большее. А вот для того, чтобы после фантомизации оказаться в пещере, где его с нетерпением ждали, Петру Аркадьевичу придется преодолеть два туннеля и соединяющий их коридор. Пусть ему не нужно по дороге обезоруживать всякие штучки-дрючки, поскольку они уже обезврежены, но все равно лабиринт займет у него как минимум часа три, три с половиной.
В итоге у курсанта появилась прекрасная возможность провести минуток двести с максимальной пользой для организма. А именно соснуть, покемарить, дать храповицкого. Недаром среди межзвёздников ходит поговорка: «космос любит сильных, а сильные любят спать». А Алексея Суровцева даже человек, который видит его первый раз, безошибочно отнесёт к сильным. И дело даже не в росте и весе, однозначно внушающих уважение, а в присущей ему, как вице-чемпиону по боевому манипулированию уверенности, что он поступает правильно.
Кто-то может засомневаться, а как же быть со звонком куратору?
А что звонок? Главное, не в том, что сомневаешься, а в том, что нашёл мужество поделиться своими сомнениями. И, как оказывается, поступил правильно. То есть принял верное решение.
Успокоенный, Алексей расчистил от мелких камушков более или менее ровную площадку рядом с валуном, за которым прятался от гипотетических дротиков, подложил под голову ствол ЩБН и смежил очи. И плевать ему было в эту минуту на все мрачные предупреждения и неведомую опасность, грозящую роду человеческому. О подобных вещах пускай болит голова у куратора, а для Алексея главное — пожрать и поспать. И раз уж не удалось пообедать по-настоящему, начиная с борща, то хотя бы выспаться нужно как следует.
Уже через минуту ему снился отчий дом. Алексей мирно посапывал до той минуты, когда сработавшая охранная оболочка статусквоатуры не подсказала, что пора просыпаться.
В пещере по-прежнему стоял полумрак, но в глубине прохода, солнечным зайчиком прыгало пятнышко света.
Курсант скосил глаза на запястье и едва не присвистнул — с момента разговора с Петром Аркадьевичем не прошло и часа, а куратор уже тут. Наверное, еще на стадии разработки маршрута, он оставил в запасе резервные варианты его экспресс-прохождения.
Что ж, двести минуток отдохнуть не пришлось, но и за пятьдесят надо поблагодарить Высотника. Чувствуя себя заметно посвежевшим, Суровцев поднялся и закинул стоп-ракету за спину.
— Ну, Алексей, — Пётр Аркадьевич начал общение прямо с порога, — и заварил же ты кашу.
— Простите, Пётр Аркадьевич, но я тут ни при чём. Ведь сказала же «Принцесса» на прощание: «персона не есть ключевой признак, всё определило место».
Линёв скривился:
— Никакая она не «Принцесса». А насчёт места ты правильно подметил. Пока я добирался, немного покопался в справочной информации.
— У вас тоже модифицированы отдельные области мозга? — удивился курсант. — А я-то думал, что вы…
— …старик, — продолжил за него куратор. — Нет, мне всего шестьдесят девять независимых лет. Правда, модификацию я прошёл уже в достаточно зрелом возрасте, отработав на границах Дальнего Круга два полных срока. Когда вернулся в метрополию, очень хотелось ни в чем не уступать молодежи, которую начинают модифицировать чуть не с пелёнок. Между прочим, не думай, что будешь молодым всегда. Как ни банально это звучит, но можно прекрасно себя ощущать и в сорок пять, и в шестьдесят, и в сто двадцать…
Суровцев не удержался и хмыкнул.
Сто двадцать ему стукнет, если конечно стукнет, аж в следующем столетии, но до этого должно пройти ни много, ни мало, а девяносто восемь лет. Ужас!
Линёв сделал вид, что не заметил нетактичности ученика.
— Да, бог с ним, возрастом. Я говорил, что полез в справочники. И вот представь, нащупал я одно совпаденьице. Крохотное, но занимательное.
— Не томите, Пётр Аркадьевич, — взмолился Алексей. — Я весь извёлся, вас поджидаючи.
— Насколько я изучил твою натуру, дорогой мой, не похоже, чтобы ты изводился, а как минимум седьмой сон досматривал, — проницательно заметил куратор.
— Не седьмой, а первый, — насупился курсант.
— Хорошо, если так. А теперь, о совпадении. Я просмотрел время сегодняшнего прохождения Деймоса над пещерой и оно тютелька в тютельку совпадает с неожиданным появлением твоей силикарболауди. Мало того, ее исчезновение совпадает с уходом сего небесного тела из зоны прямой трансляции.
— Вы хотите сказать, что кто-то на Деймосе странслировал сюда видеостолб?
— Подобное заявление было бы скороспелым и не отвечающим на все вопросы. Во-первых, трансляция не объясняет, как твоя собеседница употребляла вполне реальную пищу, видеопризракам это не свойственно. Во-вторых, на Деймосе процветает колония новояпонцев, обосновавшаяся во времена пресловутого Жёлтого Прилива. И в-третьих, там же, на Деймосе, размещается крупнейший музей иноземных достижений, так называемая Ксенотехнологичка. Это тебе о чём-нибудь говорит?
В мозгу Суровцева словно проскочила искра. Нет, совсем не зря современных детей, как заметил уважаемый Пётр Аркадьевич, «усовершенствуют чуть ли не с пелёнок». Сопоставление внешне не связанных между собой фактов у людей с модифицированной памятью проходит намного эффективнее, нежели у людей немодифицированных. Наверное, этим и объясняется легкость, с которой курсант проанализировал намек куратора:
— Интернированную летающую кеглю Топи» перевели именно сюда, на Деймос? И она до сих пор является музейным экспонатом?
— Высший балл за умение делать верные выводы, — подытожил куратор. — Я всегда был уверен, что однажды курсант Суровцев проявит себя не только на бойцовском ринге!
— Спасибо, Пётр Аркадьевич, — курсант Суровцев расцвел как ямайская роза. — Надеюсь, рейд- маршрут мне тоже зачтён в качестве выпускного экзамена, и я с полным основанием могу облачиться в парадный мундир Звёздного патрульного?
Линёв покачал головой:
— Не хотелось бы огорчать в столь радостный день, но увы… Я же сказал, что силикарболаудь не имеет никакого отношения к операции «Освобождение „Принцессы“. Собственно говоря, и „Принцессой“-то назвал её ты, Алексей, но никак не я.
— Стало быть, я не добрался до финала?
— Нет, до финала ты как раз добрался, просто операцию не успел завершить. Видимо, появление ксенофренки настолько вывело тебя из равновесия, что ты ухватился за первую же версию, связав название операции с тем, что не имело ни к «освобождению», ни к «Принцессе» никакого отношения. Подумай, ну какие принцессы могут быть у существ, которые признают за собой только две общественные роли: Дочери и Матери?
Алексей был вынужден согласиться, но он вряд ли сохранил бы к себе уважение, если бы не попытался хоть как-то оправдаться.
— Позвольте, Пётр Аркадьевич, но принцесса всегда чья-то дочь, а когда выйдет замуж, может и матерью стать!
Куратор рассмеялся:
— Ладно, ладно, шут ты гороховый. Лучше не остри, а попытайся выявить связь данной пещеры с принцессой, а также с её освобождением. Времени у тебя в избытке, вполне можешь адекватно провести операцию. А я при сём поприсутствую, если не возражаешь.
Он достал пачку кислородных сигарет, хотя астмой не страдал, и ловко прикурил от высоковольтного шокера, нашедшегося в карманах его «Добрыни».
«Хорошо ему говорить, а какое отношение имеет марсианская пещера… Можно, конечно, провести глубинное сканирование и посмотреть, не запрятано ли что-нибудь в стенах, но после этого целых день мозги будут нестерпимо чесаться, а ногтями под череп не залезешь… Значит, будем рассуждать. Сначала отберём, что у нас в памяти есть о принцессах. Соваться в полученный блок не стоит; сразу вводим поисковое слово „Марс“. Что получилось?.. м-да… помойка получилась. Кто бы мог подумать, что на свете столько информации, относящейся одновременно к Марсу и принцессам? Секундочку, секундочку!.. но ведь у
