И покончит все с тобой.
И прозектор безобразный,
На больничной лавке грязной,
Неуклюжею рукой
Вскроет труп изящный твой…
Эти кони так же скоро
Будут в лапах живодера…
4
Но не то судьба сулила
И не так гневна была.
Слава богу, ты забыла
Все и мирно умерла.
Ты в светелке опочила
Бедной матери своей,
И она тебе закрыла
Звезды гаснувших очей
Пелену тебе купили
Гроб, могилку у стены…
Правда, похороны были
Как - то жалки и бедны:
[Не тянули 'со святыми'
Ни попы, ни певчих хор - ]
За носилками твоими
Шли твой пес и твой фрезер.
'Ах, как часто я Помаре, -
Парикмахер прошептал: -
Неодетой, в будуаре,
Косу черную чесал'.
Пес доплелся до кладбища
И вернулся от ворот:
У Махровой Розы пища
И приют бедняжку ждет.
Помнишь Розу - провансалка?
Ей недавно повезло…
Как тебя она, нахалка,
Клеветой язвила зло!
Но, безумная царица
В опозоренном венце,
Соблюла тебя десница
Пресвятая при конце.
(Милосердой волей бога
Двери неба отперты
Для тебя, затем, что много
На земле любила ты!)
(22 сентября 1859 г.)
Шельм фон Берген
Да, Рейн! В Дюссельдорфе у нас карнавал!
Горит восковыми свечами
Весь замок, и музыкой весь потрясен,
И маски пестреют толпами…
Танцует в толпе герцогиня сама;
Смеется - и так непритворно:
Ее кавалер - молодец напоказ,
И все в нем - изящно - притворно.
Из черного бархата маска на нем;
Под маскою взор расколенный
Весельем горит, как булатный кинжал,
Полу из ножон извлеченный.
Ликует, беснуясь кругом, карнавал
И пару почетную славит,
И шепотом ей с Коломбиной Пьерро
Забавные шутки картавят.
А трубы покуда гремят и гремят,
Ревет контрабас полоумный…
Но кончился танец - и вот наконец
Замолк и оркестр многошумный.
'Прошу вашу светлость! Увольте меня:
Мне надобно тотчас быть дома… '
Смешно герцогине: 'О нет, кавалер,
Я с вами так мало знакома! '
'Прошу вашу светлость! Увольте меня:
Я - выродок казни и ночи… '
Смешно герцогине: 'О нет, кавалер,
Позвольте всмотреться вам в очи! '
Напрасно упрашивал женщину он:
Насмешки меняя на ласку,
Насильно с лица у него сорвала
Светлейшая черную маску.
'Палач! - закричала кругом их толпа: -
Из Бергена! ' Все с перепугу
Отхлынули прочь. Герцогиня сама
Упала в объятья супругу.
Но герцог умен был: сумел похвалой
Загладить позор он и пени.
