лица Рейни, быстро добавил: — Я не пытаюсь выгнать тебя из города. Поступай, как хочешь, а я, пожалуй, пойду.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Рейни, будто онемев, смотрела вслед удаляющемуся Джерико. Он видел ее в Балтиморе! Никто и не думал, что он посещал места вблизи от Колхаун-Корнере после того, как уехал на запад страны. В Балтиморе Рейни вела совсем другую жизнь — ходила на многочисленные вечеринки, одевалась ярко, иногда даже откровенно, тратила много денег и жила с мужчиной. С мужчиной, который причинил ей сильную душевную травму…
В самом ли деле отец пытался защитить ее, уезжая из Колхаун-Корнере. Рейни не желала чувствовать себя брошенной и одинокой, если к этому не было причин. В противном случае ей придется уезжать из города.
Для начала нужно разыскать Марка Фегана, а в одиночку Рейни это не удастся. Требуется найти кого-то вроде агента по розыску пропавших должников. Агент, которого порекомендовал Джерико, согласился тогда принимать оплату своих услуг по кредитному чеку, но у Рейни не было денег на счету.
Однако, если Джерико поручится за нее, агент может взяться за работу, поверив обещанию Рейни оплатить его услуги позже. Вот только чтобы получить ручательство Джерико, нужно стать его другом или любовницей.
Рейни сглотнула. Она не намеревалась вступать с ним в связь, но поцелуй доказал ей, что он неравнодушен к ней. Если немного пофлиртовать с Джерико, то он, вероятно, замолвит о ней словечко перед своим другом. Не важно, куда может завести этот флирт.
Судя по тому, как Джерико ретировался из ее дома после того поцелуя, он не намерен развивать далее их отношения. Его семья не примет Рейни, и он сам не захочет расстраивать своих родителей и родственников. Но можно просто завести ничего не значащий роман, и никто из клана Каприотти об этом не узнает.
Взбежав по лестнице, Рейни открыла платяной шкаф в спальне и принялась отыскивать подходящую одежду. Она достала красивый костюм переливчато-синего цвета, и у нее перехватило дыхание. В таком наряде придется вести себя совсем по-другому!
На следующее утро Джерико вошел в здание полицейского участка, испытывая сильную головную боль. Он не спал почти всю ночь, вспоминая поцелуй и думая над причинами, вызвавшими его. Выполнив ежедневную работу, Джерико отправился вместе с Мартой патрулировать школу. Вернувшись, он обнаружил в полицейском участке своего брата Рика, который сидел на краю стола Грега и рассказывал ему о своей дочери Рут.
— Что случилось?
— Ничего. — Рик поднялся на ноги. — Эшли поехала с Рут по магазинам, а я решил проверить, как твои дела.
— Ты? — рассмеялся Джерико.
— Ну, я все-таки теперь остепенился — семья, ребенок…
— Тебя мама послала? — спросил Джерико, а Рик состроил гримасу.
— Да, она говорит, что ты все время работаешь, и это ее беспокоит.
— Как изменились времена! — покачал головой Джерико.
— Я знаю, — согласился Рик. — Они раньше беспокоились, сумеем ли мы удержаться на работе, а теперь волнуются о том, что ты много работаешь. — Он хлопнул брата по спине. — Давай перекусим вместе, а потом я отправлюсь к маме и скажу, что ты, по крайней мере, сделал перерыв, чтобы поесть.
Джерико взглянул на наручные часы. Было девять утра. Ему не удалось позавтракать, поэтому предложение брата оказалось не таким уж плохим.
— Ты угощаешь? Рик пожал плечами.
— Я думаю, это меньшее, что я могу сделать для малооплачиваемого государственного служащего.
— Я вернусь через час, — сказал Джерико Грегу.
— Хорошо, шеф, — ответил тот.
— Тебя не раздражает такое обращение? — спросил Рик, когда они вышли на улицу. — Все называют тебя шефом.
— Я начинаю привыкать.
— Полагаю, именно так ты и должен поступать, иначе тебе придется злиться на это обращение до конца своей жизни.
— Никогда не вредно немного позлиться, — промолвил Джерико, открывая дверь закусочной. — Всегда находишься настороже.
— Однако можно и сломаться, а потом попасть в тюрьму. — Рик увидел, что брат уже открыл рот, чтобы возразить, но опередил его: — Мы с тобой оба проводили пару ночей в тюрьме за драку, так что не отрицай этого.
Джерико увидел, что к ним идет Элейн. В это время закусочная была почти пуста.
— Я изменился, но не собираюсь превращаться в размазню, ведь считается, что взрослый человек обязан нравиться всем.
— Это случайно камешек не в мой огород? — поинтересовался Рик. — Ты намекаешь на то, что я стал мягче, перестав устраивать драки в барах?
— Нет, — произнес Джерико и рассмеялся. — Вообще-то, мне кажется, что ты критически относишься к жизни. Ты нашел любовь и призвание, поэтому не нужно обращать внимание на сплетни по поводу твоего прошлого. Никому ничего не надо доказывать.
— А ты, Джерико? Ты считаешь, что люди любили бы тебя меньше, если бы ты не был начальником полиции?
Джерико оглядел полупустую закусочную.
— Нет, просто я вернулся в город уважаемым представителем правоохранительных органов. Это помогло жителям признать меня, а теперь я хочу сохранить их уважение ко мне.
— Ничто не помешает этому.
Элейн приняла заказ. Сегодня она была в добром расположении духа, и Джерико подумал, что прощен. После ее ухода разговор братьев переключился на обсуждение планов Рика по поводу его конезавода «Семь холмов». Рик управлял многомиллионным бизнесом, жил с любимой женщиной, и ему не нужно было утверждаться в своих способностях.
Джерико не считал, что должен постоянно доказывать, что стал другим, и не желал, чтобы кто-то напоминал ему о беспокойном прошлом. В то же время он не хотел казаться слабым.
Когда Джерико допивал свой кофе, а Рик собирался расплатиться за еду, в закусочную вошла Рейни. На ней был красивый костюм голубого цвета с юбкой выше колена, открывавшей взору красивые ноги. Рука Джерико, в которой он держал чашку, замерла на полпути.
* * *
Когда и второй брат Каприотти вышел из закусочной, Элейн вручила Рейни чашку кофе.
Пытаясь держаться беспечно, Рейни расплатилась и как бы случайно спросила:
— Ничего не хочешь сказать по поводу моего костюма?
— Этот цвет тебе очень идет, — Элейн склонила голову набок, изучая ее.
— И все?
— Дорогая, я знаю, что ты расстроена, — улыбнулась Элейн. — Я даже подозреваю, что, приходя сюда, ты хочешь купить печенья, но у тебя нет денег. — Рейни хотела запротестовать, но хозяйка закусочной опередила ее: — Тебе незачем что-либо говорить. Я знаю, все считают меня сплетницей, но есть вещи, о которых говорить я никогда не осмелюсь. Например, о женщине, старающейся избавиться от
