Али мало тебе веять
Вверх, под облако, лелея
Корабли на синем море?
Для чего мое веселье
По ковыль-траве развеял? '
Ярославна рано плачет
Во Путивле, на ограде,
Приговариваючи:
'Ох, ты Днепр, мой пресловутый!
Через каменные горы
В Половецкую страну
Ты пробился, ты лелеял
Святославовы насады
До Кобякова полку:
Прилелей же мне милова,
Чтоб на море поутру
Мне не слать к милому слез! '
Ярославна рано плачет
Во Путивле, на ограде,
Приговариваючи:
'Ох, ты солнце, мое солнце,
Солнце светлое мое!
Всем светло и всем красно ты:
Для чего ж лучем горячим
Опалило ты дружину
Моего милова друга
И в безводном поле жаждой
У нее луки стянуло,
И колчаны ей истомой
Заложило, запекло? '
Прыщет море с полуночи,
Идут тучи мглою черною;
Князю Игорю бог кажет путь
Из земли из Половецкой в землю Русскую.
К золоту престолу отчему.
Погасают зори красные, вечерние;
Игорь спит - не спит, а мыслию
Измеряет поле от Дону великого
И от малого Донца - реки.
Конь оседлан со полуночи;
За рекою засвистал Овлур,
Разуметь велит: не мешкать князю Игорю!
Загудела-заходила ходенем земля;
Зашумела зелена трава;
Снялись с места ставки половецкие…
А князь Игорь горностаем проюркнул в тростник,
Канул в воду белым гоголем
И взмахнулся на добра коня;
Соскочив с него, как серый волк,
Проскакавши по лугам Донца,
Полетел в тумане соколом,
Лебедей с гусями избиваючи
На обед, на полдник, и на вечерю.
Коли Игорь соколом летел,
Так Овлур за ним как волк бежал,
Студеную росу отряхаючи…
А лихих коней уж загнали…
Говорит Донец: 'Ох, Игорь-князь!
Много, князь, тебе величия,
А Кончаку неолюбия.
А земле Русской веселия! '
Игорь молвил, ох Донец-река,
И тебе немало, ведь величия:
Ты волнами князя убаюкивал,
Стлал ему траву зеленую
По серебрянному берегу
И под тенью дерева зеленого
Одевал его мглами теплыми:
На воде стерег его - гоголем,
На струях его стерег чайками,
На ветру стерег его - черьнедьми,
А Стугна - река не таковская
И бежит струей не доброю,
Не свои ручьи пожираючи,
По кустам струга растираючи.
Ростислава, князя юного,
Не пустил на темный берег Днепр:
Горько плачет Ротислава мать по юноше.
Прилегли цветы от жалости,
И с тоски к земле пригнулось дерево'.
Не сороки встрекотали там, -
Гзак с Кончаком выслежают князя Игоря.
Тогда вороны не каркали,
Галки смолкли; лишь, по сучьям гибким ползая,
Дятлы тектом кажут путь к реке;
Соловьи веселой песней величают свет.
Говорит тогда Кончаку Гзак:
'Коли сокол по гнезду летит,
Так стрелами золочеными
Растреляем мы соколика'.
А Кончак ему в ответ на то:
'Коли сокол по гнезду летит,
Так соколика опутаем
Мы красавицею девицей'.
А Кончаку снова молвит Гзак:
'Коли девицей-красавицей
Мы соколика опутаем,
Не видать нам не соколика,
Ни красавицы той, девицы,
