– Абсолютно, нет. Я тебя, Витя, слишком хорошо знаю. Ты ее не обидишь.
– А вы? – спросил он.
– Я же тебе сказала уже. Мы друг друга поняли. И потом, Витя, – голос ее стал таким, каким говорят с полными идиотами, – мы ведь не в СССР живем и даже не на Земле. В империи такими изысками никого не удивишь.
– А на Той'йт?
– На Той'йт, Витя, есть вещи и пострашнее. Итак?
– Скорее да, чем нет.
– Витя!
– Хорошо. Да.
– Ну ладно. Тогда я тебе еще кое-что скажу. Что ты знаешь про Йф?
– Йф? – удивился Виктор. «А в самом деле, что я знаю про женщину, на которой собираюсь жениться?» – Она внучка моего старого приятеля графа Йффай, так что я через нее, похоже, в графы выйду.
– Бери выше, – усмехнулась Ди.
– В каком смысле? – насторожился Виктор, понявший, что у Ди припасен еще один сюрприз.
– Йф старшая дочь князя Яагша.
– Ты имеешь в виду премьер-министра?
– Да.
– Тогда пусть девочка еще погуляет. Я в примаки не пойду!
– Ну и дурак. Ты как собираешься со своим штабом общаться? А? Не слышу ответа.
– Как-нибудь пообщаюсь. Меня император назначил.
– Назначил, но аназдар это аназдар, а князь Яагш это, Витя, князь. А девочка ведь еще и баронесса Наэр.
– И что это значит? – осторожно спросил Виктор.
– Можешь объявить себя подданным королевы Нор.
– Но я иссинец!
– Станешь гегх.
– Э… – сказал на это Виктор. – У нас, у иссинцев…
– Брось, Витя, тебе-то какая разница – гегх, иссинец, аханк… А Э оставь мне. – Она нашла его в темноте и попросту заткнула рот поцелуем.
– Ну? – спросила она его, когда они снова пришли в себя.
– Твои аргументы, милая, как всегда, неотразимы, – усмехнулся Виктор. – Пошли к Максу, а то он, поди, заскучал там в одиночестве.
И они пошли к Максу…
Макс сибаритствовал. Он сидел прямо на траве, привалившись спиной к керамитовому корпусу своего флаера, курил трубочку и угощался чем-то наверняка весьма живительным из кожаной литровой фляги. Свой отдых он, впрочем, заслужил сполна. Костер жарко пылал в ночи, а неподалеку лежали заготовленные впрок дрова, которых должно было хватить не только до утра, но и до следующей ночи тоже. Между костром и ручьем, на расстеленной прямо на земле скатерти были расставлены кувшины и кувшинчики, пищевые контейнеры разной величины и формы, а также посуда и разнообразные емкости для питья.
– Я смотрю, – сказал Виктор, подходя, – процесс перековки эксплуататорских элементов идет у нас полным ходом. Еще чуть, и можно будет разрешить тебе участие в выборах советов.
Макс лениво повернулся в его сторону, окинул ироничным взглядом, от которого Виктору сразу стало неловко, и, усмехнувшись, ответил:
– Мне кто-то когда-то обещал раскинуть поляну, я правильно говорю? Раскинуть? Но у этого кого-то плохая память, что, впрочем, не удивительно в его-то возрасте. Вика, хочешь что-нибудь выпить? Или, может быть, закусить?
– Спасибо, Макс, – откликнулась из темноты подходящая к костру Ди. – Выпить обязательно, а закусим, когда королева прибудет.
– Ну, это уже скоро, – успокоил ее Макс. – Она будет минут через пятнадцать. Ты же понимаешь, королевы не опаздывают, они задерживаются. Что тебе налить?
– У тебя, кажется, было вайярское черное, или я ошибаюсь?
– Не ошибаешься, – Макс отложил свою баклажку, встал и пошел наливать Ди вино.
Виктор пожал плечами и, решив не ждать милостей от природы, а взять все, что ему надо самому, тоже пошел к «поляне», где уже приметил кувшин из темно-красной глины, в котором уж верно было налито не молоко. Он не ошибся. Это оказалась солодовая водка, притом очень крепкая.
«Градусов шестьдесят, не меньше», – решил он, сделав первый глоток.
– Обменяемся? – предложил он, усаживаясь на траву и вынимая свою трубку.
– Изволь, – согласился Макс, передавая Ди серебряную кружку с вином. – Полагаю, первый этап операции можно считать завершенным.
