темпларов, только что защищала репутацию рабовладельца.
Садира покраснела.
– Те, кого я убила… Они были жестокие и кровожадные. Это отродье в любом случае осталось бы таким же, родись они свободными или рабами. А Агис очень хороший человек. Не его вина, что он родился среди знати.
– Мне все равно, кто он, – заметил трактирщик, – раб или из благородных. Меня интересуют только его деньги.
Агис уронил на протянутую ладонь несколько монет. Трактирщик осмотрел их и вернул сенатору маленький бронзовый диск.
– Если ты думаешь, что я приму это вместо денег, то здорово ошибаешься, приятель. Такой монеты я еще не видел.
С виноватым видом Агис спрятал диск обратно за пояс и дал вместо него нормальную монету.
– Сам не знаю, откуда он взялся. Прошу меня простить.
Когда трактирщик ушел, Ктандео испытующие поглядел на Садиру.
– Во время нашей последней встречи ты вроде убежала отсюда из-за того, что безумно любила того своего гладиатора.
– И что с того? – подняла брови Садира.
– А теперь ты рассуждаешь так, словно неравнодушна к этому… – старик ткнул посохом в сторону сенатора.
– Вполне возможно, – ответила девушка, тепло улыбаясь Агису. Тот, в свою очередь, выглядел сконфуженно. – И что тут плохого?
Садира прекрасно понимала, что смущает и Агиса, и ее старого учителя. Но она вовсе не разделяла их взглядов на любовь. Девушка не считала, что с началом нового романа старый обязательно должен закончиться. Ее мать Тихиан использовал как племенную кобылу, а Каталина (женщина, учившая Садиру искусству соблазнять) не раз предупреждала об опасности излишней привязанности к какому-то одному человеку.
– Может, пора обсудить мою встречу с Верховным Темпларом? – спросил Агис.
– Для этого мы здесь и собрались, – проворчал Ктандео. – И пусть лучше твои новости окажутся действительно важными, – добавил он, холодно глядя на Садиру.
Пока Агис пересказывал встречу с Тихианом, Ктандео что-то бубнил себе под нос о наглости Садиры, посмевшей привлечь Агиса от имени Союза. Старик нахмурился, когда сенатор упомянул, что Верховный Темплар знает о желании Союза Масок связаться с Рикусом. А когда Агис описал черную пирамиду и обсидиановые шары, которые увидел в воспоминаниях Тихиана, тот стал нервно постукивать посохом по каменному полу.
– Тихиану слишком хорошо известно, чем вы занимаетесь, – задумчиво произнес Ктандео, когда Агис закончил свой рассказ.
– У него есть шпион, близкий к кому-то из нас, – ответил Агис.
– Это твой слуга! – воскликнула Садира. – Я уверена.
Не желая вступать в бессмысленный спор, Агис поднял кружку. Касательно Каро они с Садирой никак не могли придти к согласию. Когда Агис отправился на встречу с Тихианом, гном, извинившись перед Садирой, сказал, что ему надо уединиться. У него, дескать, внезапно заболел живот. А вернулся он незадолго до того, как Агис покинул Цирк. Уже тогда Садира заподозрила неладное – уж больно долго отсутствовал гном. Услышав о срочном сообщении, доставленном темплару во время беседы, девушка немедленно решила, что Каро шпион. О чем не замедлила сообщить Агису.
– Речь идет о том самом гноме, чтобы с тобой на аукционе рабов? – спросил Ктандео.
С кислым лицом Агис отставил в сторону кружку.
– Если сопоставить то, что знал Тихиан и то, о чем ему мог рассказать Каро, – устало сказал он, – предположение Садиры возможно. И все же мне трудно поверить. Каро служит нашей семье почти двести лет.
– Боюсь, ты переоцениваешь силу преданности раба, – заметила Садира.
– Возможно, – кинул Агис. – Но служба династии Астикла является его Фокусом. Понимаешь, что это значит?
– Вечные муки и впрямь слишком дорогая плата за предательство, – согласился Ктандео. – И, тем не менее, такое случается. Мы же не знаем, что ему мог предложить Тихиан. Надеюсь, у вас хватило ума не говорить гному о нашей сегодняшней встрече.
Агис кивнул.
– В тот же день, как мы встретились с Тихианом, я отослал Каро домой. С тех пор я его не видел.
– Будем надеяться, он вас тоже, – заметил Ктандео. Он задумчиво посмотрел на обсидиановый шар своего посоха. – Меня крайне обеспокоило то, что ты увидел в памяти Тихиана. – Он перевел взгляд на Садиру. – Я должен извиниться. Ты была права: нет ничего более важного, чем убить Калака. И чем скорее, тем лучше.
– Почему? – хором спросили Агис и Садира.
– Будем надеяться, что вам никогда не придется узнать ответ, – покачал головой Ктандео. – А теперь скажи, – он перевел взгляд на Агиса, – что ты думаешь о предложении Тихиана? Ты ведь не считаешь, что ему можно доверять?
– Он поступит так, как будет лучше для него самого, – ответил Агис. – Но, мне кажется, что его предложение о помощи было вполне искренним.
– Значит, ты глупец, – заявил старик.
– А может и нет, – возразил Агис. – По милости Калака Тихиан оказался в безвыходной ситуации. У него не осталось другого выбора, как обратиться за помощью к врагам короля.
– Но он предупредил Агиса, – добавила Садира, – что…
С площади перед таверной послышались приглушенные крики. Там, похоже, началась паника. Когда Садира встала поглядеть в чем дело, из-за занавеси появился бледный, как смерть, трактирщик. В руках он держал потрепанную сумку – ту самую, в которой Садира хранила свою книгу заклинаний, отнятую у нее Радораком.
– Темплары, – прошипел трактирщик, кидая сумку Садире и снова исчезая.
– Где ты это нашел? – радостно воскликнула Садира, прижимая к груди драгоценный том. Она адресовала этот вопрос своему учителю. Девушка так обрадовалась, что думать забыла о каких-то там темпларах.
– Разумеется, у Радорака, – сухо ответил старик. – Потом поговорим. Предложение Тихиана было ловушкой, и мы в нее попались!
Он ловко опрокинул каменную скамью, на которой только что сидел. Под ней в глубь земли уходила крутая каменная лестница.
– И куда она ведет? – с сомнением в голосе спросил Агис.
Резкий требовательный голос темплара зазвучал в таверне, прямо напротив чешуйчатого занавеса. Не дожидаясь объяснений Ктандео, Садира схватила Агиса за руку и потащила вниз по ступенькам. Колдун последовал за ними. Когда он вернул скамью на место, на лестнице стало совершенно темно. Красные тоны теплых живых тел ее спутников на фоне голубоватого свечения холодного камня позволяли полукровке видеть, как днем. Но для человека мгла стояла кромешная.
– Я могу наколдовать свет, – предложила Садира.
– И не думай! – сурово ответил старик. – Скорее вниз!
Держа Агиса за руку, Садира начал спускаться. Ктандео шел за ними след в след. Шелковые нити паутины шалью ложились на обнаженные плечи Садиры. От каждого такого прикосновения девушка вздрагивала, и несколько раз едва удерживалась от крика, когда ей начинало казаться, будто какой-то мерзкий мохнатый паук забирается к ней за шиворот.
Но еще хуже паутины был толстый слой пыли, лежавшей на ступенях. Клубами поднимаясь в воздух, она забивала рот и нос, вызывая нестерпимое желание чихать и кашлять.
Лестница привела их в короткий коридор, упирающийся в глухую каменную стену.
– Мы пришли, – прошептала через плечо Садира.
