расстоянии броска гранаты. Остановить противника, подходившего все ближе, казалось, было невозможно. Тогда я вскочил на ноги и из положения стоя стал стрелять по картофельному полю. Только так можно было попасть в подползавших поляков. Справа от меня гренадер из 13-й роты вел по ним огонь так, будто находился на стрельбище, очередь за очередью. Наша «стрельба по мишеням» продолжалась недолго. Вдруг я обнаружил себя опять на дне окопа, отброшенным туда пулей, задевшей мое плечо. Мой сосед был убит, получив пулевое ранение в шею. Никогда больше я не буду пытаться остановить атаку из положения стоя. Атаки продолжались с упорством, проявленным с обеих сторон, и только ближе к вечеру наступил момент, когда поляки были сломлены. Они сотнями сдавались в плен и отправились в долгий путь, уготованный военнопленным. Тем временем XVI танковый корпус подступил к Варшаве и завязал бой с польскими частями и соединениями, оборонявшими город, а также с остатками польских войск, прорывавшихся в восточном направлении. Командир танкового корпуса генерал Геппнер приветствовал передовые подразделения нашего полка в Надаржине. Мы придавались 4-й танковой дивизии этого корпуса.
«Лейбштандарт «Адольф Гитлер» получил приказ удерживать рубеж Капуты – Олтаржев – Доманев и не давать польским частям, выходившим из окружения, прорываться с запада к Варшаве.
Находясь на марше, 1-й батальон моторизованного полка СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» получил приказ изменить направление и двигаться на север к Олтаржеву. Моторизованная пехота следовала за отрядами мотоциклистов, танками и бронемашинами. Колонны наших войск скрылись в ночи.
Генерал Геппнер не сомневался в исходе войны в Польше, но предвидел тяжелые бои для своего XVI танкового корпуса. Он полагал, что польские войска, все еще сражавшиеся в окружении к западу от Варшавы, приложат все силы к тому, чтобы прорваться к столице через наши позиции. Через несколько километров стало очевидно, что наступающая ночь принесет с собой тяжелый бой. Нам приходилось пробиваться через пригороды Варшавы. Из Олтаржева доносился громкий шум боя. 1-й батальон полка СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» достиг основного рубежа развертывания и вел бой со значительными силами противника. На дороге отступающие польские колонны смыкались друг с другом и образовался полный затор. В течение ночи они были полностью уничтожены. Сотни убитых лежали среди обломков. Вся дорога была завалена разбитыми артиллерийскими орудиями, другим вооружением, брошенными боеприпасами. Беспощадное сражение продолжалось до утра, и обе стороны ожидали, измотанные, когда наступит рассвет, чтобы разобраться в ситуации.
Когда рассвело, стал виден весь ужас произошедшего. На дороге и близ нее было убито не только множество польских солдат. Нашим огнем были расстреляны и смешавшиеся с войсками колонны беженцев. Мертвые и раненые лошади повисли в своей упряжи у разбитых повозок. Плачущие дети хватали своих мертвых матерей или матери своих мертвых детей. Раненые выползали из обломков и взывали о помощи. Полевой перевязочный пункт скоро переполнился. Поляки и немцы вместе помогали пострадавшим. Не было слышно ни единого выстрела. Война была приостановлена. Беженцам не повезло – они отступали из Познани и присоединились к войсковым колоннам, что, как им казалось, обеспечивало им защиту, а попали в мясорубку.
Эта ночь впервые по-настоящему открыла нам истинное лицо войны. Теперь уже больше не существовало никакой разницы между солдатом и гражданским лицом. Современное оружие уничтожало и тех и других. Я не видел ни одного смеявшегося немецкого солдата на «дороге смерти» у Олтаржева. Ужас коснулся их всех. Сентябрьское солнце ярко освещало залитую кровью дорогу. Более чем 1000 польских пленных было приказано убрать завалы. Шестьсот человек были направлены к позициям противника с предложением капитулировать.
Одна-единственная противотанковая пушка уничтожила бронепоезд противника; взрывавшиеся боеприпасы со страшным грохотом взлетали на воздух и полностью уничтожили поезд. В следующие два дня мощные атаки противника обрушились на позиции, удерживаемые 2-м батальоном 33-го пехотного полка, 2 -м батальоном 35-го танкового полка и нашим полком. Но польские атаки были бесполезны.
Напрасно я просил командира позволить мне расширить круг моих обязанностей и принять более активное участие в сражении. Я должен был довольствоваться командованием ротой, которая разбросана по всему нашему полку повзводно. Я напоминал командиру при каждой возможности, что я танкист и мотоциклист, и чувствовал себя абсолютно ненужным на занимаемом в данный момент месте. Но все бесполезно; на данный момент я оставался истребителем танков.
В течение ночи с 12 на 13 сентября сильная часть противника прорвалась через позиции 2-го батальона нашего полка; тотальный прорыв казался неизбежным. Рано утром мы получили донесение о том, что 6-я рота «Лейбштандарта» смята, а командир роты убит. Он всегда был мне близок; мы служили в одном полку с 1929 года. Однако мы посчитали невероятным то, что сообщалось в донесении о неизбежном прорыве. Мы просто не верили, что противник мог прорваться через наши оборонительные позиции.
Получив приказ выяснить, верно ли то, что говорится в сообщении, я прыгнул на сиденье водителя мотоцикла с коляской. Вместе со мной отправился оберштурмфюрер СС Пфайфер, и мы поехали в направлении Блоне (Пфайфер погиб несколько лет спустя, командуя танковой ротой). Отъехав, мы быстро помчались по «дороге смерти», чтобы как можно скорее избавиться от надоедливых мух. К тому же трупы лошадей жутко воняли.
В нескольких сотнях метров от Свечицы я увидел двух польских солдат и солдата 6-й роты «Лейбштандарта», находившихся за небольшим мостом. Поведение всех трех солдат показалось мне таким странным, что я резко затормозил, спрыгнул с мотоцикла и зашагал к этой группе стоявших в окопе. И только когда уже подошел к краю окопа, я понял причину странного поведения немецкого солдата. Он был взят в плен этими польскими солдатами и смотрел на меня в изумлении, когда я один шел к ним. Проклятие, мне опять чертовски повезло! Только автомат МР.38 Пфайфера не дал полякам отправить меня на тот свет. Действительно, наша 6-я рота была атакована и разбита; командир роты лежал убитый в окопе в нескольких сотнях метров отсюда. Пфайфер и я проследовали дальше к Свечице и вскоре нашли нашего павшего товарища. Его грудь была пробита пулями. Зеппель Ланге погиб как настоящий солдат; мы его никогда не забудем.
Потеснившие нас части противника были уничтожены в течение дня; линия фронта была восстановлена.
Моторизованный полк СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» и 4-я танковая дивизия XVI танкового корпуса Геппнера были задействованы в сражении на Бзуре с целью не дать прорывавшимся из окружения разрозненным частям и соединениям польской армии переправиться через реку. Поляки атаковали с огромным упорством и вновь доказали, что умеют умирать. Было бы несправедливым отказать им в мужестве. Сражение на Бзуре было отчаянным и ожесточенным. Кровь лучших из поляков смешалась с водами реки. Потери поляков были ужасны. Все их попытки прорваться были отражены нашим артиллерийским огнем с подготовленных позиций.
Сопротивление поляков здесь было окончательно сломлено 18 сентября, после чего нам было приказано атаковать крепость в Модлине. Тяжелые бои с польскими войсками, пытавшимися прорваться к Варшаве, завязались в лесистом районе к югу от Модлина. 1-й батальон «Лейбштандарта» был атакован и окружен превосходящими силами противника.
19 сентября в 7.00 генерал-лейтенант Рейнхардт приказал атаковать, чтобы выручить наш 1-й батальон, а также прорваться к реке Висле. Атаку поддержал 2-й батальон 35-го танкового полка.
Вязкие песчаные дороги очень затрудняли движение, и колесный транспорт мог двигаться только очень медленно. Опять завязался жестокий бой, и, хотя положение поляков было безнадежным, они и не думали сдаваться, сражались до последнего патрона.
Во время атаки мы обнаружили останки оберштурмфюрера СС Брухмана и одного унтерфюрера СС 1-го батальона «Лейбштандарта». Оба они были ранеными взяты в плен и сильно изуродованы. Брухман был командиром взвода в моей роте и женился всего за две недели до начала войны.
Сражение за старую крепость Модлин (бывший русский Новогеоргиевск, мощная крепость, построенная русскими фортификаторами после 1832 года и перестроенная в конце XIX – начале XX века к началу Первой мировой войны. –
