— Какая неслыханная щедрость, — спокойно заметил Саймон. Но Катриона впервые слышала, чтобы его голос таил в себе такую угрозу.
— Вы вторглись на чужую землю, и я требую, чтобы вы оба немедленно убирались отсюда.
Не успел еще Саймон как-то отреагировать на требование Эддингема, как Катриона выступила вперед и смело ткнула пальцем прямо в накрахмаленные кружева шейного платка маркиза.
— Это вы вторглись на чужую землю, сэр. Эти земли принадлежат роду Кинкейдов, и никакой жалкий клочок бумаги никогда не изменит данного факта. Клан Кинкейдов проливал кровь на этой земле целых четыре столетия, и я могу вам пообещать, что каждая капля этой крови будет взывать к мщению, стоит вам хотя бы сдвинуть с места один-единственный камень этого замка.
— Браво, — прошептал Саймон. — Замечательная речь.
Катриона удостоила его сердитым взглядом и вновь обратила свое внимание на Эддингема. Указывая на дорогу внизу, она продолжила:
— Да будет вам известно, что у подножия холма меня дожидается мой дядя. Если вы будете пытаться изгнать нас отсюда, он готов немедленно подать в суд, требуя, чтобы вы возместили ущерб за нарушение брачного контракта и за разбитое сердце моей кузины.
Эддингем поднял глаза к небу:
— Не смешите меня. Все в Лондоне знают, что у этой стервы нет никакого сердца.
— Дело может повернуться и так, что вас принудят к исполнению брачного соглашения и заставят жениться на Элис.
Саймон поежился:
— Вот это была бы судьба похуже долговой тюрьмы, можешь мне поверить. На твоем месте, Эдди, я предпочел бы уступить Катрионе и отдать ей то, что она хочет.
Эддингем едва сдержался от грязного ругательства.
— Будь я проклят, если стану и дальше выслушивать ваши смехотворные угрозы. Арестуйте их обоих! — приказал он солдатам. — А в случае сопротивления, — добавил маркиз, явно надеясь именно на такой поворот событий, — застрелите их!
С десяток солдат спешились. Невольно для себя Катриона отступила ближе к Саймону.
— На вашем месте я не спешил бы исполнять распоряжение маркиза.
Саймон вытащил из жилета какой-то документ и подал его офицеру.
Тот метнул в сторону Эддингема неуверенный взгляд, а затем осторожно сломал восковую печать. Через мгновение у него в руках был белый лист писчей бумаги. Шевеля губами, офицер прочитал содержимое документа. На его лице появилось удивленное выражение.
— Чего же ты ждешь, тупица? — рявкнул Эддингем. — Арестуй этого разбойника и его шлюху!
— Боюсь, это уже невозможно, — спокойно заявил Саймон. — Теперь господин офицер на нашей стороне.
Офицер с вздохом повернулся к маркизу:
— Извините, милорд, но у меня в руках конкретный приказ правительства арестовать вас за убийство мисс Элизабет Маркхэм. Здесь говорится, что королю представлены неоспоримые доказательства из очень надежного источника — от самого герцога Болингброка. Вас обвиняют в убийстве этой молодой леди.
После такого заявления шестеро солдат окружили маркиза. С лица Эддингема отхлынула кровь. Бледный как смерть, он застыл на месте. Затем, в сильнейшем потрясении, маркиз принялся что-то бормотать в свое оправдание.
Тем временем Катриона повернулась к Саймону:
— Герцог Болингброк твой отец? Ты был у отца? Ради меня?
— Почему бы и нет? Пора бы уже старому козлу сделать хоть что-то для своего младшего сына.
Саймон произнес эти слова, небрежно пожимая плечами, но Катриона хорошо знала, чего ему это стоило.
Один из солдат принес железные кандалы и намеревался надеть их на запястья Эддингема.
— Убери от меня свои грязные лапы, — рыкнул маркиз, стараясь вырваться из рук солдата. — Обойдусь без кандалов. В отличие от Уэскотта я настоящий джентльмен.
Солдат вопросительно посмотрел на своего офицера. Тот вздохнул и кивнул:
— Не надо кандалов. Но не спускай с него глаз.
Когда солдат убрал железные оковы и отошел от арестованного, Эддингем поправил жилет и презрительно посмотрел на Саймона:
— Как только я докажу свою невиновность, в кандалах окажешься ты. И ходить тебе в них до скончания твоей жалкой жизни.
Когда два других солдата повели арестованного к лошади, Эддингем не сопротивлялся. Молодой солдат убрал кандалы в свою седельную сумку.
В одно мгновение пистолет, висевший на поясе одного из солдат, вдруг оказался в руке Эддингема. Маркиз зловеще улыбнулся Саймону, однако зияющее дуло пистолета он направил прямо в сердце Катрионы.
— Нет! — крикнул Саймон, бросаясь на защиту любимой женщины.
Прогремел выстрел, и Катриона упала на землю, придавленная всей тяжестью тела Уэскотта.
Они лежали, не дыша и глядя, друг другу в глаза.
— Не беспокойся обо мне, — сказал, наконец, Саймон, одаривая ее своей неотразимой улыбкой. — Наверное, я просто споткнулся.
Не выдержав, Катриона безудержно разрыдалась.
— О Боже милостивый, ты не ранен?
Ее руки, словно неугомонные птенцы, перелетающие с места на место, стали быстро ощупывать тело Саймона. Но следов крови нигде не было.
— Все в порядке. — Уэскотт сел, приподнимая вместе с собой и Катриону. — В меня не попали.
— Зато попали в меня.
Услышав это заявление, произнесенное сухим тоном, Катриона и Саймон одновременно повернулись и увидели, как Эддингем, покачиваясь, тупо смотрит на стрелу, торчащую у него в плече. Пистолет выскользнул из его ослабевших пальцев и лежал теперь на земле, не представляя никакой опасности.
Колени Эддингема подогнулись, и солдатам пришлось поспешно подхватить его, не давая маркизу упасть на землю. Катриона перевела взгляд на крепостной вал башни. Там выстроились в ряд две дюжины шотландских воинов с луками и нацеленными стрелами. Судя по заплетенным в косички волосам и грязным полосам маскировки на лицах, горцы заранее приготовились к бою. Самый высокий из них важно кивнул Катрионе, и та догадалась, что именно меткая стрела Кирана помешала Эддингему точно выстрелить. Только поэтому они с Саймоном не были ранены.
Солдаты в красных мундирах также настороженно смотрели на крепостной вал.
Саймон поднялся на ноги и помог встать Катрионе.
— Мне кажется, господа, что наша встреча слишком затянулась. Предлагаю вам побыстрее забрать маркиза и покинуть нас, пока родственники этой леди не вздумали приветствовать вас по обычаям рода Кинкейдов.
Не говоря ни слова, солдаты взобрались на лошадей и уложили стонущего Эддингема в его пустое седло, словно мешок с провизией.
— Что будет с ним? — тихо промолвила Катриона, когда солдаты стали молча спускаться по горной тропе, явно в ином настроении, чем во время их прибытия в замок.
— Если он не умрет от этой стрелы, то, полагаю, проведет какое-то время в Ньюгейтской тюрьме. Но вряд ли его там ждут такие же шикарные условия, какие были у меня. И такие же очаровательные посетительницы.
Катриона покачала головой:
— Ах ты, коварный дьявол! Если бы ты воевал на стороне Шотландии в битве при Куллодене, то наследники Красавчика принца Чарли до сих пор восседали бы на троне.
— Неужели ты и впрямь думала, что я собирался встречать англичан пальбой из пистолетов? Чтобы нас всех тут поубивали? Ты же знаешь, когда мне нужно добиться своего, я не привык воевать по- честному.
