Колена тряслись. Гарет вскочил на коня и помчался вперед. Неужели он забыл о ней?! Она уже подумывала, может ли вернуться в Ардендон, чтобы узнать дорогу в Ревелвуд, когда Гарет возвратился. Жеребец гарцевал под ним, приближаясь к ней боком. Его атласная, отливающая шелком кожа, мерцающая на солнце, ярко контрастировала с облаченной в черное фигурой рыцаря. Гарет и жеребец казались единым созданием, настолько точны и быстры были их согласованные движения. Они остановились в ожидании. Лишь слегка волнующаяся грива, шевелившаяся от легкого ветерка, позволяла Ровене поверить, что перед нею — реальный всадник, а не создание ее изголодавшегося воображения, вынужденного питаться Ревелвуде лишь жалкими мечтами.
Она, не говоря ни слова, оседлала свою клячу и прятала руки в редкой гриве лошади, чтобы Гарет не заметил, как они дрожат.
После полудня солнце скрылось за сплошной грядой серых облаков. День незаметно угасал, переходя в сумерки, когда они покинули старую римскую дорогу и, въехав в лес, поскакали среди высоких и древних деревьев. Ровена завороженно смотрела вверх. Сквозь скрипучие ветви ветер нашептывал о близком дожде. Деревья были такими огромными, что она вряд ли смогла бы обнять какое-нибудь из них. Когда ей начали чудиться лица, проступающие в их кривой, грубой коре, она стала смотреть прямо вперед и погнала свою лошадь, чтобы быть поближе к Гарету.
Его широкие плечи перестали казаться ей угрожающими и успокаивали так же, как ритмичное позвякивание уздечки в его твердых руках. Вдалеке послышался вой волка, отчего по спине Ровены поползли мурашки. Гарет, обернувшись, взглянул на нее.
Он и сам мог сойти за волка, с его лохматой головой и блестящими в сумерках белыми зубами. Ирвин рассказывал об оборотне из ада, получеловеке-полу-волке, который заманивает невинных девушек в лес, чтобы насладиться их нежной плотью. Свист, которым подбадривала себя Ровена, звучал довольно уныло. Она придержала лошадь, увеличив расстояние между собой и Гаретом.
Внезапно с оглушительным визгом с дерева сорвалась огромная серебристая летучая мышь, устремившаяся вниз, на Гарета. Ее удар выбил его из седла звук падения разнесся эхом по притихшему лесу кляча под нею обнаружила наконец признаки жизни, встав на дыбы и перебирая в воздухе передними ногами, отчего Ровена быстренько оказалась на влажной земле.
Волосы, рассыпавшиеся по лицу, не позволяли ей видеть что-либо. Она слышала только приглушенные проклятия Гарета.
Отбросив волосы, она увидела Гарета, лежавшего навзничь на спине. Верхом на его груди сидело какое-то странное существо в доспехах. Поток ругательств, исходивший от Гарета, заставил покраснеть щеки Ровены. Она вскочила, не зная, что делать.
— Сдавайся! — орало существо в шлеме, подскакивая на груди Гарета.
Ровена в полной растерянности переминалась с ноги на ногу, не решаясь действовать. Почему Гарет просто не отбросит нападающего? Это существо вовсе не выглядит сильным и даже просто большим. Может быть, с рыцарем случилось что-то при падении, хотя на ругательства у него хватает разума и сил.
Решив, что известное зло лучше, чем неразгаданное, Ровена схватила палку и треснула напавшее на них создание прямо по шлему.
Существо со стоном свалилось на землю. Гарет перекатился на бок. Оказывается, он умирал со смеху. Ровена отступила на шаг. Брови ее нахмурились. Что мог найти он веселого в том, что его спасла та, которая имела все основания хорошенько треснуть его самого?
Странное существо со стоном село на землю. Рона вновь подняла здоровенную ветку, готовая разделаться с ними обоими, если истерический смех Гарета не прекратится. Все еще слабый от смеха, он остановил ее местом.
Нападавший потянулся руками к своему шлему. Под тускло блестящего серебра показались прямые темные волосы, закрывавшие лицо. Один темный глаз, взиравший на Ровену из-под разбросанных по лицу прядей, показался чрезвычайно знакомым. Ровена переводила взгляд с Гарета на нападавшего, не понимая, кто сошел с ума — она или они. Гарет с трудом перевел дыхание.
— Позвольте представить вам мою сестру Марли. Марли потирала свою голову, с яростью глядя на Ровену.
— Твоя новая шлюшка раздает хорошие удары.
— И вполне заслуженные, смею добавить. — Гарет сел на землю, подогнув свои длинные ноги. Покусывая сорванную веточку, он обращался к Ровене, хотя смотрел все время на сестру. — Марли обожает устраивать мне засады, когда я возвращаюсь в Карлеон. — Она считает, что это помогает мне быть всегда настороже. Сколько времени ты пряталась на этом дереве, дорогая? Два дня? Три? Неделю?
Марли встала на ноги, бренча ржавыми наколенниками.
— Стану я тратить на тебя столько времени, братец! Твои женщины слишком избаловали тебя. Ты чересчур загордился.
Ровена слишком расстроилась словечком, сказанным Марли о ней, и не заметила, когда та подошла к ней вплотную. Сестра Гарета стояла, упершись руками в бока. Ровена украдкой разглядывала ее, пытаясь определить, было ли лицо Марли, надежно спрятанное за волосами, такое же страшное, как эти черные космы. Вместо того чтобы отбросить их, Марли, напротив, встряхнула головой, прикрывая лицо еще больше, что не позволяло Ровене определить ее возраст.
Когда Марли протянула руку, чтобы потрогать пшеничную прядь волос, Ровена с трудом подавила желание оттолкнуть эту руку. Золотой локон обвился вокруг ногтя Марли, украшенного полумесяцем грязи. Марли немного полюбовалась, затем провела локоном по кончику носа Ровены нежным ласкающим жестом. Ровена чуть не чихнула от щекочущего прикосновения.
— Хорошенькая, — произнесла Марли, насмешливо изогнув губы.
Гарет поднялся, встав позади Ровены.
— Руки прочь, маленькая сестренка. Она принадлежит мне. А не тебе. — Он не дотрагивался до Ровены. Ему не было необходимости в этом.
— Где ты приобрел такую?
— Я выиграл ее в кости.
Марли подняла одну бровь, едва видимую за густыми волосами.
— Забавно. Скажи мне, она всегда одевается как мальчишка или просто ты приобрел новые вкусы во время путешествия?
— Я не обязан отвечать на такой вопрос. Особенно тебе.
Марли оглядела их обоих.
— Она разговаривает или только дерется?
Ровена начала чувствовать себя подобно христианину между двух соперничающих львов.
— Разговариваю, — недовольно буркнула она.
Но ее ответ не заинтересовал Марли.
— У нее, может быть, даже есть имя?
Гордость, которую она давно забыла, заставила Ровену произнести сдавленным голосом:
— Ее имя — леди Ровена Фордайс.
Между Марли и Гаретом внезапно прошел как бы удар молнии, такой мощный и быстрый, что Ровене могло лишь почудиться это, если бы на ее шее, как от озноба, не шевельнулись волоски.
Марли снисходительно хмыкнула, одаривая ее честью прямого обращения:
— Вы не выглядите как леди. Слава богу, я их навидалась.
— То же самое она может сказать о тебе, — возразил Гарет.
Марли скорчила по-детски пренебрежительную гримаску. Она засунула в рот два пальца и пронзительно свистнула. Из-за деревьев выбежала пегая кобыла, такая же лохматая и неуклюжая, как и ее хозяйка. Марли устроилась на спине лошади, гремя своими доспехами.
Она кивнула на клячу Ровены:
— Ее ты тоже выиграл или тебе ее навязали силой проигравшие хозяева, чтобы хоть чем-то вознаградить себя?
Гарет взгромоздился на своего жеребца.
— Эта кляча — дар Блэйна. Результат его извращенного чувства юмора. Нам пришлось тащиться еле- еле, чтобы не заморить это бедное животное. — Пренебрежительный взгляд в сторону кобылы, казалось,
