Как только припев закончился, я тут же нажала на 'Стоп'.
- Все, хватит. Я думаю.... кхм.... смысл ясен.
Казалось, я пробежала марафон - легкие горели, горло свербило, пульс приближался к ста восьмидесяти, не иначе. Ощущая на себе тяжелый взгляд, я вернулась на свое место (только не смотреть), потянулась к сыру, откусила и не почувствовала вкуса.
- Налей мне, пожалуйста, вина.
(Напиться и заснуть... Только не смотреть)
Все тот же взгляд, лежащий на плечах, как теплые ладони.
'Черт! Это просто песня, ничего личного. Песня и вино.... Надо успокоиться'.
Дрейк вернулся к креслу, тихонько коснулось стенки бокала бутылочное горлышко.
- Дина, как ты думаешь, почему я пришел с вином?
Какой вкрадчивый вопрос.
Что на такой можно ответить? Я смотрела мимо Дрейка на огонь и молчала. Странное спокойствие снизошло на меня совершенно неожиданно. Казалось бы, вот только волновалась....
'Он будет моим'
Еще никогда и ни в чем в жизни я не была настолько уверена. Не важно, зачем Дрейк пришел с вином сегодня, и что собирался сказать. Не важно, какие вершины придется покорить и сколько пройти до победы, но раньше или позже, так или иначе, Дрейк будет моим. Эта странная мысль дарила совершенно неподходящее случаю спокойствие.
Впервые за все это время, я посмотрела ему в глаза и мысленно улыбнулась.
'Любишь играть, Дрейк? Поиграем....'
- Думаю, ты хотел поговорить не только о работе, но и о чем-то личном.
Он сощурил глаза - внимательные, глубокие.
'Ох, и много же ты видишь, господин Начальник, вот только не все в свое время сумеешь предугадать'. Не важно, как, не важно, когда.... Но однажды ты проиграешь.
Что-то случилось. То ли во время песни, то ли от того взгляда, что прошил до самого позвоночника, то ли от самого факта, что 'Он. Пришел', но, так или иначе, что-то неуловимо изменилось. Нет, не снаружи - снаружи была вся та же комната, мебель и снег за окном, а вот внутри вдруг ожила другая Дина. И не Дина даже.... Бернарда.
С чьим фитилем я играла? Огонек, похоже, тлел не на Дрейковой веревочке, а на моей собственной. Что-то взорвало бомбу тихо и неслышно, но оттого не менее судьбоносно. И последствия этого вечера - это я предчувствовала кожей - мне предстояло разбирать еще очень и очень долго.
'Ничего. Лиха беда начало....'
Начальник внимательно наблюдал за моим лицом, и впервые в жизни я была уверена - он не мог уловить ход чужих мыслей, не мог однозначно оценить происходящее.
Долгая пауза, треск поленьев, вкусное терпкое вино на языке. Как приятно хоть иногда 'не быть слабее'.
Наконец, слова.
- Ты права. Если бы я хотел говорить о работе, то пришел бы в форме, и уж конечно, без вина. Хотя, о работе я все-таки упомяну. - Тон сразу стал привычным, сухим. - С завтрашнего дня мы начнем заниматься больше и интенсивнее. Пора вводить тебя в обстановку, давать дополнительные физические нагрузки, знакомить с будущей работой и коллегами.
- Коллегами?
- Да. Двенадцать человек, мужчин - профессионально натренированный отряд для выполнения специальных поручений.
Я улыбнулась краешками губ.
- Двенадцать мужчин и я?
- Да. Скучать не придется.
'Джеймсу Бонду такого и не снилось'
- Хорошо.
Хочет быстрее ввести в роль? Что ж, не буду препятствовать, если считает, что я к этому готова. Еще один глоток. Еще одна пауза. Мой взгляд скользил по его крепкой шее, плечам, рукам.... Дерзко. И невероятно приятно.
'Давай, раскрывай карты, говори, зачем пришел. Уж точно не затем, чтобы поведать про своих богатырей, дядька Черномор'
- Дина, что ты ко мне чувствуешь?
Вопрос застал врасплох.
Ту самую 'Дину', только что упомянутую, он заставил бы поперхнуться вином, залиться румянцем, лихорадочно искать подходящие случаю слова, а вот Бернарда - эта новая открывшая внутри меня глаза Бернарда, смотрела спокойно, без тени смущения и отвечать, похоже, не собиралась.
По-крайней мере, ни единое слово, к немалому удивлению, не слетело с моих губ.
Теперь Дрейк улыбался по-другому. Понял, что ответа не будет, снова заговорил сам:
- Я знаю, что чувства есть. Назовем их.... симпатией. - (Очень деликатно. Не придраться). - Так вот, с моей стороны было бы нечестным умолчать о некоторых деталях, к этому относящихся.
Сердце все-таки забилось - тревожно, нехорошо, защита дрогнула в предвкушении плохих новостей.
Другая женщина? Просто не нравлюсь? По должности не позволено? Почему обязательно должны быть препятствия, когда все только начинается, когда так красиво и волшебно?
Я не хотела, чтобы он продолжал. И в то же время хотела. Так хочет сдающий кровь человек побыстрее почувствовать укол, чтобы потом можно было идти 'заживать'.
- Тянуть с этим тоже было бы неверно....
'Ну, так не тяни!'
- ....дело в том, что независимо от того, хотел ли бы я, чтобы ты симпатизировала мне или нет, представители Комиссии не имеют шансов на отношения с женщинами. Это не сознательный выбор, это физиологический фактор, препятствующий сближению.
В горле резко пересохло.
Теперь хотелось не вина, а воды, а еще лучше - объяснений. Продраться бы уже через мангровые заросли прелюдийных слов и понять настоящую причину. Что пытается сказать Дрейк? Представители Комиссии никогда не спят с женщинами? Что за физиологический фактор может этому препятствовать - импотенция? Полное отсутствие мужских органов?
(Только не это....)
- Что за факторы? Это относится ко всем членам Комиссии?
Дрейк глаз не отводил.
- Да, ко всем, включая меня. И, наверное, будет лучше сказать особенно меня. Дело в том, что мы развивались дольше обычных людей. Модификации с телом происходили в течение длительного временного периода в соответствии с приобретенными знаниями и умением использовать их. Мы - не совсем обычные люди, Бернарда, ты это уже поняла. Представители Комиссии - гуманоидная, если хочешь, человеческая раса, с усовершенствованными функциями. В связи с этим, наш энергетический фон сильно изменен, проще говоря, повышен.
- Что это означает? Вы 'фоните'?
- Не в радиоактивном плане. Это означает, что если обычный человек.... - На этом месте он сделал паузу, видимо, формулируя фразу иначе. - Будем использовать доступные слова и термины - если женщина попробует меня коснуться, то ее нервная система впадет в шок. Чем слабее человек, тем хуже последствия. Я могу контролировать свой фон, как делал тогда, когда лечил твоего кота, но в остальных случаях, он несоизмеримо выше принятой людьми нормы.
'Реактор. Это не здание - реактор, а каждый человек, находящийся в нем'
Какое-то время я молчала, огорошенная услышанным.
