— Ладно, давай! — крикнул он крану. — Кропи меня святой водицей — лови момент! Обнови меня до самого основания. Слабо тебе!
Отбивая дробь под хлещущей из крана водой, Джонни случайно глянул вниз — и увидел белый фургон, вывернувший из-за угла возле паба. То, что взгляд его упал на улицу, было чистой случайностью, но это дало ему возможность принять меры, чтобы его не заметили: он отступил назад, чтобы свет фар или городских фонарей не выдал его. Упав на колени, сдвинул наушники: хотя теперь фургон пропал из виду, треск выхлопной трубы позволил Джонни следить за его приближением. Он не удивился, а чуть ли не обрадовался, когда услышал, как внизу хлопнули дверцы, и понял, что Нев его ищет.
— Свет горит! — произнес приглушенный голос.
— Уйди с дождя, — сказал другой, не заботясь о том, услышат его или нет.
Джонни узнал голос Нева, который чувствовал себя уверенно в Колвилле — на своей территории. На тротуаре перед домом стояли трое. Зашаркали подошвы — это они спрятались от дождя под балконом.
— Да брось ты это! — произнес первый голос. — Честное слово, Нев... Ты же знаешь, что Дон неправ. Начнутся неприятности...
— Никаких неприятностей не будет, — сказал Нев. — Можешь мне поверить. Как только этот тип поймет, что я пришел за ним, он отсюда драпанет, только пятки засверкают.
Голос монотонно гудел — глубокий, зловещий, Джонни хорошо его помнил. Вслушиваясь, частично угадывая, а частично зная наперед, что скажет Нев, Джонни понимал каждое слово.
— Он старухе Вест не родственник... Его семейка здесь жила когда-то, только давно смоталась. Если бы он к Вестам имел отношение, я бы знал.
— Он такой же отпетый, как я, — произнес третий голос.
Джонни узнал голос Спайка. Aгa, значит, настоящее его имя — Дон!
— Слушай, Нев, брось ты эту затею. Не нужно мне неприятностей. Плевать я на него хотел!
— Тебе-то плевать, — с презрением бросил Нев. — А мне вот нет, черт возьми! Ты этого типа не знаешь, а я знаю. Я помню, как они сюда переехали, он и его сестрица... Важничала, сука, гуляла по Колвиллу. ну прямо настоящая леди Дерьмо. Мы все для нее просто не существовали, она, видишь ли, известная телезвезда... а всего-то выступала в какой-то говенной рекламе. Я бы постыдился куриные ножки рекламировать. А этот, который сейчас здесь устроился, всегда меня до смерти боялся. Да он просто уписается, когда меня увидит. Стучи в дверь, Дон. Если он выйдет, я им займусь. Я знаю, что с ним делать.
Джонни, удивленный накалом страсти в его голосе, понял, что Нева тоже мучила память... Память о Дженин, которая имела власть над ним просто потому, что его не замечала.
Мимо дома с ревом промчалась машина и затормозила у светофора.
— Гм... а если дверь откроет старуха? — спросил первый голос.
— Она ведь не понимает, день сейчас или ночь, правда? — возразил Нев. — Скажем, пришли снять показания со счетчика, и войдем. С ней что угодно делай, она к утру все равно забудет.
— А если он пожалуется в полицию? — спросил первый голос.
— Сдается мне, он не хочет попадаться им на глаза, — ответил Нев. — Похоже, что у него не все чисто.
Джонни осторожно поднялся, выжидая, пока машина, застывшая у светофора, отъедет. Он слышал, как внизу на улице стучит мотор. Наконец зеленый свет загорелся — машины тронулись: одна из них с ходу дала газ и, обходя идущий впереди грузовик, выскочила на встречную полосу. Никем не замеченный, Джонни неслышно вскочил на плоские перила, идущие вокруг балкона, и, глянув вниз, увидел, что перед дверью дома, сгрудившись кучкой, стоят трое. Дон неуверенно постучал. Свет, падавший из окна Бонниной кухни, стал ярче, но Джонни не обратил на это внимания. Он думал только о том, чтобы сохранить равновесие, и о стоявших внизу врагах. Они забарабанили в дверь.
Джонни кашлянул.
— Эй, Нев! Гляди наверх! — крикнул Джонни.
Кучка дрогнула и распалась. Они подняли головы и уставились на него.
— Цыпа? — удивился Нев. — Это ты, Цыпленок?
Джонни набрал воздуха в легкие.
— Цып-цып-цып-цыплята! — заорал он, балансируя и чуть ли не танцуя на перилах.
— Спускайся вниз! — звал Нев. — Мы тут хотим сказать тебе пару слов.
Однако внезапное появление Джонни его явно смутило.
— Что я, сумасшедший, что ли, спускаться? — крикнул Джонни. — Вас трое, а я один!
Нев помолчал, смахивая дождь с лица.
— Спустишься, если так уж боишься за миссис Вест, — сказал он наконец своим ровным гудящим голосом. — Она может лишиться кое-чего посерьезнее, чем пара долларов. Ты-то отсюда уедешь, а она никуда не денется, верно?
— Да брось ты, Нев, — проговорил незнакомый парень с беспокойством.
Джонни сверху не очень-то видел их лица.
— Ты что, угрожаешь? — спросил Джонни.
— А ты почитай газеты, — отозвался Нев. — Посмотри, что происходит с некоторыми стариками. Мало ли несчастных случаев с ними бывает...
— Испугал! Нев, ты ведь у нас безжалостный, — саркастически бросил Джонни, собираясь с силами.
— Спускайся, поболтаем, — сказал Нев.
Он выждал несколько минут.
— Давай, Цыпа, — не отступался он. — Вспомни, у вас в семье не любят высоты.
Джонни раскинул руки и закричал, словно отвечая на тот крик Дженин. Переполнявшая его энергия прыжка, не реализованная в свое время, хлынула наконец через край — он кинулся с перил, словно собираясь взлететь. Ему навстречу ринулись фонари, мокрый сверкающий асфальт, три закинутых вверх лица, но ему виделись — не сквозь них, не позади, а словно вросшие в то же пространство — лишь море, скалы да красное платье в змеистой пене. 'Улыбайся!' — напомнила ему мать. Он летел в город — и улыбался, ведь, падая в город, он падал в море.
'Я разобьюсь, — мелькнуло у него в голове. — Давно пора'.
Он грохнулся среди них, врезав, скорее случайно, чем намеренно, Неву ногой в лицо, отбросив его дружка — кого именно, он не очень-то разобрал, — и наконец ударился в стену у двери с такой силой, что все в нем зазвенело и свет в глазах померк. Ошарашенный, он не мог даже рукой шевельнуть, но это было не важно. Все были ошеломлены. Нев и его дружок катались по земле, а Дон (он же Спайк-домовладелец) стоял и смотрел на него разинув рот. Нев, самый крепкий из них, медленно поднялся на ноги, прикрывая лицо обеими руками, в то время как второй парень, собрав силы, встал сначала на четвереньки, а потом в полный рост. Джонни вздохнул и широко улыбнулся — ведь это было публичное выступление.
— Черт, да он псих! — заорал в панике Дон.
В ужасе он бросился на Джонни и двинул ему кулаком по скуле. Джонни не почувствовал боли: тело стало чужим. Упершись спиной о толстую стену дома Софи, он врезал Дону под дых, отшвырнув его на тротуар с такой силой, что тот вылетел на мостовую. Послышались гудки машин, скрежет тормозов.
Нев шел на Джонни, медленно, грозно. Левой рукой он по-прежнему прикрывал лицо, Джонни живо представил ненависть, горящую в его глазах, сверкавших между пальцев. В эту минуту Джонни сделал пугающее открытие. Одна рука у него — та, на которую пришелся удар при падении — отказала. Он мог немного поднять ее, но никак не выше плеча. Нев был уже близко... Внезапно, в тот самый миг, когда он мог бы прикончить Джонни, Нев отступил, открыв искаженное — не столько болью, сколько ужасом — лицо. Джонни невольно оглянулся: что его так испугало?
Зеленая дверь дома была распахнута, и из темноты с каминной щеткой в руке и с сумочкой через плечо выскочила Софи — в нижней юбке, поясе с резинками, алой шляпке и одной туфле. Она походила на древнее-древнее привидение: в свете уличных фонарей ее тонкие серебристые волосы светились, запавшие глазные впадины чернели под высоким лбом, а во рту сверкало неестественно много зубов. Губы растянулись, словно пытаясь вместить подобное изобилие; они свисали к подбородку так, что невольно казалось, будто она вот-вот сама себя укусит.
