Даже Марков – казалось бы, в нем-то она не должна была ошибаться! – за три года в ее сознании успел превратиться из борца за справедливость в бабника, потом в жертву репрессий, а оказался на поверку карьеристом, готовым на все ради своей работы. Как Виктор. Как Зуля. Как многие. Такие уж времена: ничего нельзя утверждать однозначно; ни о ком нельзя судить с уверенностью.
С момента жутких откровений во время банкета Вера не видела и не слышала Зульфию. Можно было бы обижаться на ее невнимание: не поздравляет с праздниками, не звонит. Но она этого не делала. Скорее всего, Зуле страшно из-за того, что раскрылась перед Верой Александровной. Наверняка она до сих пор считает тот разговор ошибкой – правда, если помнит о нем. В любом случае Вера не собиралась ни сплетничать, ни судить.
Каждый человек должен сначала разобраться с собственной жизнью и только потом, когда станет предельно ясен и кристально чист, высказываться в адрес других.
А она? Какая у нее ясность? До сих пор не может понять даже своего отношения к Маркову. И, несмотря на это, едет к нему: бежит от проблем.
Вера с Ильей переписывались – обменивались короткими сообщениями раз в неделю. Он много рассказывал о работе, делился новыми идеями и ничего не писал о своей повседневной жизни. Нет, мог черкнуть «сегодня гулял» или «ходил в спортзал», а вот о том, что происходит в его сердце и голове, Вера не знала. Он только напоминал через раз, что она должна ехать с ним в Канаду в июне: визы готовы, билеты куплены. И просил заранее урегулировать в родном городе все дела.
Вера и занималась подготовкой путей к отступлению. Все основные вопросы были уже решены. Квартира отца на Сашу переоформлена. Собственная заранее обрела квартиросъемщиков – надежных и проверенных людей. Вещи лежали, упакованные в коробки. На кафедре она закрыла все дела, привела в соответствие документацию – пусть будет порядок перед расформированием.
Теперь она встречалась с людьми – со всеми, с кем должна была попрощаться.
Даже с Сережей Шматовым, хотя долго сомневалась, стоит ли это делать.
За время, что они не виделись, Сергей возмужал, стал спокойным и рассудительным. Мило поболтали о том о сем, но в финале он все же не выдержал.
– Жаль, что вы отвергли меня, – вздохнул тяжело.
– Сережа, – Вера взглянула с укором, – но все же хорошо. Встретишь ровесницу...
– Нет, спасибо! – перебил он. – Ровесницам от мужчин ничего, кроме денег, не надо.
– Не обобщай, люди разные.
– Может быть, – Вера видела, как он поморщился, – но меня все равно привлекают женщины постарше.
– Как знаешь, – Вера улыбнулась.
– Кстати, мне ваш Виктор понравился, – сообщил Сергей, – несмотря на то, что врезал на вокзале и потом мыл мозги добрых три часа. На тему, что должен и чего не должен мужчина.
– Виктор не мой, – ответила Вера Александровна.
– Ну и зря. – Сергей покачал головой. – Снова вы, Вера Александровна, совершаете ошибку! Совсем в мужчинах не разбираетесь!
На том и расстались.
Под занавес Вере предстояла еще одна встреча, которую она оттягивала до последнего момента. С Ильнуром.
– Алло? – по-начальственному недовольно произнес бывший супруг в трубку мобильного телефона.
– Ильнур, это Вера, – сразу представилась она, – удобно тебе говорить?
– Уф, аллах! – выдохнул он, совершенно меняясь в голосе – Вера?! Не может быть! Как ты живешь? Почему ни разу не появилась?
– Ты тоже, – ответила она.
– Я-то понятно, – смутился Ильнур, – виноватая сторона.
– Ильнур, успокойся, – Вера улыбнулась, – виноваты мы оба. Да и прошло все давно. Скажи, ты можешь со мной встретиться?
– Могу, – тут же согласился он, – что случилось? Чем надо помочь?
– Ничего не случилось. – Вера улыбнулась готовности бывшего мужа вникать в ее проблемы: ведь столько воды утекло. – Хочу попрощаться. Уезжаю в Канаду.
Через полчаса они уже сидели друг напротив друга в ресторане неподалеку от дома Веры. Она поначалу боялась, что Ильнур, как некоторые религиозные мужчины, отрастил бороду и переоделся из светской одежды в то, что положено носить по сунне. Но, к счастью, ничего подобного с его обликом не произошло. Он постарел, располнел, – этого она не могла не заметить, – но по-прежнему одевался, как положено человеку из бизнеса. Только теперь уже не в костюмы местной фабрики, как в студенческие годы, а в известные мировые бренды.
– Вера, ты так молодо выглядишь! – искренне восхитился он, увидев ее.
– Спасибо! – было приятно.
– Как жизнь? Как шайтаны-студенты?
– Нормально. – Вера улыбнулась забытому сочетанию слов.
– Когда уезжаешь? – продолжал он сыпать вопросами.
– В июне.
– Давно пора, – почему-то без тени сомнения сообщил он, – с такими талантами сидишь до сих пор в институте. На три копейки.
– Нас уже расформировали, – сообщила Вера, – теперь будет федеральный университет.
– Какая разница?! – отмахнулся Ильнур. – Вам, что зарплату в шесть раз прибавят? Или как к людям относиться начнут?
– Не думаю, – Вера качнула головой, – но смысл жизни не только в деньгах.
– Без денег тоже нет смысла, – возразил он, – детей надо на ноги ставить, – и тут же переключился с опасной темы, – тебе помочь надо с Канадой? Виза? Билеты?
– Нет, спасибо, все оформляем через Москву. – Вера наконец решилась на свой вопрос: – Как там Алсу?
– Как всегда, – он сразу погрустнел и отвел глаза, – ноет. Мозги вынимает. Все и вечно ей мало! Если б не дети...
– Она сказала, ты собрался завести вторую жену.
– Думал, – серьезно кивнул Ильнур, – а потом решил, что для детей это будет стресс. Так и встречаюсь на стороне. Всех обеспечиваю, – поторопился заверить он, чтобы Вера не усомнилась в его порядочности. – Ты посмотри на эту Алсу! Уже и тебе наболтать успела!
– Не понимаю, ради чего вы до сих пор вместе? Оба ведь недовольны.
– Ты что?! – Ильнур взглянул на бывшую жену с укором. – Она скорее убьет меня, чем отпустит.
– Странная любовь. – Вера Александровна горько усмехнулась: что-то подобное она уже слышала.
– Какая любовь, Вера?! – Ильнур отмахнулся. – Вот у нас с тобой была любовь. Только я поступил, как ишак. А Алсу просто хотела хорошей жизни: много денег, квартиру и чтобы не возвращаться в деревню. Я все проблемы решил.
– И, зная об этом, ты с ней живешь? Рожаешь детей?
– А что теперь делать? – он с надрывом вздохнул. – Другой, как ты, все равно не найду. Повезло этому твоему, из Канады!
На Ильнуре дела Веры в родном городе и закончились: она все уладила, со всеми распрощалась. Даже к племяшкам в гости сходила.
Саша – все-таки он был сыном своего отца – оказался порядочным человеком. Как только узнал о дарственной, приехал к Вере домой, просил прощения, умолял все отменить. Сказал, что у него и в мыслях не было подавать в суд. Планировал потянуть время, пока мать не успокоится, а потом спустить все на тормозах. Но Вера призналась, что уезжает. И возвращаться уже не планирует, а потому квартира ей не нужна.
Пришли к соглашению: Саша отдает Вере свои сбережения – недавно начал копить на жилье, – и тогда квартира остается за ним. Вера согласилась, чтобы его успокоить...
Первое заседание объединенной кафедры зарубежной литературы было назначено на двадцать
