лет назад пути возможного сотрудничества, говорил, что чеченцы, как прирожденные воины, могли бы помогать России в обороне ее южных рубежей. Возможно, этот проект когда-нибудь и будет осуществлен. Осенью 2000 года в равнинных северных районах Чечни и в чеченских населенных пунктах Дагестана уже был проведен призыв в российскую армию, а несколько сот мальчиков из Чечни были направлены в российские кадетские училища.
Ваххабизм — это совершенно чуждая для Чечни религиозная идеология. Чеченцы никогда не были фанатиками ислама, и религиозные установления, характерные для мусульман, всегда были перемешаны здесь с более древними обычаями горцев и национальными традициями, — мы видим это по положению и роли чеченских женщин в их обществе.
Еще несколько лет назад при финансовой помощи чеченской диаспоры в Москве была издана и красочно оформлена большая книга «200 великих чеченцев». Имена многих героев этой книги известны не только в Чечне и не только в России. Однако эту известность почти все эти знаменитые люди заслужили своей деятельностью не в самой Чечне, а за ее пределами. И в этом состоит одно из главных противоречий в судьбе и чеченского народа, и многих других малых народов не только на Северном Кавказе.
Для большинства небольших народов и наций во всем мире их отставание в экономическом и культурном прогрессе создавало трудности еще в XIX веке. Эти трудности обострились во второй половине XX века, и многие из национальных идеологов высказывали опасения по поводу возможной деградации или даже исчезновения своих этносов. Эти угрозы реальны, но они не могут быть поводом ни для мятежа, ни для отказа от цивилизации.
Да, мы видим, что стремительное развитие науки и техники, промышленных и сельскохозяйственных технологий, здравоохранения и культуры, средств связи и информации, как и всех других элементов современной цивилизации, создает не только новые возможности, но и новые трудности для небольших и даже средних стран и народов мира, особенно в том, что касается их национальной жизни и культуры. Недостаток собственного потенциала вынуждает многие из таких стран и народов как бы «прислоняться» к более крупному экономическому и культурному образованию, чаше всего из числа соседей по региону. Это не всегда просто, так как именно между соседними народами и странами накопилось немало давних обид и неприязненных воспоминаний.
Нет ничего странного в том, что страны Прибалтики с их сильными антирусскими настроениями ищут более тесных связей и сотрудничества со странами Северной Европы. Напротив, Белоруссия, которую никак нельзя назвать малой страной, ищет более тесного союза с Россией, не желая отделять ценности своей истории и культуры от судеб и культуры русской нации.
Не совсем понятной была антироссийская направленность., политики Грузии, начатая еще при президенте 3. Гамсахурдиа и продолженная при Э. Шеварднадзе. Эта политика нанесла огромный ущерб, прежде всего, самой Грузии, которая оказалась самой бедной и самой расколотой страной на постсоветском пространстве. Гораздо меньше проблем было у России в ее отношениях с Арменией, а также с Таджикистаном и Киргизией. Речь шла в данном случае не об ассимиляции и подчинении, а о взаимовыгодном сотрудничестве, способном сохранить и обогатить язык и культуру как большой, так и малой нации.
Если такие крупные страны Западной Европы, как Германия, Франция, Италия, Испания, создают не только общую экономику, но и единую валюту, то почему от подобной интеграции должны отказываться Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан, которые никогда не воевали друг с другом, и экономика которых была единой на протяжении столетий? Кому может быть выгодно их обособление друг от друга?
Конечно, для небольшой, но воинственной чеченской общины в этом отношении имелись гораздо большие трудности, ибо претензии и обиды чеченского народа в отношении России очень велики и по большей части справедливы. И тем не менее значительная часть чеченского общества — экономически активные люди, большая часть диаспоры, большая часть интеллигенции, чиновников, политики и хозяйственные руководители советского времени, отдельные духовные лидеры и все другие люди, интересы которых не замыкались на идее особого призвания Чечни и чеченского народа, выбирали и раньше, несмотря ни на что, сотрудничество с Россией. Эту позицию сегодня начинает поддерживать и большая часть рядовых граждан Чечни.
Для многих чеченцев это мучительный выбор. Но кто и что может стать опорой той части чеченской нации, которая с оружием в руках поднялась против России? Какая у этих людей альтернатива российскому подданству? Ни Иран с его шиитским исламом, ни более близкая по религии Турция с ее чеченской диаспорой не могут стать ни экономической, ни идеологической, ни культурной опорой для современных чеченских радикалов. Вблизи Чечни нет других, кроме России, крупных стран, к которым Чечня могла бы «прислониться»
Но нет выбора и для России, которая также должна найти более разумные формы отношений с Чечней, чем те, которых она придерживалась и в XIX, и в XX веке.
Литература
1. «Независимая газета», 28 марта 2000.
2. «Итоги», 30 марта 2000, с. 25.
3. «Сегодня», 13 ноября 1999.
4. «Итоги», 23 ноября 1999, с. 30.
5. Вторая чеченская война в зеркале американской прессы //
«Литературная Россия», 20 октября 2000, с. 6.
6. «Независимая газета», 10 декабря 2000.
7. Матвеева С. Я., Шляпентох В. Э. Страхи в России. Новосибирск, 2000, с. 122.
8. «Независимая газета», 22 октября 1999.
9. «Новая газета», 17—23 января 2000.
10. «Совершенно секретно», 1999, № 11, с. 3.
11. «Комсомольская правда», 22 марта 2000.
12. «Профиль», 2000. №1, с. 10, 11.
13. «Независимое военное обозрение», 2000, № 29.
Владимир Путин и его оппоненты
Избирательная кампания по выборам Президента Российской Федерации проходила более спокойно, чем избирательная кампания по выборам депутатов Государственной Думы. В борьбе за пост президента практически не было каких-либо скандалов и не применялись так называемые «грязные технологии». Это вовсе не значит, что борьба за пост президента не была острой или лишенной сильного внутреннего напряжения. В Государственную Думу проходят лидеры и тех партий, которые заняли второе, третье, даже пятое места. Но пост президента всего лишь один, и с ним связаны гораздо более мощные интересы и более сильная власть, чем те интересы и та власть, которые имеются у всей Думы.
Тема выборов президента являлась в России на протяжении нескольких лет главной темой политических прогнозов, социологических исследований и разного рода спекуляций. Это определялось особой ролью института президентской власти в новой России, где президент обладает гораздо большими полномочиями, чем в США или Франции. В условиях нашей страны, в которой демократические традиции, гражданское общество и система зрелых политических партий еще не сложились, именно президент может и должен стать гарантом стабильности, демократии и порядка. Поэтому предоставление президенту необходимых для этого полномочий и рычагов власти — это не каприз Ельцина или просчет составителей Конституции, а необходимость. Именно это обстоятельство и сделало тему выборов президента самой актуальной в нашей социологии и политической публицистике.
Кто только не побывал в конце 90-х годов в фаворитах социологических опросов! Виктор Черномырдин, Александр Лебедь, Борис Немцов, Юрий Лужков, Евгений Примаков... Казалось, что есть немалые шансы у Зюганова и Явлинского. Некоторые из этих политиков уже всерьез примеривали на себя
