– Отрадно слышать после всего, – не сдержала Вера сарказма, – но вы все же подумайте! Творчество Александра Сергеевича – это серьезная тема. Жаль, я взяться за нее не смогу: другая специализация.
– Да-а-а? – чуть не заплакала девушка.
– Да! Всего вам хорошего!
– Но...
Догадываясь о том, что последует дальше, Вера отключила мобильный телефон и с чувством выполненного долга отправилась читать лекцию.
– Верочка, что случилось?! – испугалась бдительная Тамара Львовна.
– Будут звонить из приемной ректора и требовать меня, – призналась Вера Александровна, – скажите, что у меня лекция! Путь подождут.
Бедная Тамара Львовна поняла, что и на этот раз выкручиваться придется ей. Бросив сочувственный взгляд на заведующую кафедрой, Вера в который раз поблагодарила Бога за то, что ей не приходится лавировать между вычурными интересами руководства и отчаянием простых преподавателей, еще не до конца растерявших чувства собственного достоинства.
Глава 6
– Вера Александровна, – истерично кричал Камиль Шабанович, испытывая качество звуковой изоляции своего кабинета, – что вы себе позволяете?!
– У меня была лекция, – Вера с любопытством смотрела на багровые раздувающиеся щеки ректора, – не имею привычки прерывать учебный процесс!
– Я не о том, что мы два часа ждали вас, – противным голосом верещал он, – я о том, что вы нас дискредитируете в глазах правительства!
Про себя Вера Александровна отметила явный прогресс в речи начальника: еще несколько лет назад он не только не понимал значения многих заимствованных слов, но и не умел ни одно из них выговорить.
– Каким образом? – не дождавшись предложения сесть, Вера сама опустилась на кожаный стул в конце длинного стола.
– Таким, каким разговаривали с Зульфией Ильдусовной, – орал он, – вы посмеялись над ней!
– Боже упаси! – с деланым ужасом воскликнула профессор Орлова. – Девушка сказала, что с детства обожает Пушкина, работает над изучением его поэзии, прозы и писем. Не могу же я лишать человека такого счастья!
Вера видела, как в глазах ректора забегала суетная мысль: он не знал, кому стоит верить. Но ситуация в целом была такой, что конфликт не являлся правильным выходом.
– Вы же знаете, – он взял себя в руки и заговорил вкрадчиво, – Пушкина уже изучили так, что живого места не осталось!
Вера Александровна удивилась неожиданно точной метафоре ректора: как раз в духе института.
– Не скажите, Камиль Шабанович. – Она решила до последнего стоять на своем: не было никакого желания вешать хомут в виде Барби себе на шею, – можно предметом исследования сделать переводы поэта на татарский язык.
– Что за бред?!
– Какой же это бред, – возмутилась профессор, – достояние нации.
Ректор недовольно хмыкнул и, поднявшись с места, направился к Вере. Она инстинктивно вжала голову в плечи.
– Надо взять аспирантку, Вера Александровна. – Камиль Шабанович отечески потрепал подчиненную по макушке.
– Если так «надо», – в отчаянии произнесла она, – введите мне надбавку за эту вашу Зульфию Ильшатовну.
– Ильдусовну, – поправил ректор с благоговейным ужасом.
– Какая разница, – отмахнулась Вера, – театр организуй, жену Абсолямова на защиту выведи... ни времени, ни нервов не хватит!
– За аспирантку доплатить ничего не могу, – он развел руками, – фиксированная ставка. А вот по театру давайте обсудим. Хорошо, что я бумаги пока не подписал. Загляните ко мне на следующей неделе!
– Хорошо, – Вера Александровна поднялась с места, – тогда и об аспирантке поговорим.
– Все, хватит! – Камиль Шабанович неожиданно взвился, саданув кулаком по столу, – Яйца курицу не учат! И Зульфией Ильдусовной займитесь сейчас. Немедленно! Она ждет в комнате отдыха.
Предпочитая не накалять атмосферу, Вера попрощалась и вышла за дверь. Да-а-а. Ничью жизнь нынче легкой не назовешь: и ректор сидит под прессом. Сама она вынуждена подчиняться ему, если не хочет вылететь из института, он, в свою очередь, пляшет на задних лапах перед правительством.
Только награда за труд в наши дни очень уж разная – профессор получает нищенскую зарплату, а ректор назначил сам себе доход в миллион рублей.
Зачем человеку такие деньги? Куда можно тратить миллион каждый месяц, если у тебя все уже есть – шикарный дом, несколько элитных квартир, машины. Ведь даже персоналу платить не приходится: водитель – институтский, чернорабочие – институтские, повар тоже числится в вузе, не говоря уже об уборщицах.
Вера Александровна тяжело вздохнула и толкнула соседнюю дверь – в комнату отдыха.
Первым, кого она увидела, был Марков: родной и далекий одновременно. Глаза их встретились, Илья Владимирович открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Только испуганно отвел взгляд.
Разодетая то ли в Праду, то ли в Гуччи, – Вере за всю жизнь так и не представилась возможность поднатореть в знаменитых брендах, – Зуля сидела на диване и хохотала, запрокинув голову к потолку: видно, Илья потратил немало усилий, чтобы развеселить девушку. Сам он сидел рядом с ней, тесно прижавшись к затянутому в дорогие ткани бедру.
– Добрый вечер! – заявила Вера о своем присутствии охрипшим голосом.
Илья Владимирович снова поднял на нее глаза и несколько секунд смотрел прямо, не отводя взгляда.
– Привет, Вера! – бросил он небрежно, встал с дивана и, как обычно, протянул ей для пожатия руку.
Вера сделала вид, что не поняла этого жеста. Марков молча пожал плечами и прошел к двери.
– До скорой встречи, Зуленька! – обратился он к новой подопечной Веры.
Та в ответ кокетливо помахала ручкой. Илья Владимирович вышел из комнаты.
Истосковавшееся сердце Веры стучало и билось в груди раненой птицей. Но зато теперь она избавилась от сомнений и поняла: все кончено. Марков не дорожил ею, не ценил отношений, которые для нее самой стали смыслом жизни. Единственное, чего она не могла себе объяснить: откуда в таком случае в глубине его глаз взялась печальная нежность?!
Обессилевшая, Вера прошла в дальний угол и опустилась в кресло.
– Чем вас не устраивает Пушкин? – спросила она Барби с досадой.
– Вера Александровна, – интонации Зульфии прозвучали совершенно по-новому, – давайте не будем парить друг другу мозги.
– Что?!
– Все очень просто. – Сейчас девушка выглядела деловой и, на удивление, весьма неглупой особой. – Через три года я должна стать кандидатом наук.
– Ради бога. – Вера пожала плечами. – Только я тут при чем?!
– Вы поможете мне написать хорошую диссертацию, – уже почти просила она, – а не бред сивой кобылы.
– Да какая вам разница? Бред или не бред? Вам присвоят любые звания, какие хотите. Только скажите мужу – и станете академиком!
– Вера Александровна. – Зуля прищурилась и посмотрела на научного руководителя со значением. – Давайте дружить, а? Я готова честно работать. Библиотеки, статьи, конференции, занятия со студентами – все, что положено.
– Но...
– Знаю. – Зуля улыбнулась, и Вера впервые заметила, какое приятное у нее лицо с широко посаженными
