда могучий организм паладина наконец справился с огромным расходом жизненных сил. Прайд собрался с силами и поднялся на ноги, слегка покачиваясь. Нарлинг тоже заметно ожил, открыв глаза и даже усевшись. Мертвенная бледность ушла, а щеки тронул легкий румянец. Только под глазами пролегли болезненные тени. Гефорг посмотрел в сторону изрубленных останков эльфа и спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Тот клинок его все-таки достал?
– Да, дружочек, – подтвердил гном, выдергивая из изувеченных останков все еще торчащий меч, который Гефорг нашел за проломом. Пристально осмотрев клинок от острия до рукоятки, гном с ревностью в голосе заявил: – Эльфийская работа. Меч очень хорошо сделан. Можно сказать, отлично. Если быть честным, то почти так же хорошо, как делали лучшие мастера гномов в древности. Сразу видно, что это великое оружие предков, хоть и сделанное эльфами.
Гном пару раз взмахнул мечом, прислушиваясь к ощущениям в руке, затем осторожно передал оружие заинтересовавшемуся Прайду.
– Поздравляю, Гефорг. У тебя великолепный меч, – восхитился рыцарь, как и гном, делая несколько пробных выпадов и по достоинству оценивая идеальную сбалансированность оружия. С некоторым сожалением рыцарь положил клинок рядом с Нарлингом.
Придя в себя после боя, беглецы вновь заглянули в саркофаг. Внутри покоились россыпи золотых украшений и драгоценностей. Пальцы Элейн, словно невесомые крылья бабочки, порхнули над сокровищами. Что-то наиболее восхитившее девушку незаметно исчезало из саркофага, оседая в потайных кармашках на одежде воровки. С некоторым удивлением она отметила присутствие зашевелившейся совести, но Элейн отогнала непривычное чувство, убедительно заверив саму себя, что всех этих сокровищ им все равно не утащить отсюда, да и использует она их на общее дело, только позже. Регнар, бубня себе под нос что-то о скрытом проходе, обстукивал кулаком внутренние стенки саркофага.
– Тот выход, который вел отсюда на поверхность, полностью завален, – озвучил свои мысли Гефорг, как и все остальные, бесплодно осматривая зал в поисках выхода. – Я так думаю, мы оказались в тупике.
– Тебе надо запретить думать, – откликнулся гном, не разгибаясь от саркофага.
– Это почему? – обиделся Нарлинг, невольно потрогав рану: острая боль ушла, уступив место ноющей, но самой открытой раны больше не было, остался лишь свежий розовый шрам. Молодой организм быстро восстанавливал силы, и уже сейчас Нарлинг почувствовал себя значительно лучше.
– Потому что думаешь неправильно.
Раздался тихий щелчок, и часть стены ушла в пол, открыв просторный проход.
Миновав короткий коридор, друзья оказались в еще одном просторном зале. Свет факела не мог разогнать тьму настолько, чтобы стали видны стены зала, поэтому создавалось жутковатое ощущение того, что впереди их ждет бесконечность темноты, и стоит лишь сделать пару шагов от стены, как темная бездна сомкнется, поглотив их навеки. Невольно все повернули вдоль стены, не решаясь идти к центру зала. Даже гном, казалось, растерял свою извечную яростную браваду. Достигнув боковой стены, путники обнаружили вертикально вмурованные в нее каменные саркофаги. Отсвечивая вправленными в их бока драгоценными камнями, саркофаги вереницей исчезали в бесконечности тьмы. Виднелось не менее десяти штук, но сколько еще скрывала тьма, определить было совершенно невозможно.
– Что это за место? – едва слышно промолвила Элейн, держась поближе к брату.
– Тут столько магии, что я буквально чувствую ее обжигающие потоки, – добавил Прайд.
– Усыпальница эльфов, – ответил Регнар. – Это плохое для нас место.
– Ты знаешь, куда нам идти? – поинтересовался Гефорг почти так же тихо, как и Элейн.
– А у нас есть выбор? – огрызнулся гном. – Судя по всему, мы зашли с черного хода. Будем надеяться, что впереди нас ждет парадный вход, через который мы и выберемся наружу.
– Значит, в этом зале нам делать нечего? – уточнил Прайд. – Сразу проходим в следующий?
– Точно так, – кивнул Регнар, вглядываясь во тьму, которая для него вовсе не была такой кромешной, как для остальных. – Здесь только саркофаги по обеим стенам. А вон там, кажется, как раз двери в следующую усыпальницу.
Гном махнул рукой в сторону стены, противоположной той, в которой располагался вход, приведший их в зал. Спутники осторожно двинулись в указанном гномом направлении. В конце зала действительно обнаружились целых два прохода, ведущие к лестницам, круто убегающим вниз. Спустившись по каменным ступеням, товарищи очутились в точно таком же зале со множеством саркофагов по стенам. Теперь уже никто не останавливался посмотреть на саркофаги, все торопливо миновали зал, вновь очутившись перед лестницами, уходящими еще ниже. Третий зал усыпальницы привел путников уже не к спуску еще ниже, а к высокому постаменту из цельного камня, на вершине которого покоился массивный каменный саркофаг, богатством украшений отличающийся от всех остальных.
Беглецы обошли постамент, надеясь отыскать выход из этого зала. За постаментом обнаружилась торчащая из каменного пола толстая плита.
– Как это сделано? – изумилась девушка, поднося факел ближе. – Я не вижу ни веревок, ни подпорок.
Никто не ответил ей, так как все, как и девушка, изумленно рассматривали возникшее перед ними творение эльфийских мастеров. В верхней части плиты зияло совершенно ровное идеально вырезанное отверстие размером с колесо телеги. А в центре этого отверстия, на равном расстоянии от всех краев, неподвижно висел идеальной формы каменный шар. Всю его поверхность покрывала тонкая резьба, сплетающаяся из причудливых орнаментов. По обе стороны от плиты стояли на витых кованых ногах две круглые жаровни с большими чашами, до половины заполненными фосфоресцирующей голубым светом жидкостью. Элейн невольно даже наклонилась к одной из них, приглядываясь и принюхиваясь, но, помимо необычного цвета, ничего странного не заметила – обычное масло для ламп. Одно удивляло – ни один сорт лампового масла не смог бы продержаться в открытых чашах сотни лет. Масло непременно испортилось бы, изменив свои свойства, и в конце концов высохло бы, оставшись лишь темными отложениями на глади чаш. Впрочем, по сравнению с висящим прямо в воздухе каменным шаром размером с голову крупного мужчины, наличие в светильниках масла казалось сущим пустяком.
В паре шагов за плитой с парящим в ней шаром высилась громадная арка, сложенная из тяжелых плит. Проход через эту арку преграждали столь же огромные створы ворот, полностью окованные покрытым тонкой резьбой железом. А над самыми воротами сверкал даже в тусклом свете факела символ, сделанный из серебра и драгоценных камней, который в точности повторял изображенный на медальоне знак: два полых полукруга с диском между ними.
– Что это все означает, Регнар? – спросил Прайд, касаясь рукой железа ворот и ощущая их неколебимую мощь. – Их никаким тараном не взять, даже если магией не защищены.
