держава.
Никто в Европе, ни один монарх или его министр так не каялся, как каялся Иван Грозный. В отличие от своих венценосных европейских собратьев Иван Васильевич как публично грешил, так публично и каялся. Пароксизм душегубства всегда завершался у него пароксизмом истерического покаяния. И опричники ведь носили монашескую одежду, хорошо знали службу. В любой момент весь двор шел крестным ходом, замаливал грехи – реальные и надуманные.
Так почему же, сравнивая русских монархов с европейскими, иностранцы (да и многие наши либералы- западники), видя «сломицу в оке ближнего своего, в своем же не узри и бруса»? Не от того ли, что у русских было принято каяться в своих преступлениях? Иван Грозный, натворил множество злодеяний, но незадолго до его смерти во все монастыри России были разосланы синодики – поминальные списки с именами жертв опричного террора. На помин их душ Иван Грозный внес большие личные вклады.
НИ ОДИН европейский монарх НИ РАЗУ за всю историю Европы не сделал ничего подобного. И Чезаре Борджиа, и Екатерина Медичи, и Мария Кровавая, и Генрих VIII имели основания покаяться, причем намного более Ивана. Но не покаялись.
Поразительное дело: своим покаянием Иван Грозный как вознес свой душевный порыв, так и наказал самого себя.
Если Вам придется побывать в Великом Новгороде, поглядите внимательно на памятник «Тысячелетие России», воздвигнутый в 1862 году.
Среди 106 всех русских государей, присутствующих в этой скульптурной группе, Ивана Грозного нет. Персонажей для этого памятника выбирал лично Александр II. И хотя многие цари пролили кровушки не меньше, чем Иван IV, из списка поминаемых государственных деятелей исключили лишь его одного.
Царь-освободитель Александр II не хотел, чтобы «кровавый» царь присутствовал на монументе, символизирующем русскую историю и русскую государственность.
Неужели, правда, что это одно из наказаний за признание собственных грехов?! Вот, Иван Грозный открыто признал их – и потомки исключили его из списка поминаемых русских царей.
Вот и думай после этого, хорошо ли каяться в грехах и признавать ошибки…
Возможно, правда, и другое объяснение. Я уже говорил о том, что кровавые эксцессы в русской истории так немногочисленны, что у народа сложилось к ним особое отношение, не похожее на отношение западных народов к своим покойникам. Если их миллионы, и каждая эпоха прибавляет новых и новых… Как тут запомнить их, как помянуть каждую загубленную душу?
Впрочем, здесь, уверен, есть и обратная сторона: крови в русской истории пролилось меньше потому, что таков характер нашего народа. Вот пишу и сам испытываю неловкость – так не привыкли мы себя за что бы то ни было хвалить. Даже если имеем право сказать что-то хорошее – вроде бы так нескромно… неправильно… Да тут еще века окриков: Россия кровавая! Россия страшная! В России все не так! Возражать психологически трудно.
И все же: русский народ не только не хуже европейских… Мы добрее, мягче, меньше склонны к жестокости и кровопролитию. Иван Грозный покаялся в преступлениях. Елизавета Петровна, напомню, перед переворотом упала на колени перед иконой Божией Матери и поклялась: если переворот пройдет удачно, не казнить смертью никого во все годы своего правления.
Возможно он и был «властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда…», но зато за 24 года его правления было по всей империи исполнено по решениям гражданских судов… 25 (!) смертных приговоров. Просто «эра милосердия»…
Свое слово императрица Елизавета сдержала. Но кто мешал ей дать совсем другой обет? Например, беспощадно казнить всех врагов государства? Выжечь крамолу каленым железом?? Сам выбор обета говорит о многом.
Не о меньшем свидетельствует и сама возможность для царицы его выполнить… Смертные-то приговоры в Российской империи подписывал царь. Вдумайтесь: ВСЕ СМЕРТНЫЕ ПРИГОВОРЫ.
Казнь считалась таким исключительным делом, таким особенным событием, что требовала личной подписи монарха. Никакой «карт-бланш» ни в каком виде.
И в «старой доброй Англии», и в «прекрасной Франции» смертные приговоры выносились на муниципальном уровне и вовсе не требовали утверждения монархом. Да и когда бы монарх успел бы рассмотреть тысячи дел за год? По десятку приговоров каждый день, если в масштабах страны? Просто подписывать – и то рука отвалится. А вникать…
Это только у нас царица реально могла дать такой обет и выполнить его.
Есть много свидетельств такой же доброты и незлобивости народа, идущих вовсе не из дворцов. Хотя бы такой факт – «золотые обозы» из Сибири охотно брали попутчиков. «Золотой обоз» – это санный поезд, которым везли в Москву и в Петербург золото из Сибири. Железной дороги еще не было, десятки и сотни пудов золота везли санями через всю Сибирь, от Иркутска и Красноярска.
Разумеется, такой обоз был желанной добычей для любой шайки разбойников. Лихой налет мог обеспечить всю шайку на всю жизнь. Так вот, с обозом шли, на этих санях ехали десятки людей – попутчики. Самый известный из них – Василий Суриков. Именно с золотым обозом пришел он в Петербург из Красноярска.
Платы с таких попутчиков не брали – эти люди становились своего рода охраной для золота. Потому что, если бы разбойники напали на такой обоз, пришлось бы убивать этих людей как свидетелей. А разбойники не хотели губить душу.
НИ ОДИН золотой обоз за всю историю России не был разгромлен. Так что система охраны действовала, и очень неплохо.
Сравним это с традициями того же «Дикого Запада» США. Там «золотая лихорадка» всегда сопровождалась массовыми насилиями и убийствами. Многие страницы летописцев «золотых лихорадок» Б. Гарта и Д. Лондона просто страшно читать.
Невозможно представить себе ничего даже отдаленно похожего на такую систему охраны ни в США, ни в любой из европейских стран.
«Что, у нас и разбойников не было?!» – возопиет иной «оппонент».
Были. Как же в громадной стране – и без разбойников? Но вот странность какая, во всех странах Запада главным для разбойника было унести ноги и бежать как можно дальше. У британцев был удобнейший способ – бежать в колонии. А из колоний бежали в Англию, конечно…
Не удалось бежать, – надо спрятать награбленное и выждать, пока выйдет срок преступления. Просидел тихо 10–20 лет, и все в порядке, можно пользоваться награбленным с чистой совестью. Начало многим американским состояниям положено прямо на большой дороге, например, богатству семьи Морганов и Вандербильтов.[205] А начало богатства Гарольда Ханта положено за карточным столом.[206] Профессиональный шулер…
В России в старину многие разбойники действовали иначе… Часть награбленного, конечно, брали, но часть непременно надо было закопать и не трогать три поколения. Только правнукам можно взять награбленное золото. За три поколения оно «очистится», и тогда можно им пользоваться…
Естественно, не всякий доживал до правнуков, тем более до времени, когда правнуки подросли настолько, что им можно было показать место клада. И потому по Сибири и сегодня лежит немало захороненных богатств, которых некому уже извлечь из земли.
В романе Шишкова дед главного героя на смертном одре показывает сыну и внуку место клада.[207] Сейчас это забылось, но современники прекрасно понимали, что над такой семьей незримо сгущается проклятие…[208]
Так что получается, что даже разбойники на Руси следовали другим, нежели чем на Западе нормам. Ни одного земного суда боялись они и соотносили преступления не с параграфами Уложения о наказаниях Российской империи, но с Высшим Законом…
Я могу приводить еще много примеров, но думаю – уже все ясно.
Имеющий уши да услышит.
Факты свидетельствуют, что Россия – гораздо менее кровавая и жестокая страна, чем государства Европы. Как же получилось, что в общественном сознании все
