бесстрастным, а руки продолжали работать над ее бедрами с обычной монотонностью. Женщина испустила глубокий вздох сожаления, но не отчаяния. Она верила в то, что однажды ледяная скала Свенсон растает под ее напором и очарованием. Сара не знала, что такое проигрыш, и всегда вырывала у судьбы свой кусок счастья.
Оставив на время Ральфа в покое, она подумала о другом человеке, в последнее время занимавшем ее в неменьшей степени. Терранс, «дорогая подруга», ненавидимая ею всей душой!
Сара и сама не могла сказать, откуда возникло подобное чувство. Ну не нравилась ей эта добродетельная женушка Пирса, и все тут! Возможно, причиной было то, что Терранс Гилгуд превозносило до небес все их окружение, в то время как ее, Сару, не любили. Даже больше, над ней посмеивались! Нет, конечно, не в лицо. Этого никто не посмел бы сделать, зато за глаза — ей это было точно известно — называли не иначе как сплетницей и лицемеркой.
Терранс воплощала в себе все то, чего так безуспешно пыталась добиться сама миссис Баррет. Сара прекрасно понимала, что не в ее силах достигнуть подобной цели, и исходила от злобы и зависти. Постепенно до нее дошло, что спокойствие воцарится в ее душе лишь с падением Терранс с пьедестала. Чтобы это случилось, и как можно раньше, Сара готова была пойти на все…
3
Терранс оставила машину в самом начале подъездной аллеи и прокралась в дом через черный ход. В пустом холле она сбросила туфли и, взяв их в руки, осторожно поднялась по лестнице в спальню. Самое главное не разбудить Пирса! Терранс старалась не думать о том, что скажет завтра мужу, когда тот поинтересуется, где она пропадала половину ночи. А может, поглощенный своими похождениями, он и не заметил ее отсутствия?
Оказавшись в своей спальне, она не стала включать свет, а отдернула шторы, позволяя лунному свету залить комнату. Затем подошла к зеркалу. Из темной глубины на нее смотрела незнакомка.
Нет, и волосы, и фигура, и платье принадлежали, несомненно, ей. Но что-то едва уловимое в развороте головы, жестах, взгляде делало ее совсем непохожей на Терранс Гилгуд, примерную жену с Голливудских холмов.
Глаза своим странным лихорадочным блеском выдавали переполняющие ее чувства. Алые, словно горящие в огне, губы хранили тоску о поцелуях Ромео, а тело изнывало от желания новой близости с нежным любовником.
Не в силах бороться с этой жаждой, Терранс опустилась на мягкий ворс ковра и легла на спину, бесстыдно подставляя себя взглядам звезд, сбившихся сверкающей кучкой у окна.
Полуприкрытые глаза, капли выступившей влаги на висках и над верхней губой, разметавшиеся по плечам и ковру волосы, руки, ласкающие собственное тело, и воспоминания о любимом мужчине…
Целиком отдавшись во власть ощущений, Терранс оказалась в плену сладких грез, заставляющих ее извиваться и тихо постанывать от наслаждения, стремительно и неумолимо приближаясь к пику экстаза. Когда мощная волна удовольствия сотрясла Терранс, она несколько минут лежала неподвижно, постепенно возвращаясь к реальности, с трудом осознавая, что владевшие ею некоторое время назад видения были не более чем плодом ее воображения.
Наконец она села и осмотрелась по сторонам еще затуманенным взором. Все та же спальня в серебристом сиянии лунного света, брошенные неподалеку туфли, часы на стене, отсчитывающие последний предрассветный час…
Терранс встала, стянула через голову платье и бросила его на пол. Затем прошла в ванную, включила воду и приняла холодный душ, думая о предстоящем объяснении с мужем.
Ее вовсе не волновала причина, которую она могла привести для него в качестве оправдания своего столь позднего возвращения домой. В конце концов всегда можно сослаться на поломку машины в дороге. Более всего Терранс беспокоило, как бы Пирс не прочел в ее глазах ту страсть, которую она испытывает к своему любовнику. Вот это действительно будет тяжело скрыть!
Глубоко вздохнув, молодая женщина встала под ледяные, покалывающие мелкими иглами струи воды, искренне надеясь, что это поможет погасить бушующий в ней пожар любовного желания.
Дункан, забросив руки за голову, в одежде лежал на кровати, устремив мечтательный взгляд в пространство. На его губах играла легкая улыбка.
Несмотря на близившийся рассвет, сон не желал приходить к нему. Да и о каком сне может идти речь, когда ты влюблен и твое сердце наполнено музыкой счастья!
Дункан радостно засмеялся. И его смех разнесся по комнатам, распугивая тишину, обычно безгранично властвующую здесь, а теперь испуганно ищущую укрытия в дальних углах.
Какое прекрасное чувство — знать, что ты любим тем, кто тебе небезразличен! Заглядывать в сияющие глаза дорогого тебе человека и читать в них безграничную нежность и ожидание ласки. Его Джульетта. Самое прекрасное существо на свете!
Дункан вспомнил, как она замирала от восторга в его объятиях, как осыпала неистовыми поцелуями и шептала самые удивительные, трогательные слова. Они и сейчас слышались ему: любимый, желанный, единственный…
Видимо, кто-то на небесах сильно благоволит к нему, Дункану Блейну, если подарил подобное счастье. Он усмехнулся, поймал глазами свое отражение в висящем на стене спальни зеркале и подмигнул ему.
— Ничего, Джульетта, скоро я узнаю твое подлинное имя и тогда сделаю все, чтобы ты не покидала моих объятий как можно дольше. А лучше — никогда!
Дункан еще раз повторил в уме номер автомобиля незнакомки, который старательно запомнил в надежде, что Элли поможет ему определить его владелицу.
Первые рассветные лучи солнца проникли в комнату через окно и устроили чехарду на стене. Дункан наблюдал за ними, изредка поглядывая на часы. Ему не терпелось как можно быстрее отправиться в офис, чтобы встретиться с Элли…
Пирс Гилгуд проснулся в прекрасном настроении, несмотря на то что вчера лег довольно поздно. А во всем виновата Рамона. Это из-за нее он вчера прокрался в собственный дом, словно вор, беспокоясь о том, чтобы не столкнуться с женой.
Пирс знал, что Терранс всегда терпеливо дожидается его возвращения. О ее преданности ему ходили легенды, и Пирсу, если честно, это льстило. Однако и внимание такой звезды, как Рамона Родригес, тоже не оставляло его равнодушным.
Вспомнив, как накануне резвился со знойной латиноамериканской красоткой в бассейне ее дома в Санта-Монике, Пирс весело хихикнул. Они были абсолютно голые и занимались такими вещами, что дух захватывало.
Рамона оказалась достойной партнершей и показала любовнику, как она сама выразилась, «высший секс-пилотаж». Действительно, несмотря на репутацию завзятого ловеласа, Пирс узнал для себя много нового. Возможно, именно по этой причине он и потерял обычную осторожность, совершенно забыв о времени.
Слава богу, все обошлось. К моменту его возвращения домой в комнате жены свет был погашен и она, по всей вероятности, уже спала.
Пирс выбрался из постели и, мурлыча под нос веселенький мотивчик, отправился в ванную. Сегодня Барреты устраивали вечеринку, и ему с Терранс полагалось присутствовать на ней. Он мысленно сделал заметку о том, чтобы уделить особое внимание жене компаньона. Сара вполне достойна была благодарности за то, что, увидев его в ресторане с Рамоной, удержалась от доноса Терранс.
Ох уж эта Терранс! Почему он так боится, чтобы о его многочисленных связях не стало известно жене, Пирс и сам не знал. Ведь если подумать, то она целиком и полностью зависела от него. Это он приносил деньги в дом и оплачивал все счета. Может, объяснение заключалось в том, что, как жена, Терранс была просто идеальна?
